Аромат рая - читать онлайн книгу. Автор: Дженнифер Блейк cтр.№ 39

Элен сидела одна на тенистой стороне галереи, наблюдая за журчащими струями фонтана и игрой солнечных бликов, пробивавшихся сквозь листву огромного дуба на камни двора. Услышав за спиной шаги, она обернулась и увидела приближающегося мажордома, который почтительно поклонился ей:

– Извините, если я вас беспокою, мадемуазель. Месье Райан приказал обращаться к вам как к хозяйке дома. Может, у вас будут какие-то указания относительно вашей спальни или ленча, только скажите мне.

В словах слуги содержалась важная информация. В вежливом и уважительном обращении Элен уловила определенный намек Бенедикта на то, что, несмотря на готовность исполнить волю хозяина, ответственным за исполнение ее распоряжений он считает себя. Управление домом, если только она сочтет нужным принять его на себя, все равно будет осуществляться только через него, как это, по-видимому, и происходило в течение последних лет. Естественно, что слуга будет регулировать исполнение ее распоряжений по-своему, так, как сочтет нужным.

Услышав голос слуги, из спальни появилась Дивота. Сообразив, что именно он хотел сказать, она рассвирепела.

– Мадемуазель Элен, – произнесла горничная с устрашающей четкостью, – получила право распоряжаться в хозяйстве гораздо более значительном, чем эта жалкая лачуга, и к тому же задолго до того, как стала носить высокую прическу. А потому она не нуждается в ком-либо, чтобы передавать свои указания. И еще, я в этом уверена, ей не требуются советы для того, чтобы давать распоряжения.

Линия фронта между двумя слугами обозначилась быстро и четко. Элен поняла это и встала, не дав Бенедикту времени на ответ. Она взглянула на лица обоих: и мажордом, и горничная смотрели друг на друга, поджав губы и зло сощурив глаза. Бросив на Дивоту предупреждающий взгляд, она повернулась к Бенедикту.

– В Новом Орлеане я человек новый и поэтому не знакома с вашим образом жизни, с тем, например, что имеется на рынке из продовольствия. Так что пока оставляю все это на ваше усмотрение, Бенедикт. Однако мне доставит большое удовольствие, если вы ознакомите меня с домом и расскажете, как управляетесь с хозяйством, – сказала Элен спокойным и дружелюбным голосом.

Дивота и Бенедикт одарили друг друга победными взглядами. Дивота была довольна, что хозяйка заняла подобающее в доме место, отдав мажордому свое первое распоряжение, облеченное в форму мягкой просьбы; Бенедикт был рад, что его важная роль в доме оказалась непоколебимой.

Бенедикт взглянул на нее, по-видимому, сомневаясь, стоит ли сразу оставлять «поле битвы».

– Вы хотите идти сейчас, мадемуазель? – спросил он нерешительно.

– Если не возражаете. – Ответ прозвучал вежливо, но твердо.

Они начали с гостиной, которую называли «салон», – самой просторной и наиболее строго обставленной комнаты в доме. И, несмотря на полумрак из-за задернутых штор, комната все равно выглядела изысканно. Как и в спальне хозяина, в ней были красивые английские диваны и секретеры, французские столы, зеркала, канделябры и настенные панели из тканей, имеющих яркую бело-красную расцветку вертикальными полосами, что было сейчас модным. Прилегающая к гостиной столовая была обставлена в том же стиле.

Как подсчитала Элен, в доме было тридцать комнат, не считая гарсоньерки (так назывались комнаты в пристройках для подростков и юношей, как это обычно бывает в больших семьях). В нижней части дома, выходящей на улицу, было несколько комнат, которые использовали для хранения товаров, а в остальных помещениях первого этажа вокруг двора находились кухня, бильярдная, жилые комнаты для прислуги. Все комнаты соединялись между собой и к тому же имели отдельные входы на галерею. Внутренний двор почти всегда сохранял прохладу и тишину, словно оазис, удаленный от шумной и многолюдной улицы. Такое устройство дома во многом напоминало постройки на островах и обеспечивало удобное проживание в городе, несмотря на жаркий климат тропиков.

Поскольку Элен не выражала желания главенствовать, мажордом, тайком приглядывавшийся к Элен во время обхода дома, постепенно проникался к ней все большим расположением, становился дружелюбнее и общительнее, с удовольствием объясняя ей способы приготовления пищи, рассказывая о посещении магазинов и рынка, времени уборки помещений. Он собрал всю женскую и мужскую прислугу во дворе, чтобы представить Элен каждого по имени и роду занятий; правда, повариху, которая была самым важным лицом среди прислуги и очень занятой приготовлением ленча, они сами посетили на кухне. Он показал Элен бельевую комнату, где хранились постельное и столовое белье, запасы мыла, зубного порошка и помады для волос. Перед ней открыли даже комнаты для хранения товаров, хотя они и были пустыми. С нескрываемой гордостью Бенедикт перечислял товары, которые Райан иногда складывал для собственного употребления и для других людей – коробки свеч, ящики с вином – малагой, бордо, мадерой, с ликерами, с глиняными кувшинами оливкового масла, с фруктами в бренди, а также коробки с изюмом и сушеными сливами, с разными уксусами, орехами и сырами; бочки с мукой и зерном, двухсотлитровые емкости с табаком и чаем, с кофе и какао, к тому же еще рулоны и штуки муслина и других тканей, в том числе шелка и тонкого сукна, на продажу и для использования в своем хозяйстве.

Элен проявляла подобающий интерес, но все ее внимание сосредоточилось на небольшой комнатке на первом этаже главного здания, которая выходила на улицу. Она былаузкой и длинной, с деревянным прилавком у одной стены и с деревянными полками, выстроившимися у другой. И хотя в комнате сохранился сильный запах чая и кофе, ее можно было бы превратить в парфюмерный магазин.

Райан вернулся домой в полдень, чтобы перекусить вместе с Элен. Они сели за столик в тени на галерее у столба, увитого лозой желтого жасмина. Цветы жасмина, появляющиеся в феврале, уже давно опали, однако в густой листве нашли приют два хамелеона, жадно наблюдавшие за трапезой Элен и Райана своими выпуклыми, как бусины, глазами, ожидавшие, когда их еда прилетит к ним сама.

Еще за завтраком Райан пересказал ей основные городские новости, которые сам узнал накануне за обедом у префекта колонии. Американский президент вместе с членами Конгресса выразил возмущение по поводу отмены договора о банковских капиталовложениях и инвестициях граждан своей страны в Новом Орлеане, которую предпринял кабинет министров в Мадриде, что привело к путанице в делах и нарушению американской торговли. Опасаясь, что Соединенные Штаты начнут военный поход на Новый Орлеан и могут захватить этот город, испанское правительство отдало приказ городским властям разрешить американским перевозчикам хранить грузы в порту без таможенных сборов. Для Райана и его партнеров наступило значительное облегчение, поскольку основные ограничения были сняты. Теперь Райан мог вернуться к своему прежнему занятию – торговле.

Кроме того, подтвердились слухи и о начале военных действий между Англией и Францией. Англия объявила войну месяц назад, так что судно, которое Райан захватил по пути в Новый Орлеан, теперь можно считать законным военным трофеем.

Еще один переполох в городе за время его отсутствия вызвало сообщение о том, что Наполеон уступил Луизиану Соединенным Штатам за какую-то сказочную сумму. Префект колонии Луссат только посмеялся над этим слухом, заявив, что он не слышал даже намеков на такое соглашение.