– Вот молодец, Тосик, – обрадовалась Маня.
Парень отшатнулся в испуге, а хозяин пса, Петр Петрович с
третьего этажа, посмотрел на парня, на Тосика и спросил:
– Молодой человек, вы к кому?
– А тебе какое дело, папаша? – проговорил парень,
впрочем, довольно слабым голосом.
– А такое мне дело, что моя собака на хороших людей ни
с того ни с сего не лает. И чует, наверное, что вы здесь с дурными намерениями.
– Скажешь тоже, папаша… Да ладно, утихомирь свою
зверюгу, я пошел, ничего мне тут не надо. Ишь, развели собак…
И он поплелся прочь со двора. Маня побежала за ним, но
парень вдруг куда-то исчез.
Сколько Маня ни вертела головой, но так ничего и не увидела.
«Вот уж точно, как сквозь землю провалился; – с досадой
подумала она и бросилась обратно. – Надо скорее предупредить ребят».
Она позвонила в дверь. Открыл Леха:
– Привет, Малыга! Ты чего такая?
– Какая?
– Запыханная!
– Так не говорят. Надо говорить – запыхавшаяся! –
машинально поправила его Маня.
– Так и знал, – заржал Леха. – Малыга, ты еще
не врубилась, что я тебя нарочно завожу?
– Где Гошка? – не стала вступать в пререкания
Маня.
– Я тут, – появился Гошка. – Привет, Маняша,
что стряслось?
– Это я у вас хочу спросить! Во что вы опять влезли?
Мальчики недоуменно переглянулись.
– Ты о чем? – спросил Гошка.
– О том, что за вами следили!
– За нами следили? – повторил Леха. – Ты что
выдумала?
– Ничего я не выдумала! – И Маня подробно
рассказала им все, что видела.
– Ты уверена? Не могло тебе это померещиться? Может,
тот тип не за нами шел? – с надеждой проговорил Гошка.
– За вами, за вами, скажите спасибо Тосику, что он вас
не до самых дверей довел.
– Так, Гошка, а что я тебе говорил?
Там просто воняло преступлением! – с некоторым даже
торжеством в голосе сказал Леха.
– Где, где воняло преступлением? – испугалась
Маня. – Немедленно колитесь! – потребовала она.
Гошка нехотя поведал ей о том, что было.
– Так, очень странно… – задумалась Маня. – Значит,
за квартирой следят. Вас там засекли!
– Кто, интересно, следит?
– Преступники, кто же еще, – пожал плечами Леха.
– Откуда они там взялись?
– Гошка, ты дурак, да? – огорченно спросила Маня.
– Почему это я дурак? – взвился Гошка.
– Потому что ты, похоже, мне не веришь, –
вздохнула девочка, – думаешь, я все вру…
– Ты не врешь, просто тебе показалось.
– Ничего мне не показалось. Я могу вам этого типа
описать во всех подробностях…
– Давай, давай, Малыга, опиши, чтобы мы были
начеку, – потребовал Леха.
Маня довольно подробно описала внешность парня в поношенной
дубленке.
Гошке вдруг стало как-то не по себе. Что это значит?
Выходит, их засекли в квартире тети Люси? И теперь следят за ними? Но зачем? А
главное, кто же их там засек? И что же такое творилось в этой квартире в
отсутствии хозяйки?
– Ага, – сказал Леха, – кажется, до тебя
дошло! Правда, как до жирафа… Но лучше поздно, чем никогда, между прочим.
– Дураки, можете вы мне наконец объяснить, что
происходит? – закричала Маня.
– Если бы я знал… – растерянно произнес Гошка.
– Слушай, Гуляев, тебе не кажется, что… – Леха на
мгновение задумался, – что… той старухи тоже неспроста дома не было, а?
– Тети Маши? – с замиранием сердца спросил Гошка.
– Ну да, какой же еще?
– Кто это – тетя Маша? Скажете вы мне, наконец, в чем
дело? – благим матом завопила Маня.
– Да, правда, надо тебе все объяснить, – сжалился
над нею Гошка.
– Расскажешь, успеешь, – проворчал Леха, – а
я боюсь, старушку запросто могли кокнуть…
– С чего ты взял?
– С того, что когда одна тетка на Дальнем Востоке,
другая в больнице и на последнем этаже вообще никого нет, то их квартиры, или
по крайней мере одна квартира, вполне могла стать… как его… ага, пристанищем
любых преступных элементов, вот! – выпалил Леха единым духом.
– Нет, я сейчас вам покажу! – взвизгнула Маня и
вцепилась в белобрысый Лехин чуб.
– Ай! Ты что, Малыга, охренела? – заорал Леха,
стряхивая Маню. – Совсем чокнулась, зверюжина!
– Мань, ты соображаешь? – покрутил пальцем у виска
Гошка.
– А вы? Вы соображаете? Говорите так, как будто меня
вообще тут нет, как будто я человек-невидимка! Знаете, как это называется?
Хамство! И… И сволочизм, вот! Значит, вы хамы и сволочи!
На глазах у нее выступили слезы:
– От тебя, Гошка, я не ожидала…
– Ладно, Манечка, ты права, – сжалился над нею
Гошка. – Я тебе все расскажу…
Маня понимала, что сейчас надо бы повернуться и уйти с гордо
поднятой головой, но жгучее любопытство пересилило гордость, она осталась и
выслушала странный, сбивчивый Гошкин рассказ.
– И ты ничего не заметил?
– Он ни фига не заметил, зато я… – начал Леха.
Гошка его прервал:
– Ты заметил… Ты… Просто у тебя интуиция сработала, но
сейчас это не важно, сейчас главное – решить, что делать. Нельзя же допустить,
чтобы с тетей Люсей что-то случилось.
– Я думаю, если нам сидеть тихо и не соваться к ней, то
с твоей тетей Люсей ничего не случится, – проговорила Маня.
– Почему это? – удивился Леха.
– Потому что бандиты, если, конечно, это бандиты,
оттуда уже слиняли. Они наверняка знали, когда она возвращается, для них это не
новость… И убивать ее им совсем ни к чему. Как они могут поручиться, что никто
никогда, ни единого разочка, их там не видел? Не могут. И если с ней что-то
стрясется…
– Понял, – кивнул Гошка. – Может, ты и права,
но зачем, скажи, пожалуйста, им за нами-то следить?
– Проще пареной репы! Вы – неожиданность! Вы не
вписываетесь в их планы!
– Как у Пушкина, мы – «беззаконная комета в кругу
расчисленном светил», да? – улыбнулся Гошка.
Манино сердце сладко замерло – вот он какой, ее Гошка! Не
зря она по нему сохнет!
Какой мальчишка его возраста так любит и знает стихи?
Леха даже присвистнул.