Герцоги налево, князья направо - читать онлайн книгу. Автор: Киран Крамер cтр.№ 26

Поппи улыбнулась Наташе вымученной улыбкой и ответила:

— Но я чувствую себя отлично, благодарю за внимание.

Однако это было совсем не так. Прошлым вечером она чувствовала себя такой бодрой, полной жизни! Она очень хотела, чтобы это ощущение к ней вернулось, однако пребывание в душной гостиной леди Гастли этому отнюдь не способствовало.

Поппи хотелось показать Сергею, насколько сильное чувство питает к нему. Хотя бы взглядом дать понять, что она его обожает.

Однако он на нее не смотрел. Вдруг он чихнул. Поппи заметила, что у него очень большие ноздри. Больше, чем у… Больше тех, какими она их помнила.

Он чихнул еще раз.

— Вы простудились? — шепотом спросила она.

— Нет, — ответил он и снова чихнул с долгим придыханием.

— Но у вас определенно простуда, — настоятельно, хоть и спокойно, словно опытный врач, произнесла Поппи.

Но в душе у нее все вибрировало. Пожалуйста, Боже, мысленно просила она, пусть это будет простудой. А не еще одной досадной привычкой, каких она не замечала за ним в Санкт-Петербурге.

Поппи поудобнее устроилась на стуле и поправила прическу, надеясь, что никто не подумает, будто это она чихает так громко и часто. И тут же сочла себя ужасно виноватой. Ей бы подумать о том, что для князя следует приготовить горячий пунш, который избавил бы его от простуды, а не возмущаться тем, как он расчихался в обществе.

Сергей опять чихнул.

Поппи едва не расхохоталась истерическим смехом. Наташа устремила на нее очередной осуждающий взгляд, но Поппи его проигнорировала. Между тем горничная извлекла из кармана листок бумаги и протянула его леди Гастли.

— Тут вот стишок мистера Китса, — сказала она. — Я надеюсь, вы его прочитаете.

— Полагаю, да, — ответила леди Гастли и двумя пальчиками взяла листок со стихами за уголок. Далее она откашлялась и окинула взглядом завороженную аудиторию.

Лишь только пролистал я том Гомера,

Который Чапмэном недавно издан был,

То понял — некий новый мир я для себя открыл

И много стран чудесных посетил…

Хозяйка дома читала стихотворение, а Поппи тем временем приободрилась, выпрямила спину и, самое замечательное, избавилась от назойливых мыслей о поцелуях Николаса и о чихании Сергея. Стихи увлекли Поппи и захватили ее воображение.

Поэма Китса была восхитительной. В ней говорилось об удивительных открытиях, о том, какие перемены они вносят в жизнь.

Леди Гастли сложила листок и вернула горничной.

— Кто хотел бы высказать свое мнение? — спросила она.

Сергей сидел с каменным лицом. Поппи было не совсем ясно, хорошо ли он понял стихи, и она негромко спросила его об этом по-русски.

Он зевнул и ответил:

— Да, мне нравится катание на коньках. А почему вы спрашиваете?

— Ох! — Поппи покраснела. — Извините. Я думала, что спросила вас, нравится ли вам поэма.

Сергей равнодушно пожал плечами:

— Это было скучно.

Поппи всей душой была не согласна с такой оценкой, но князь, вероятно, не смог оценить произведение по достоинству, поскольку леди Гастли продекламировала поэму не на его родном языке.

Наташа больно толкнула ее локтем в бок.

— Почему бы им не читать русских поэтов? — спросила она. — Надо чтобы кто-нибудь сказал им об этом.

— Я это сделаю. — Сергей встал с величественным видом. Широкий лоб, благородные очертания подбородка, на груди множество медалей.

— Я хотел бы обсудить творчество русских поэтов, — четко провозгласил он. — Вполне подошло бы одно из произведений Александра Пушкина.

Леди Гастли прижала к щеке ладонь со словами:

— Ох, Господи, может, нам забыть о Китсе, ваше высочество? Ведь он отчаянный парень!

Ответом ей был хоть и негромкий, но общий говор согласия.

Потом прозвучал хорошо знакомый всем голос:

— Я совершенно с этим не согласен.

Поппи обернулась и увидела, что Николас встал со своего места. Голос у него был негромкий, но страстный.

— Поэма мистера Китса бесспорно заслуживает обсуждения. Она посвящается присущей мужчине охоте к приключениям, к тому, чего, по сути, жаждет любая душа.

Наступила такая полная тишина, что был бы услышан звук падения булавки на пол.

Наташа выпрямилась и втянула щеки. Сергей устремил на герцога долгий, холодный взгляд. Даже леди Гастли застыла в молчании после такого выпада герцога.

Поппи не знала что и подумать. Николас, который только что встал и высказался в защиту Китса, вовсе не был завзятым повесой и распутником, каким она его считала, но совершенно другим человеком. Таким, кого поэма Китса задела за живое.

Его реакция потрясла Поппи. Что, если он… возможно ли, что он способен на подлинное чувство?

Она осмелилась посмотреть на него, а он в ответ подмигнул.

Негодник.

Он не более чувствителен, чем любое бревно. Ей следует понимать, что он всего лишь забавляется.

Поппи была настолько обижена его непростительной выходкой, что подвинулась ближе к Сергею и сказала:

— Не волнуйтесь, мы с вами поговорим о Пушкине.

— Мы должны поговорить о многом, — ответил Сергей, и в глазах у него промелькнуло нечто особенное. Он наклонился к Поппи и зашептал ей на ухо: — Будьте готовы, леди Поппи. Как и положено большому русскому медведю, я скоро зарычу на вас со страстью. Со страстью Пушкина.

— О… — только и произнесла Поппи, ожидая, что вот сейчас ее охватит то сладостное чувство, от которого бурно забьется сердце, но ничего подобного не случилось.

Вообще ничего.

То был один из тех моментов, когда Николас не был уверен, что его долг по отношению к секретным службам чего-то стоит. На следующий день после посещения литературного салона, когда у князя Сергея нашлись неотложные дела в Уайтхолле, Николас вместе с Поппи, Наташей и ее собачками бродил по залам одного из выставочных отделов Британского музея. Княгиня получила особое разрешение на то, чтобы взять с собой на экскурсию лохматых, тявкающих спутников — в детской колясочке, ни много ни мало.

И вот Наташа подошла к площадке, над которой высилась статуя греческой богини.

— Прошу вас, Ники, повезите вы теперь коляску с моими корги, — обратилась она к Драммонду, лениво зевнув. — Я это позволяю только самым близким моим друзьям.

Княгиня бросила пренебрежительный взгляд на Поппи, но та, к счастью, была слишком поглощена изучением одежд греческой богини, чтобы заметить насмешку.