Средний пол - читать онлайн книгу. Автор: Джеффри Евгенидис cтр.№ 145

Толпа гудя кружила вокруг «Мао» и «Мэрилин». Высокий потолок придавал гулкость звукам. Мимо скользили худые мужчины с бритыми головами и проплывали седовласые женщины с желтыми зубами, одетые в натуральные шелка. Из окна была видна Государственная библиотека. Новая Потсдамская площадь походила на аллею в Ванкувере. В отдалении прожектора освещали скелеты подъемных кранов. Снизу раздавался шум машин. Я затянулся, прищурился и увидел в стекле свое отражение.

Я уже говорил, что похож на мушкетера. Но еще (особенно по вечерам) я напоминаю фавна. Изогнутые брови, порочная улыбка и горящие глаза. И сигара, торчавшая в зубах, не смягчала этого впечатления.

Кто-то похлопал меня по плечу.

— Поклонник сигар, — произнес женский голос. И в стекле я увидел Джулию Кикучи.

— Здесь же Европа, — с улыбкой возразил я. — Курение сигар здесь не считается пороком.

— Я их курила только в колледже.

— Может, попробуешь повторить? — подколол ее я.

Она опустилась в соседнее кресло и протянула руку. Я достал из кармана пиджака еще одну сигару и отдал ее Джулии вместе с ножичком и спичками. Она поднесла сигару к носу и понюхала ее, потом покатала между пальцами, проверяя влажность. Затем она обрезала кончик, прикурила и начала выпускать дым.

— Кстати, Мис ван дер Рое курил сигары, — заметил я из рекламных соображений.

— Tы когда-нибудь видел его портрет? — спросила Джулия.

— Понял.

Мы молча сидели рядом и курили. Правая коленка Джулии подрагивала. По прошествии некоторого времени я повернулся к ней лицом. Она сделала то же.

— Хорошая сигара, — согласилась она.

Я наклонился к ней, а она ко мне. Наши лица все сближались, пока мы не соприкоснулись лбами.

В таком положении мы оставались около десяти секунд. А потом я сказал:

— Давай я объясню, почему не позвонил.

Я сделал глубокий вдох и начал:

— Я должен тебе кое в чем признаться.

Моя история началась в 1922 году когда всех волновали запасы нефти. В 1975 году когда моя история заканчивается, людей снова начали тревожить ее сокращающиеся запасы. В 1973 году Организация арабских стран — экспортеров нефти инициировала эмбарго. В Соединенных Штатах выстроились длинные очереди у бензоколонок и начались отключения уличного освещения. Президент объявил, что огни на рождественской ели перед Белым домом зажжены не будут.

Не было человека, которого в то время не тревожила бы проблема дефицита. Экономика была на спаде. По всей стране семьи в полутьме собирались за обеденным столом, как это было с нами, когда мы жили на улице Семинолов. Однако моего отца мало волновала экономика — он давно уже пережил те дни, когда считал киловатты. И поэтому в ту ночь, когда он отправился на мои поиски, он сел за руль огромного «кадиллака», литрами пожиравшего бензин.

Последним «кадиллаком» моего отца был «Эльдорадо» 1975 года выпуска. Эта машина темно-синего, почти черного, цвета очень походила на Бэтмобиль. Мильтон заблокировал все дверцы. На часах было начало третьего ночи. Дороги в этом районе были в рытвинах, а обочины заросли травой. Лучи мощных фар то и дело освещали осколки стекла, гвозди, куски металла, консервные банки, а однажды даже распластанные мужские трусы. В туннеле стояла ободранная машина без колес и двигателя, с разбитыми стеклами, все хромированные детали были сняты. Но Мильтон жал на газ, игнорируя нехватку бензина и всего остального. Так, например, в Мидлсексе уже окончательно угасла надежда, поскольку его жена перестала ощущать какие бы то ни было движения своей духовной пуповины. В холодильнике наблюдался недостаток еды, а на полках шкафа заметно поубавилось выглаженных рубашек и чистых носков. Сократилось количество приглашений и телефонных звонков, поскольку друзья опасались звонить в дом, балансировавший между надеждой и отчаянием. И все же, несмотря на дефицит всего, Мильтон наполнил до краев бак «Эльдорадо», а потом положил в бардачок двадцать пять тысяч долларов наличными.

Моя мать не спала, когда Мильтон выскользнул из постели в начале второго ночи. Лежа на спине, она прислушивалась к тому, как он одевается в темноте, но не стала спрашивать, зачем он встает среди ночи. Когда-то она обязательно сделала бы это, но не теперь. Все изменилось после моего исчезновения. То и дело Мильтон и Тесси отправлялись в четыре утра на кухню пить кофе. И лишь когда Тесси услышала хлопок входной двери, она встревожилась. Затем раздался звук работающего двигателя, и машина дала задний ход по подъездной дорожке. Тесси слушала до тех пор, пока мотор не затих вдали. «Может, он поехал за едой», — вяло подумала она и добавила к своему списку из сбежавшего отца и сбежавшей дочери еще и сбежавшего мужа.

Мильтон не стал говорить Тесси, куда он направляется, по целому ряду причин. Во-первых, он боялся, что она его не отпустит и заставит вызвать полицию, а он не хотел это делать. Похититель велел ему не обращаться к представителям закона. К тому же Мильтон был уже сыт полицией по горло и больше ей не верил. Уж не говоря о том, что все могло оказаться чистым блефом и он бы только лишний раз встревожил Тесси. Она позвонила бы Зое, и он наслушался бы еще и от своей сестры. Короче, Мильтон поступил так, как поступал всегда, когда нужно было принять важное решение. Как тогда, когда он пошел во флот, а потом перевез нас всех в Гросс-Пойнт, — он делал то, что считал нужным, будучи уверенным, что разбирается в ситуации лучше всех.

После последнего таинственного телефонного звонка Мильтон стал ждать следующего. И он раздался через неделю, в воскресенье.

— Алло!

— Доброе утро, Мильтон.

— Послушайте, кто бы вы ни были, я хочу, чтобы вы мне ответили на несколько вопросов.

— Я звоню не для того, чтобы удовлетворять ваши желания. Гораздо важнее, что хочу я.

— Мне нужна моя дочь. Где она?

— Здесь, со мной.

В трубке по-прежнему слышались отдаленная музыка и пение, напоминавшие Мильтону о чем-то давно прошедшем.

— А откуда мне знать, что она с вами?

— Почему бы вам не задать мне несколько вопросов? Она много чего рассказала мне о своей семье.

Ярость, захлестнувшая в это мгновение Мильтона, показалась ему почти невыносимой, и он приложил все силы, чтобы не разбить телефон о стену. Однако одновременно мозг его лихорадочно работал.

— Как называется деревня, где родились ее дед и бабка?

— Минуточку… — трубку, видимо, прикрыли рукой, — Вифиния.

Ноги у Мильтона подкосились, и он опустился на стол.

— Теперь вы мне верите, Мильтон?

— Мы однажды ездили в пещеры Кентукки — чистая обдираловка. Как они назывались?

Микрофон трубки снова прикрыли, и через мгновение голос ответил: