– По заказу, конечно, нельзя, но если тренировать волю…
Они замолчали. После вчерашнего визита их отца девочки
ощущали какую-то потерянность. Они общались с ним почти как с чужим. И после
его ухода даже не обменялись впечатлениями, что было для них странно и
непривычно. И этот разговор о Гошке получился каким-то натянутым.
Первой нарушила молчание Маня:
– Сашка, о чем мы говорим? Мы же просто стараемся не
говорить о папе. Тебе вчера он не понравился? – спросила она напрямик.
В синих Сашиных глазах отразилось смятение.
– Да, Машенька, не понравился, ты правильно выразилась.
Именно не понравился. Какой-то он стал другой и… чужой. Он как будто играл
любящего папу.
– Плохо играл. Бездарно.
– А почему, как ты думаешь?
– Наверное, он нас разлюбил.
– Нет, не может быть! Любил, любил и вдруг разлюбил?
– А если он волю тренировал?
– Чепуха, зачем?
– Наверное, ему любовь к нам как-то мешала. Если у него
еще дети будут, их он будет любить, а нас…
– Ерунда, дело не в этом, мне кажется…
– А в чем?
– В том, что мы первый раз так долго не виделись, в
том, что он пришел к нам в гости и ему… наверное, ему было тяжело смотреть нам
в глаза и стыдно отчасти… Из-за того, что у нас по его вине так изменилась
жизнь. И чтобы скрыть неловкость, он старался изображать веселого, доброго и
очень-очень знаменитого папу.
– Ты правда так думаешь?
– Правда, – кивнула Саша.
– Тогда еще ничего…
– Ты, Маняшка, вообще любишь крайности.
– Какие еще крайности?
– Ну, например, я люблю Гошку – я разлюблю Гошку. Папа
нас любил – папа нас разлюбил. Либо черное, либо белое.
– Разве это плохо?
– Тебе будет трудно жить.
– Ничего подобного, я люблю всякие цвета. Только не
серый!
В этот момент в дверь позвонили, звонок был громкий,
какой-то отчаянный. Девочки переглянулись. Кто бы это мог быть?
– Кто там? – первой бросилась в прихожую Маня.
– Открой скорей, это я, Роза!
Маня распахнула дверь. На пороге стояла Тягомотина. Вид у
нее был такой перепуганный и странный, что девочки даже не удивились ее
приходу.
– Роза! – воскликнула Саша. – Что с тобой?
– Со мной ничего, но Шмаков и Филимонова…
– Что? Что с ними? – всполошилась Маня.
– Я, конечно, ваших дел не знаю, но, по-моему, их
похитили.
– Что? – разинула рот Маня.
Саша вспомнила, что Роза терпеть не может Ксюшу и, наверное,
решила так подшутить… Однако актерскими талантами Роза не обладала.
– Роза, зайди, сядь и успокойся! – взяла себя в
руки Саша.
– Дайте мне водички, – вдруг всхлипнула
Роза. – Я так испугалась, даже номера не заметила.
– Номер машины? – спросила Маня.
– Ага… Они их запихнули и увезли… Я и опомниться не
успела.
Маня налила Розе кипяченой воды из чайника, и та с жадностью
ее выпила.
– Роза, расскажи все по порядку, – потребовала
Саша, отбирая у Розы пустой стакан, который та бессмысленно вертела в руках.
Роза рассказала им, как произошло похищение.
– Я даже побежала за машиной, как дура глубокая… А
номера не запомнила.
– Доигрались, – с трудом проговорила Саша, у нее
пересохло в горле. – Что же теперь делать?
– В милицию заявить, что же еще?
– Нельзя! В таких случаях похитители первым делом
предупреждают, чтобы не заявляли в милицию, – вспомнила Маня.
– Ты думаешь, за них выкуп потребуют? – удивилась
Роза. – Уж не знаю, сколько денег у Филимоновых, но у Лехиных родителей уж
точно карман дырявый, – заметила Роза. – Нет, тут не выкупом пахнет.
– А чем?! – в один голос воскликнули Саша и Маня.
