Понятия не имею, что я стала бы делать в доме, но тут на
веранде появился Резо. Один и с автоматом в руках. Я бросилась к нему со всех
ног.
— По-моему, я поступил не совсем честно, —
вздохнул Резо, имея в виду Папиных ребят. — Но уж очень хотелось еще разок
увидеть тебя.
Ребята вошли в дом, уверенные, что ничего опасного их здесь
не ждет, и очередь из автомата застала их врасплох. Я заглянула в кухню: Толя с
пробитой головой лежал в кладовке и рядом с ним Максим.
— Уходим? — спросила я.
— Конечно. Если у тебя нет других планов.
— Ну их к черту, эти планы!
Мы направились к выходу, и вдруг у меня пошел мороз по коже.
Я не видела его, но хорошо чувствовала. Как он смог очнуться так быстро, не
знаю, но сейчас Док стоял в дверях и целился в Резо, а я с ужасом поняла, что
ничего не успею… Я могу закричать, возможно, толкнуть Резо, но это его не
спасет.
Я шагнула вперед, оказавшись между ним и дверью, выстрел
грохнул одновременно с моим шагом, и меня швырнуло на грудь Резо, швырнуло с
такой чудовищной силой, что в первое мгновение я не почувствовала ничего, кроме
удивления. Левой рукой подхватывая меня, Резо выстрелил, Док упал в коридор, и
я перестала его слышать, а потом чужие мысли меня уже не занимали, страшная
боль в груди сбила дыхание, лишая разума. Резо отшвырнул автомат, испуганно вцепился
в меня обеими руками, не соображая, что делает.
— Подожди, — произнес он самую нелепую фразу в
мире. — Пожалуйста…
Он положил меня на пол, схватил со стола полотенце, сунул
его мне под кофту, исходя дрожью и стиснув зубы от отчаяния.
«Господи, как глупо, — подумала я, глядя в его
глаза. — Господи, пожалуйста, прости меня…»
Он сжал мою руку, а я испугалась, попробовала приподняться,
не смогла, он помог мне, сунув ладонь под голову, и я сказала:
— Уходи. Потом вызовешь мне «Скорую». Выстрелы слышали…
сюда придут. — Язык сделался неповоротливым, в горле что-то булькнуло, а я
взвыла от отчаяния, поняв, что никуда он не уйдет. — Ну пожалуйста… — из
последних сил попросила я. — Уходи, придурок, я не хочу, чтобы тебя убили.
— Молчи, тебе нельзя говорить. — Он достал из
кармана сотовый и стал звонить в «Скорую», я хотела крикнуть: «Убирайся к
черту», но вместо крика получился хрип, и я почувствовала во рту вкус крови.
Кровь была на ладони Резо, я сжала его руку и закрыла глаза.
«В луже собственной крови, за минуту до смерти, я узнаю
смысл жизни. Полное дерьмо…»
Я, должно быть, с кем-то разговаривала. У меня не было тела,
но кто-то задавал вопросы, и я отвечала. Подолгу о чем-то рассказывала.
Наверное, я умерла, как же иначе? А все эти разговоры… Кто знает, может быть,
так и должно быть?
А потом я вдруг поняла, что у меня есть глаза, и открыла их.
Яркий дневной свет оглушил, точно удар. Я прикрыла веки, но тут же не
удержалась и попыталась оглядеться. Никаких сомнений: я жива, и я в больнице.
Подошла медсестра, наклонилась к самому лицу и спросила
отчетливо:
— Вы меня слышите?
Я вроде бы кивнула. Она улыбнулась и подумала: «Крепкая
девчонка. Теперь точно выкарабкается». Мне стало понятно ее удивление, когда я
узнала, сколько времени нахожусь здесь. Я сама едва не присвистнула, то есть я
хотела, но на это еще не было сил.
— Все хорошо, — сказала женщина и опять
улыбнулась. Потом она вышла из палаты, а я стала разглядывать потолок. Значит,
я жива и у меня опять есть шанс.
Я попробовала приподнять голову и пошевелить рукой, мне это
удалось. Сбоку что-то противно пищало, наверное, какой-то медицинский аппарат.
Слабость во всем теле. Я сдвинула ноги, чтобы убедиться, что они есть и
подчиняются команде мозга. Теперь я точно знала, что не умерла.
Тут дверь открылась, и в палату бочком и очень осторожно
внедрился Резо. Подошел, сел на стул и взял меня за руку.
— Ты не уехал, — с трудом выговорила я, а он
покачал головой. Слава Богу, он жив и держит меня за руку, хотя я предпочла бы,
чтоб он был за тысячу километров отсюда. — Ты сукин сын, —
попробовала я усмехнуться. — Ведь я просила…
— На самом-то деле я просто не мог сбежать без
тебя, — ответил он виновато.
— Как выкрутился? — собрав все силы, задала я еще
вопрос, а он отмахнулся:
— Ерунда. Все хорошо. Ты не беспокойся. Честно, все
хорошо. Главное, чтобы ты поправилась.
Он легонько сжал мою ладонь, а потом нагнулся и поцеловал
ее.
В дверь кто-то поскребся, и появился тип с довольно злобной
физиономией. Он нерешительно улыбнулся и сказал тихонько:
— Седой звонит, вроде срочно…
Вслед за головой возникла рука с сотовым. Резо отмахнулся,
рука вкупе с головой незамедлительно исчезли, дверь аккуратно прикрыли.
— Что это? — придя в себя, задала я вопрос, уже
зная, что услышу.
Резо помялся, вздохнул и сказал:
— Тут такое дело… в двух-то словах даже не расскажешь,
а утомляться тебе нельзя… — Я нахмурилась, а Резо испуганно продолжил:
— Когда все случилось, у меня вроде как было два
выхода: сбежать, оставив тебя здесь, или занять Папино место. Ты поспеваешь за
моей мыслью?
Я глухо простонала:
— Как тебе удалось?
— На самом-то деле все не так уж и трудно. Ты ведь дала
мне дискету, а в ней все расписано, когда и что делать. А еще я с тобой
советовался, приходил сюда… ну и мы говорили.
— Ты не мог прочитать, что там было на дискете. Никто
не мог.
— Я же сидел рядом. И твой шифр вовсе не такой трудный.
Я подумал, что тебе будет приятно узнать, когда ты выздоровеешь, что я все
довел до конца. Конечно, мы можем уехать, если ты захочешь. Хотя ребята мне
поверили и как-то неловко бросать их теперь, когда мы многое пережили вместе и
все такое…
— Чудеса… — покачала я головой и тут же всполошилась:
— Я назвала тебя на дискете придурком…
— Подумаешь, — пожал он плечами. — Совсем не
важно, как ты меня зовешь… Тут вот какое дело: говорить я не мастер, но я хочу,
чтобы ты знала, как я к тебе отношусь. Ты ведь умеешь это делать, узнавать, ну…
без слов то есть…
Резо посмотрел мне в глаза, улыбнулся и пустил меня в свое
сознание. Теплая волна окутала меня, согревая изнутри.
Я слушала, кусая губы, потом закрыла глаза и заплакала.