Невеста войны. Против «псов-рыцарей» - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Павлищева cтр.№ 39

Вообще пешее воинство отличилось в этой битве не меньше конного. В гуще сечи к золоченому шатру Биргера, в котором уже, конечно, никого не было, сумел пробиться молодой дружинник Савва. Его огромная секира сокрушила немало шведских щитов и голов, пока не добралась до столба, державшего шатер. Савва ворвался внутрь. В шатре обнаружился только один оруженосец, однако оказавший сопротивление. Дружинник поманил его к себе:

– Ну, иди сюда, иди…

Тот глядел насмешливо и с вызовом, видно забежал в шатер за оружием, какое не успели схватить в пылу боя. В руках шведа был большой двуручный меч против секиры русича. Савва взмахнул секирой, но швед успел увернуться, в свою очередь нанеся удар. Русич отпрыгнул в сторону, и клинок лишь задел кольчугу.

Помянув ругательством всех родичей шведа разом, Савва раскрутил секиру так, что противник даже приблизиться к нему не смог. Тут на глаза русичу попался столб, на котором держался шатер. Стало уже не до шведа, отмахнувшись от наседавшего оруженосца, как от надоедливой мухи, и даже не заметив, что тот уже лежит с порубленной шеей, Савва врезал по столбу со всей силой, на какую был способен. Шатер зашатался, но пока устоял. Следующий удар разнес столб в щепки. Глядя на рухнувший золоченый шатер и прорубающего себе огромной секирой из-под него дорогу Савву, князь довольно смеялся. Хотя все шведы и понимали, что в шатре давно никого нет, но само падение такого приметного знака власти вызвало в их рядах переполох и очень помогло русичам.

Мне на глаза попался Тишаня, то ли под ним убили лошадь, то ли еще что, но парень бился пешим. Не слишком умея владеть мечом, он, как и я в своем первом бою под Рязанью, применял собственные методы. Кажется, меч для богатыря даже был помехой, зато подхваченный чей-то обломок копья вполне пригодился. Я расхохоталась, увидев, как Тишаня схватил чью-то лошадь за ногу и дернул с такой силой, что лошадь рухнула, подминая под себя всадника. Но парню было уже не до них, для начала он, подобравшись сзади, вывернул рыцарю в латах руку с мечом так, что, видно, сломал сустав, а потом этого же рыцаря, поднатужившись, поднял и швырнул в толпу шведов. Снаряд получился хороший, лежать осталось немало.

Я вспомнила свои достижения в практике ведения боя, но калечить лошадей жаль, да и было их мало, а вот калечить шведов нам не мешал никто. Не сговариваясь, мы с Тишаней стали действовать на пару. Я принимала бой с каким-нибудь рыцарем, а мой собрат по оружию просто обрушивал удар на голову моего противника сзади. Выдержавших такое двойное нападение не нашлось. А уж когда в руки Тишани попал здоровенный топор кого-то из пострадавших новгородцев…

– Шнеки иди рубить, шнеки!

Парень кивнул, исчезая в круговерти боя. Проследить за ним удалось недалеко, отвлекли, но я успела заметить, как по пути к шнекам Тишаня легко снес башку кому-то из шведов и побежал дальше.

Каждый из новгородцев, ладожан и пришедших им на помощь бился, забыв о самом себе, сразу с несколькими. Рядом с князем орудовал своей секирой Сбыслав Якунович. Ох и многим врагам досталось от его боевого топора! Секира в бою против закованного в броню воинства оказалась в самый раз. Там, где с доспехами меч не справлялся, огромный боевой топор в сильных руках разбивал латы хотя и не с первого раза, но уверенно. Каждый порушенный швед вызывал крик радости у Сбыслава, он уже давно перестал вести счет сбитым с коней и оглушенным противникам. Те, кого недобил Сбыслав, попадали под удары пеших воинов. Новгородцы с удовольствием обрушивали на закованных в железо и не способных без посторонней помощи подняться рыцарей свои секиры, били их чем могли. И сами с успехом стаскивали шведов с коней, зацепив загнутыми концами секир, а потом добивали свалившихся уже на земле.

Александр огляделся: вокруг так и мелькали мечи, секиры, свистели пущенные и новгородцами, и шведами стрелы. Бой кипел страстный, никто не жалел ни себя, ни тем более врага. Княжий слуга Ратмир сражался пешим, потому как не очень твердо сидел на коне. Он яростно отбивался от многих наседавших крестоносцев. Ратмир всегда был при Александре, это был опытный воин. Большой секирой он вдруг сделал выпад в сторону противника. Тот отшатнулся и тут же рухнул на землю, потому что обратным движением Ратмир смог подцепить его под колено. Упавшего рыцаря добивать оказалось тоже тяжело. А вокруг наседали еще трое. Одному против нескольких, да еще бронных, не выдержать. Князь, крикнув: «Держись, Ратмир!» – бросился на выручку. Шведов от слуги отбил, но тот оказался уже слишком изранен, упал с мечом в руке. Александру помогал его ловчий Яков Полочанин, совсем недавно приехавший в Новгород вместе с молодой княгиней. Яков не пожелал остаться в Новгороде и отправился с новым князем. Его помощь очень пригодилась, еще вчера Александр оказался свидетелем, как опытный в бою, хорошо владевший мечом Полочанин обучал умению новгородцев. Эта наука сегодня помогла многим. Ловчий в одиночку наскочил на целый отряд шведов, оказавшихся чуть в стороне и могущих напасть на князя с тыла. Его владение мечом привело шведов сначала даже в замешательство. Когда те опомнились, на помощь Якову уже пришли и другие русские всадники, и участь рыцарей была решена.

Постепенно поле боя оставалось за нападающими. Часть шведов все же сумела пробиться на шнеки и, сбросив сходни, отойти от берега. Нашлись и те, кто, будучи без брони, бросались в воду Ижоры, надеясь спастись на другом берегу. Не удалось никому. Принимала река многих, но на другой стороне шведов поджидали стрелы ижорцев, летевшие из кустов. Немало набежников погубили родовичи Пельгусия. Часть шведов, осознавших, что на берегу засада, болталась посреди реки, не решаясь ни вернуться к крутому берегу, откуда сбежала, ни пристать к пологу под стрелы ижорцев. Всех их нашла смерть, князь приказал врагов не жалеть, чтоб неповадно было ходить в чужие земли!

Шнеки один за другим отходили от берега, правда, в полном беспорядке под прикрытием огромного количества стрел, выпускаемых из самострелов. Догнать бы, но русичи хорошо понимали, что, будь даже рядом их ладьи, в бой с очень опытными на воде шведами ввязываться не стоило. Хорошо, что их побили на суше.

У трех шнеков новгородцы не успели до конца пробить днища и теперь очень жалели. Но Пестрим, довольно утирая пот рукавом, усмехнулся:

– Пусть, потечет в море, там еще хуже будет. Здесь хоть до берега добраться можно…

Никоня засомневался:

– Думаешь, уйдут?

– А куда ж им? Смотри, как побили, едва ноги уносят!

– Эх, жаль, не отпускать бы их! И чего не сообразили сначала пониже на реке запруду поставить?

– Когда? Да и река слишком широка.

– Не, – запальчиво возразил Никоня, – если подтопить комель с привязанным острием так, чтоб днищем напоролись по ходу, то…

Пестрим остановил друга:

– Остынь! И так хорошо побили, больше не сунутся.

Отплыв на середину реки, куда не могли достать даже лучшие лучники, шведские шнеки остановились. Князь приказал не тратить стрелы без толку. Поле боя осталось за русичами, грозные шведы были биты, несмотря на большое численное превосходство! Ни на воде, ни в конном строю новгородскому ополчению было бы такое войско не осилить. Князь Александр нашел единственно возможный выход – бить шведов на берегу, но не в боевом порядке, а неожиданно!