Наслаждения герцога - читать онлайн книгу. Автор: Трейси Энн Уоррен cтр.№ 4

Остановив экипаж перед внушительным тюдоровским особняком графа, он вдруг понял, что очень скоро сможет это узнать.

— Он приехал, приехал! — услышала Клер возглас Нэн за дверью, и тут же взволнованная сестра ворвалась к ней в спальню.

Элла зашла куда более медленно, но и на ее лице отражалось возбуждение.

— Герцог сейчас с папенькой, — добавила Нэн. — Маменька сказала, чтобы ты выходила в гостиную как можно скорее, чтобы ему не пришлось дожидаться.

«Да уж, — с иронией подумала Клер, снова устремляя взгляд в окно. — Не приведи Господь, чтобы его светлости пришлось ждать! Только ему позволена роскошь заставлять ждать других».

Однако она знала о его приезде и без объявления Нэн. Она уже стояла у окна, когда он вышел из своего экипажа. За прошедшие пять лет его поразительная привлекательность нисколько не уменьшилась.

Она провела рукой по одному из своих лучших нарядов — платью из нежно-голубого бархата с темно-синими лентами на высокой талии по французской моде, с кружевами по краям рукавов и у шеи. Глубоко вздохнув, она отвернулась от окна.

— Пожелайте мне удачи.

Сестренки улыбнулись и обняли ее:

— Удачи!

Однако оставив сестер позади и спускаясь по лестнице вниз, она думала о том, что под их пожеланиями подразумевалось совсем не то, о чем думала она сама.

В гостиной она молча сидела и почти не слушала пустую болтовню своей матери. Спустя минут пятнадцать там появился герцог. С отчаянно бьющимся сердцем она подняла взгляд и встретилась с его внимательными темно-синими глазами.

Эдвард Байрон по-прежнему оставался самым привлекательным мужчиной из всех, кто ей встречался. Казалось, будто его лицо создавал гениальный скульптор: гладкий лоб, прямой нос и изящные скулы, сильные, почти резкие челюсти и упрямый подбородок. Губы у него тоже были по-мужски красивыми: нижняя чуть толще, чем верхняя, а уголки просто неотразимо приподнимались при улыбке.

Волосы у него были густыми и темными, цвета дорогого красного дерева, а брови были словно прорисованы двумя смелыми мазками, придавая его облику ярости или доброты в зависимости от его настроения.

Однако больше всего впечатляла его манера держаться.

«Как он великолепен! — подумала она. И как жаль, что для него я совершенно чужая. Но с другой стороны, так оно и есть! Мы с ним чужие друг другу».

Отведя взгляд, она постаралась воспользоваться этой паузой, чтобы справиться со своими чувствами.

Решительно направившись к ней, герцог остановился и адресовал ей изящный поклон:

— Леди Клер.

В ответ она низко присела:

— Ваша светлость.

Он и ее маменька обменялись вежливыми приветствиями, а потом маменька начала какие-то многословные речи по поводу погоды и его любезного визита, что звучало в данных обстоятельствах почти нелепо. Наконец маменька замолчала и обвела их обоих понимающим взглядом. Сославшись на необходимость срочного разговора с домоправительницей, она вышла из комнаты.

Когда за ней закрылась дверь, в гостиной воцарилась тишина.

— Как вы поживаете? — спросил герцог спустя несколько долгих секунд. — Выглядите вы очень хорошо. Позволю себе заметить, что вы сильно изменились с момента нашей прошлой встречи. Кажется, вы стали выше?

— Да, наверное, дюйма на два-три. Девушкам свойственно расти и после шестнадцати лет, хотят они того или нет.

На секунду в его глазах зажглись искорки.

— Вы почти одного роста с моей сестрой. Сможете выяснить это, когда у вас появится возможность с ней встретиться. Надеюсь, что вы с леди Мэллори найдете общество друг друга приятным.

— Спасибо. Я уверена, что ваша сестра очень милая молодая леди.

На его губах появилась мягкая улыбка.

— Это и правда так.

Он помолчал, дожидаясь, чтобы она села. Она устроилась на кресле, не пожелав вернуться на свое прежнее место на диване. Как только она уселась, он последовал ее примеру, с обманчивой легкостью устроив свою высокую фигуру на таком же изящном шератоновском кресле.

Их разделяло всего четыре шага. И в то же время они были невероятно далеки друг от друга.

Он снова заговорил первым:

— Полагаю, вы понимаете, что всего несколько минут назад я имел разговор с вашим отцом.

Она стиснула лежащие на коленях руки и устремила взгляд на вазу, стоявшую на каминной полке.

— Он дал свое согласие на нашу свадьбу, которую мы можем назначить на то время, которое выберем. Я подумал, что выбор времени и места следует предоставить вам. Вы хотите венчаться здесь, в своем приходе, или, может быть, в Брэборне? Там в поместье прекрасный храм, который, думаю, вы одобрите.

Она судорожно сглотнула и ничего не сказала, хоть и понимала, что он ждет от нее ответа.

— Или вам хотелось бы, чтобы церемония была в Лондоне? Большинство сейчас избирают церковь Святого Георгия. Позапрошлым летом там была свадьба моего брата Кейда.

Он снова замолчал, ожидая ответа.

От волнения у нее бешено колотилось сердце. Наконец она подняла на него глаза.

— По правде говоря, ваша светлость, — проговорила она, стараясь, чтобы ее голос звучал ясно и громко, — боюсь, что ни одна из них не подойдет.

Одна темная бровь резко выгнулась:

— Вы выбрали какую-то другую церковь?

— Нет. Видите ли, просто мне не хотелось бы.

— Не хотелось бы? — переспросил он в явном недоумении. — Не хотелось бы чего?

— Выходить замуж. У меня нет желания вступать в брак.

Эдвард редко терял дар речи, но сейчас он взирал на леди Клер Марсден и не мог собрать свои разлетевшиеся непонятно куда мысли.

«Что она сейчас сказала? Что-то насчет того, что не желает выходить замуж? Нет, — сказал он себе, — видимо, я просто не расслышал ее слов».

— Прошу прощения, леди Клер, — проговорил он наконец, — но не будете ли вы добры повторить ваши слова?

Под его оценивающим взглядом она расправила хрупкие плечики и гордо подняла милый округлый подбородок, устремив на него свои прозрачные яркие глаза.

— Я сказала, что не хочу вступать в б-брак.

«Значит, я все-таки не ослышался!»

Его брови хмуро сдвинулись.

— Всего полчаса назад ваш отец дал мне понять прямо противоположное. Он сообщил мне, что вы согласны на этот союз.

Ее брови цвета темного меда нахмурились.

— Папенька имеет твердые взгляды на множество вещей и не считает нужным осведомляться о том, чего желают другие — особенно если эти желания не совпадают с его собственными.