Испанская серенада - читать онлайн книгу. Автор: Дженнифер Блейк cтр.№ 23

— Я могу это вынести.

— Более чем просто вынести, я уверена. Он склонил голову, признавая ее правоту.

— Ограничивать свою свободу холмами Испании и местами, где за безопасность надо платить, — то же самое, что сидеть в тюрьме. Как известно, в тюрьме отчаянно скучно. Освободиться хотя бы на день — это просто чудесно.

— Но опасно.

— Перспектива недель, даже месяцев на свободе — это дар богов. Подобные дары надо принимать, не раздумывая о цене.

— Все это прекрасно, — продолжала она, ее взгляд был осуждающе холоден, — но кое-кто из нас не любит опасность. И не желает находиться в ловушке.

Он поднял голову:

— В какой?

— В этой комнате. Мне почему-то кажется, что вы с нетерпением ждете момента, когда я буду вынуждена признать, что любовница должна разделять постель со своим господином.

— С нетерпением? Вряд ли. Скорее, с вполне понятным интересом. Почему вы так долго выжидали?

Она принужденно улыбнулась:

— Я думала, вы предпочтете, как обычно, спать в одиночестве. Я предполагала, что эксцентричность дона Гонсальво простирается столь далеко, что вы закажете отдельные каюты. И это было ошибкой. Я полагала, что привычка спать в одной комнате со всеми вашими последователями укоренилась так глубоко, что вы не откажетесь от нее и на корабле. Я много о чем думала и, кажется, была не права.

— Вам незачем меня бояться, — мягко произнес он.

— Вы задержали меня здесь вопреки моей воле, угрожали мне и навязывали свое общество. Скажите, почему я должна вам верить?

— Мое общество… — задумчиво повторил он.

— Вы будете это отрицать?

— Никоим образом. Но вы должны понять: то, что я делал с вами — ничто по сравнению с тем, что я мог сделать.

Это была правда, которую нельзя было не признать. Она перевела взгляд на дверь за его плечом.

— Это не делает ваши действия более учтивыми.

— Повторяю, вам нечего бояться. Все, что от вас нужно — создавать видимость интимных отношений между нами.

— Мне это не нравится, — смело заявила она.

— Почему? Даже если зрители всего этого маскарада и узнают, кто вы на самом деле, это не повредит вашему доброму имени. Оно уже пострадало настолько, что его ничто не восстановит. А раз так, о чем может беспокоиться новоиспеченная Венера?

— Не называйте меня так! — резко потребовала она.

— Тогда верьте мне. — Его рассудительный тон уступил место жесткости: — Если бы я шептал молитвы и упрашивал вас, желая польстить вашей милости, у вас был бы повод для жалоб. Но я ни о чем не прошу вас.

— В данный момент.

— Согласен. Вам это не нравится?

— Нет! — Она почувствовала, что краснеет до корней волос. Это было вызвано охватившим ее гневом, а отнюдь не образами, возникшими в ее воображении.

— Договорились, что вы не обязаны сворачиваться клубочком рядом и нежно ворковать, обнимаясь со мной. Раз между нами нет ни страха, ни особой тяги друг к другу, что тогда может тревожить наш сон?

— Мы вынуждены путешествовать вместе. Но ничто не обязывает нас вместе спать!

Он прищурился, а его голос стал тише — тревожный знак для того, кто успел хоть немного узнать Рефухио.

— Мы должны будем поступить так. Если, конечно, вы не предпочтете поменяться местами с Энрике. Я отказываюсь получить в качестве соседа Чарро — он даже в постели не снимает шпор.

— Вы имеете в виду…

— Это все, что я могу вам предложить.

— А Исабель?

— Балтазар вряд ли захочет остаться в одиночестве. Она, конечно, может поменяться местами, и Балтазар разрешит это, но вот сочтете ли вы, что положение улучшилось?

— Вы думаете, я предпочту вас? — бросила она. Саркастический тон помог ей скрыть трепет, охвативший ее сердце, когда она произнесла эти слова.

— О, я в этом не сомневаюсь. — Его самолюбие ничуть не было задето. — Знаете, я не храплю.

— Я не собираюсь спать вместе с Балтазаром!

— Да? Я тоже.

Она резко отвернулась, шагнула к иллюминатору. Глядя через его маленькое, толстое, покрытое морской солью стекло, она могла наблюдать отсюда, с кормы корабля, не прекращающуюся ни на минуту суету на пристани и берег. Это последнее, что она видит в Испании и теперь долго не увидит, может быть, никогда.

— Вам кажется, что это просто, — заметила она через плечо, голос ее звучал непривычно из-за усталости и тревоги, которую она героически пыталась скрыть. — Вам легко отправиться на другой конец земли. Вы привыкли быть вместе с Балтазаром, Энрике и другими. Перспектива на долгое время оказаться запертым вместе с другим человеком в пространстве, едва ли большем, чем монашеская келья, для вас — всего лишь временное неудобство. А я так не могу!

— Вы неверно судите обо мне. Мне никогда раньше не приходилось оказываться в подобных условиях, и мысль о них наполняет меня сомнениями и ужасом. Я, видите ли, отдаю себе отчет в том, что эта каюта — не монашеская келья и никогда ею не будет.

Его слова были странными. Пилар привыкла, что все странности в его поведении имеют свою причину. Она повернулась, чтобы взглянуть ему в лицо.

В каюте никого не было. Дверь медленно закрывалась и, наконец, затворилась с легким щелчком.

Они плыли меньше часа. В лодках, выводящих судно из гавани, спины гребцов уже блестели от пота. В лучах солнца капли воды, падающие с натянутых тросов, сверкали, как бриллианты. Кадис ослепительно сиял, отдаляясь, его блеск отражался в воде. На выходе из гавани океан встретил их волнами. За судном следовали птицы. Они тревожно кричали над снастями и, расправив крылья, скользили обратно к берегу. Охра и сероватая зелень земли под голубизной неба затуманились. Земля окрасилась багрянцем, затем превратилась в серую полосу на горизонте и, наконец, исчезла. Бирюза моря потемнела, когда подкрались сумерки, и скоро наступила ночь.

Пилар не хотелось выходить из каюты. Ее удерживало здесь неприятное чувство тревоги, и она не могла пересилить себя. Маленькая комнатка стала единственным убежищем, местом, где она могла спрятаться от оценивающих и осуждающих взглядов. Ей хотелось всех — Исабель и Балтазара, Энрике и Чарро, а особенно Рефухио — собрать здесь, как будто это могло их защитить. Рефухио или кого-то из его людей могли узнать, и последствия были бы ужасны. Им не следовало рисковать, надо было ограничить до предела встречи с другими пассажирами и командой. О себе она не слишком беспокоилась. Вероятность того, что можно встретиться с кем-либо из знакомых, была ничтожна; она слишком долго находилась в монастыре. Но ее безопасность зависела от безопасности остальных.