Превыше всего - читать онлайн книгу. Автор: Карен Рэнни cтр.№ 46

С момента появления на свет младенца прошло уже несколько часов, а Кэтрин все еще спала. Даже неопытная в подобных вещах Берта почувствовала неладное. Молодая женщина дышала хрипло и тяжело, тело ее пылало жаром. Мэг начала что-то бормотать о родильной горячке. Берта отвергла принесенную женой брата рубашку, слишком старую и застиранную, и переодела Кэтрин в недавно сшитую. Она поменяла еще раз постельное белье и отправила Мэг домой — присмотреть за Джули было единственным, чем могла та сейчас помочь. Мэг явно рассердилась, но Берта не обратила на это никакого внимания. Она села возле неподвижной Кэтрин и просидела так всю ночь и почти весь следующий день. Вывел ее из оцепенения писк младенца, начавшего подавать признаки жизни. Берта соорудила для него сахарную соску и принялась молиться за новорожденного сына графа, надеясь, что строгий Бог ее предков проявит снисходительность хотя бы к этому ни в чем не повинному комочку жизни.

А Кэтрин в своем забытьи видела совсем иные картины. Она стояла в высокой, пригибаемой ветром траве, и разбивающиеся о донеганские скалы морские волны обдавали пеной ее босые ноги. Она вдыхала аппетитные запахи, долетавшие до нее с кухни родного дома, а потом помогала маме печь хлеб. Она бродила в летнем саду, вдыхая запахи лимона, вербены, базилика и шалфея. А затем их сменил запах камфары у постели больной мамы, и она услышала сдавленные всхлипывания не знавшего ранее слез отца, оплакивающего свою любимую.

И конечно же, она увидела его: небрежно шагающего по проходу конюшни, с неподражаемой грацией и искусством скачущего на Монти или смеющегося в лесу. Коричневые и зеленые тени падали на его лицо, приглушая веселый блеск его изумрудных глаз. Эти глаза могли быть нежными, печальными, озорными, но всегда загадочными. В них таилась не то скрытая боль, не то еще что-то, названия чему она не знала. Сейчас она просто смотрела на этого ослепительно красивого и сильного мужчину, вспоминая его нежные губы, ласковые пальцы и голос, в котором звучало обещание блаженства. Он вновь дарил перстень, равный по цене целому состоянию, и слова, которые невозможно забыть.

Вдруг Кэтрин показалось, что Фрэдди подошел к ее кровати и протянул к ней свои сильные руки с длинными красивыми пальцами. Нежным движением он разгладил ее слипшиеся волосы, стер холодным влажным платком пот со лба и поднял с постели. Он был окружен каким-то сиянием. Кэтрин протянула к нему руки, и сияние это еще больше усилилось, а когда их пальцы соприкоснулись, засверкало и рассыпалось на множество ярких искр. Она улыбнулась и не увидела, а ощутила ответную улыбку так же, как свою собственную. Она хотела подойти еще ближе к нему, но сияние превратилось в сплошной поток света и разделило их непроходимой стеной. Кэтрин смотрела на Фрэдди и не могла насмотреться. Как высок и статен он, как силен и прекрасен! Так хотелось снова оказаться в его объятиях, чтобы руки его обвились вокруг ее плеч. Хотелось прильнуть к нему и забыть обо всем. Но ей уже было достаточно того, что она дотронулась до него. Взявшийся откуда-то ветерок овеял ее прохладой, и затрепетавшие волосы приятно защекотали щеки. Его близость принесла долгожданный покой ее измученной душе. Фрэдди каким-то образом узнал, что нужен ей, и пришел! Она стиснула его пальцы, моля не уходить. И он ответил почему-то голосом Берты, что останется с ней столько, сколько она захочет.