– Убийством, – мрачно проговорила Роза. – Вы
все чего-то вынюхивали, выслеживали, и вот пожалуйста… Видно, наступили кому-то
на хвост, вот и получили.
– Но что же мы сидим? Надо что-то делать! –
волновалась Маня.
– Что? Если не заявлять в милицию, то я просто не знаю,
что делать.
– Нет, в милицию заявить надо! – твердо сказала
Роза. – И все рассказать! Пусть прижмут как следует того мужика с
французским бульдогом. Я уверена, что их похитили по его наводке.
– Если это и так, только я не понимаю, зачем было их
похищать? Прикончить можно и не похищая, – как-то робко проговорила Саша.
– А если их продадут?
– Как продадут? – ахнула Маня.
– Не знаешь, как продают? – фыркнула Роза. –
Телевизор смотреть надо. Леху на какую-нибудь плантацию, а Ксюху… Ну мало ли
где она сгодиться может. А то еще на органы…
– Что? – похолодела Маня.
– На органы! Ну, печень их там кому-нибудь понадобится,
или почки, или глаз…
– Замолчи! – не своим голосом заорала вдруг
Саша. – Немедленно замолчи!
– Ты чего орешь? – удивилась Роза. – Меня
спрашивают, я отвечаю.
– Не смей даже думать о таких вещах. Все, собираемся и
идем в милицию.
– Правильно. Не помешает.
– Саш, а надо Гошке сказать?
– Зачем? Он больной лежит, что он может сделать? Тем
более его мама дома. Нет, мы сейчас втроем пойдем в милицию, и я уверена: их
найдут. Жаль, конечно, что Роза номера не запомнила, но темно-зеленый джип
«Паджеро» – тоже все-таки примета, если сообщить всем постам…
– Саш, а как быть с родителями? – спохватилась
Маня. – Надо им сказать?
– Ни в коем случае, сначала в милицию! А вдруг их скоро
найдут, тогда и сообщать ничего не надо. Зачем зря людей волновать?
– Да, это правильно, – кивнула Роза. – Вот
уже не думала, что буду из-за этой дуры Филимоновой волноваться…
Саша пропустила ее слова мимо ушей. Мало ли что она говорит,
главное – она сразу прибежала сюда, хоть и знает, что ее тут не очень-то
обожают. Все-таки Тягомотина оказалась человеком!
Девочки оделись и со всех ног помчались к отделению милиции.
Ксюша и Леха тем временем тряслись в темно-зеленом джипе,
умирая от ужаса. В рот им воткнули кляпы, глаза завязали повязками, а руки даже
не связали. Леха чувствовал, что Ксюшу бьет крупная дрожь, и дрожь эта
передалась ему. «Леха, она девчонка, а ты-то мужик, возьми себя в руки. Если
нам завязали глаза, значит, убивать не собираются», – сообразил мальчик, и
ему стало немного легче. Он с удовольствием поделился бы этим соображением с
Ксюхой, но из-за этого чертова кляпа… Тогда он нащупал Ксюхину руку и пожал,
чтобы подбодрить ее. Рука у девочки была как лед. Но она не ответила на его
пожатие. «Неужто померла? – похолодел Леха. – Но нет, она же дрожит,
значит, живая. Интересно все-таки, за каким чертом нас похитили? Не надеются же
они получить за нас выкуп? С каких, интересно, шишей? Нет, это не из-за выкупа.
Тогда что им надо? Информация! Конечно, им нужна информация! Стоп, Леха, какая
информация! Мы же в общем-то ни хренушечки не знаем. Ну нас, конечно, засекли…
Видели, что мы за этим поганцем Витасиком шастали, и теперь, конечно, хотят
знать, кто нас послал… И ведь эти сучары ни за что не поверят, что это мы сами,
по собственному почину… Не поверят, зуб даю! Тогда надо сбить их с толку! Легко
сказать, а как? Ладно, чего умирать раньше смерти? Для начала надо будет прикинуться
полными придурками, которые со страху вообще все мозги растеряли, а там
поглядим…» И Леха снова пожал холодную Ксюшину ладонь. На этот раз она ему
ответила. «Однако мы уже давно едем, наверное, нас за город везут, –
подумал Леха. – Вот тоска-то…»