Наслаждения герцога - читать онлайн книгу. Автор: Трейси Энн Уоррен cтр.№ 50

Он воззрился на нее и резко рассмеялся:

— Боже! Вы просто невозможная нахалка, вы это знаете?

«Слишком невозможная, чтобы стать герцогиней», — рассчитывала она услышать дальше. Слишком невозможная, чтобы стать его женой.

Однако он молчал, и установившаяся в кабинете тишина становилась все более гнетущей.

— Знаете, — проговорил он наконец, резко поменяв тему разговора, — я уже решил, что сделаю с близнецами. Я отправлю их домой, в Брэборн, завтра же утром, и они останутся там до тех пор, пока в университете не начнутся занятия.

— Нет! Так нельзя! — запротестовала она. — Они в восторге от Лондона и светских развлечений! Лео и Лоренс пошли на эту выходку только потому, что я их подзуживала. Это не они придумали, и не надо их винить. Это все я!

— А они уже достаточно взрослые, чтобы решать за себя. Если бы они не были готовы получать шишки, им не следовало бы ввязываться в драку.

— Но…

— А что до вас, то тут вопрос сложнее, — сказал он, продолжая размышлять вслух. — В свете уже привыкли к вашим невозможным выходкам, так что, возможно, этот эпизод с клубом окажется забыт достаточно быстро. Но с другой стороны, последствия этого скандала могут преследовать вас весь оставшийся сезон. В какие-то дома вас перестанут приглашать, и я сомневаюсь, чтобы вас рады были видеть в «Олмаке» на ассамблеях — по крайней мере в этом году. — Он склонил голову к плечу, рассматривая ее с таким выражением лица, что ей захотелось зашаркать ногами, словно провинившейся школьнице… — Я знаю, что большинство мужчин вас куда-нибудь отправили бы, — продолжил он. — Или вообще забыли бы о своих обязательствах и вернули бы вас родителям. Но это невозможно. Я дал слово, а я человек чести и свое слово всегда держу. Похоже, вы питаете какие-то глупые мысли о том, что мы могли бы разорвать нашу помолвку и все пошло бы, как прежде. Однако такая возможность исчезла еще в тот день, когда вы приняли мое предложение.

Немного помолчав, он добавил:

— Возможно, вы этого еще не поняли, но в глазах светского общества мы все равно что женаты. Вы никогда не задумывались о том, почему вам дают такую свободу и почему свет готов так снисходительно смотреть на ваши выходки, не подвергая вас резкому осуждению? Дело в том, что вы невеста Клайборна, моя невеста. И носите ли вы кольцо в знак помолвки или нет, это дела не меняет…

— Нет! — воскликнула она, чувствуя, что задыхается.

— …и потому я отвечаю за вас.

— Я не хочу, чтобы вы за меня отвечали!

— …и я обязан заботиться о вашем благополучии и следить за вашим поведением.

Ей стало невыносимо душно.

— Я не ваша собственность! Пока нет, ваша светлость.

Обращенный на нее взгляд был прямым и неумолимым.

— Но это так, Клер. Вам надо смириться с этим фактом и прекратить все эти глупости.

Ее кровь закипела от гнева.

— Никогда!

Он предостерегающе выгнул бровь:

— На вашем месте я был бы осторожнее с такими категорическими заявлениями. О таких словах частенько приходится жалеть.

— Ну, об этом «никогда» я жалеть не буду, потому что говорю совершенно искренне. Вы совершенно невозможны, негибки и деспотичны и полностью лишены непосредственности. Вся ваша жизнь управляется долгом и условностями, и вы делаете все, чего от вас ожидают.

— В отличие от вас, которая делает, что ей захочется и когда захочется, без единой мысли об окружающих.

Ее руки невольно сжались в кулаки.

— Это неправда, и вы это знаете!

— Как и ваши обвинения в мой адрес, — парировал он. — Одно только то, что я выполняю свои обязательства, еще не делает меня негибким. Будь это так, вам не сошла бы с рук и половина тех выходок, которые вы себе позволили за эти последние несколько недель! — Он вздохнул. — Наверное, вы правы. Я отношусь к своим обязанностям серьезно, однако иначе и нельзя: ведь мои действия прямо отражаются на жизни очень большого числа людей. Людей, которые рассчитывают на то, что я дам им средства к существованию, позабочусь об их благополучии и даже обеспечу им кров. Конечно, я мог бы не выполнять своего долга и стать эгоистичным и безответственным бездельником. Я мог бы потакать своим порокам и предаваться лени, предоставляя моим арендаторам самим заботиться о себе. Однако меня волнуют мое наследие, мои земли и, главное, мои люди. Если это делает меня негибким и погрязшим в рутине — ну что ж, так тому и быть.

Она опустила глаза.

— Я совершенно не хотела сказать, что вам не следует заботиться о ваших людях или ваших землях. Конечно, вы должны это делать, и я очень плохо о вас думала бы, будь это не так.

— Ну что ж, значит, с этой жалобой мы разобрались. А что до вашего обвинения в отсутствии непосредственности, то, полагаю, вы сможете убедиться, что я могу быть не менее непредсказуемым, чем другие люди. Возьмем, к примеру, костюм, который вы надели. Вы могли бы подумать, что он мне не нравится, но вы ошиблись бы. Мне особенно нравятся панталоны и то, как они облегают вашу попу при ходьбе.

Она невольно ахнула, и губы ее чуть приоткрылись.

— И хотя мне не слишком нравится фрак, который скрывает чудесную форму ваших грудей, — добавил он, — мысль о том, чтобы снять ваш шейный платок, открывает несколько интересных возможностей. Но полагаю, пока мне не стоит говорить о них.

Клер оставалось только гадать, что кроется за этими последними словами, но сердце у нее все равно забилось быстрее, а кровь разогрелась.

— Подойдите ко мне, Клер, — приказал он.

— Зачем?

— Просто подойдите.

Она не сдвинулась с места, и тогда он выпрямился и направился к ней.

— Ну что ж, тогда я подойду к вам. — Внезапно он схватил ее за плечи. — Вы самая невозможная из всех женщин, какие мне только встречались, вы это знаете? Вы просто меня с ума сводите, так что я часто сам не знаю, чего мне больше хочется: отшлепать вас или поцеловать.

Не желая сдаваться, она посмотрела на него в упор.

— Я бы предпочла, чтобы меня отшлепали, если не возражаете, — вызывающе бросила она.

Его глаза опасно сузились.

— Это можно устроить.

Схватив ее за запястье, он потащил ее за собой.

— Что вы делаете?

Он продолжал ее тащить.

— Но вы же не собираетесь… Нет, я это не серьезно! — закричала она, догадавшись наконец о его намерении.

— Вот как? — спросил он хрипло. — А вам никто раньше не говорил, что не следует говорить такие вещи, которые могут быть приняты серьезно?

Смахнув бумаги с части стола, он развернул ее и нагнул над широкой деревянной крышкой, так что ей пришлось лечь на живот. Она попыталась вывернуться, но его руки сжимали ее стальными тисками.