Граф начал прочесывать Англию с севера на юг, ненадолго заезжая даже в крошечные деревушки, состоявшие из нескольких хижин с соломенными крышами. В больших городах он задерживался подольше и нанимал помощников из профессионалов и местных мальчишек. В Лондоне к поиску Кэтрин была привлечена целая армия юных потрошителей чужих карманов, довольных, что могут честным путем заработать немного денег. Фрэдди встречался с капитанами кораблей, плавающих во все страны света — от Америки до Китая. Он беседовал с работорговцами и владелицами борделей, доводившими его до бешенства расспросами об интимных частях тела разыскиваемой. Не были забыты и кучера дилижансов и наемных экипажей в Шотландии и Уэльсе. Для розыска Кэтрин было привлечено немало людей, кроме того, Фрэдди получал известия от своих знакомых и слуг обо всех молодых девушках с маленьким ребенком, недавно принятых на службу в богатые дома. За достоверные сведения о местонахождении Кэтрин было назначено огромное денежное вознаграждение. Фрэдди знал теперь обо всех сколько-нибудь заметных происшествиях, случившихся в Англии с сентября по июль. Но ответа на вопрос, куда же делась Кэтрин, он так и не получил.

Возвращение в Монкриф напоминало скорее беспорядочное отступление, а не победное шествие. Розыски не принесли никаких результатов. Граф был раздражен. Вид родного дома и великолепная погода, выдавшаяся в день его возвращения, не улучшили настроения. Он даже не взглянул, как обычно, ни на упирающиеся в голубое небо шпили четырех угловых башен, ни на блестящие на солнце великолепные кирпичные стены дома, которые были его гордостью.

Жизнь научила графа больше доверять себе и своим чувствам, чем посторонним людям. Но сейчас эта привычка оказывала ему не лучшую услугу. У него постоянно было ощущение, что он что-то прозевал, просмотрел и должен немедленно что-то предпринять, но что именно, понять он не мог. Это совершенно измучило привыкшего к ясности Фрэдди. Покинув этот дом с твердым намерением узнать, что произошло с Кэтрин, он вернулся в него в еще большем неведении, усталым и злым. Впрочем, он и сам понимал: сердиться было не на кого, разве что на самого себя.

В последнее время ему начали сниться странные сны. В них оказывалось, что Кэтрин вообще никуда не убегала, а была все это время совсем рядом. Эти сны были полны каких-то неясных намеков, но понять он их никак не мог и еще больше мучился из-за этого. Была в этих снах и еще одна странность: все они заканчивались одним и тем же — плачем какого-то ребенка.

У ее сына были черные волосы и голубые глаза. Он родился крупным, с длинными ручками и ножками, и это даже испугало Кэтрин. Она поделилась своими страхами с Бертой, на что та лишь посмеялась, и заверила, что все будет нормально, когда малыш подрастет.

Из-за болезни у Кэтрин сначала было мало молока, но они пригласили из деревни кормилицу. Состояние молодой матери улучшалось день ото дня.

— Просто чудо! — восклицала приходившая каждое утро Мэг.

Берта при этом что-то бормотала, поднимая глаза к потолку.

— Скорее правильный уход, — говорила она затем. Мэг хитро хмурилась, показывая, что она-то разбирается в этом получше и что не забыла, как Берта отправила ее домой в ту ночь.

Кэтрин улыбалась. Она чувствовала, что силы к ней возвращаются, и была благодарна всем, кто помог ей и ее детям. Девочка и мальчик росли и, слава Богу, выглядели вполне здоровыми. Маленький Роберт чуть ли не с первых дней стал выказывать себя истинным сыном своего отца. Он требовал, чтобы его кормили непременно каждые два часа, хотя Кэтрин была уверена, что у кормилицы достаточно молока и малыш вряд ли испытывает голод. Если он не кушал и не спал, то настаивал на том, чтобы кто-нибудь с ним занимался, и громким, сердитым плачем выражал недовольство, оставаясь хоть на минуту один в люльке, перешедшей ему от Джули.