Как избежать соблазна - читать онлайн книгу. Автор: Карен Рэнни cтр.№ 60

– Бог ты мой, да вы просто чудо! – воскликнула она, садясь повыше. – Что заставило вас подумать обо всех этих вещах?

– Я ведь женат, малышка. Любой мужчина, который любит женщину, скажет вам, что настроение женщины соответствует тому, как она выглядит. А вернее, как ей кажется, что она выглядит. Видите ли, я встречал красивых женщин, которые не считают себя красивыми. И видел женщин, которые, как вы бы сказали, невзрачны. Но они считают себя красивыми и ведут себя так, словно они самые прелестные создания на всем свете.

Джиллиана откинулась на подушки и посмотрела на Лоренцо с большей благосклонностью, чем прежде.

– Подозреваю, что вы очень мудры во всем, что касается женщин. Это проистекает из большого опыта?

– Признаюсь, что весьма неравнодушен к женскому полу. Однако я не волокита, если вы это имели в виду. У меня есть своя прекрасная женщина – жена.

Джиллиане хотелось задать еще много вопросов Лоренцо, в особенности о том, что с ней случилось и как долго она была больна, но он поклонился и исчез, оставив ее одну в спальне.

Как, однако, странно, что она не может вспомнить ничего происходившего после вчерашнего вечера. Да и было ли это вчера? Она пришла во дворец, чтобы понаблюдать за опытом с болотным газом, – то, чего ей, пожалуй, не следовало бы делать. Но ей очень хотелось и было все труднее и труднее не слушаться своих желаний в том, что касается Гранта.

Они любили друг друга, этого она не могла забыть.

Джиллиана переложила подушки, на что у нее ушло больше времени, чем требовалось, потом с облегчением прислонилась к украшенному резьбой изголовью. Медленно начала она расчесывать спутавшиеся волосы. Почему она легла спать, не заплетя их в косу? Заболела? Но если так, то почему ее не лечат доктор Фентон и Арабелла?

Вопросы все множились, но ответов на них Джиллиана не находила. Приступ слабости накатил на нее, и она отложила гребень, вынужденная отдохнуть. Джиллиана не любила болеть. Вообще-то она болела редко. Конечно, случались простуды, и время от времени она температурила, но никогда прежде не чувствовала себя так, как сейчас, когда из нее словно выкачали силу.

Она опустила голову на подушки и закрыла глаза, позволив себе погрузиться в легкую дрему. Ее разбудил звук закрывающейся двери, а затем она услышала низкий голос, который узнала бы где угодно. Джиллиана открыла глаза и схватила гребень почти как оружие, пожалев, что у нее не хватило сил закончить расчесывание волос. Должно быть, сейчас она похожа на настоящее пугало. Но что делать, если даже улыбка была для нее делом нелегким?

Когда Грант вошел в комнату, сердце Джиллианы забилось чаще, и ей даже показалось, что она почувствовала себя лучше.

– Вам не совсем прилично находиться здесь, – сказала она. Голос у нее был хрипловатым, но во взгляде сквозила решимость. Однако Грант сделал еще пару шагов к ней и остановился только тогда, когда она вскинула руку.

– Разве приличия имеют для нас с тобой значение, Джиллиана? – улыбнулся он.

– Но вы же сами предупреждали меня об этом, – напомнила она, сжимая простыню. – Разве вы не печетесь даже сверх меры о приличиях?

– Ты находишь, что вчера я был чрезмерно приличным?

Он не отступил, не повернулся и не ушел. Нет, он подошел и присел на край кровати, словно хищник, который знает, как она слаба и едва ли не ранена эмоциями. В улыбке Гранта, однако, не было и намека на торжество. Напротив, выражение его лица казалось смущенным и озадаченным, как будто его беспокоили те же мысли, что терзали и ее. «Уходи. Останься».

Она не должна была в него влюбляться. Она и не собиралась этого делать. Разве она не прочла себе множество строгих лекций, особенно по приезде в Роузмур? Она не хотела переживать это чувство, разраставшееся глубоко внутри ее и словно делавшее ее невесомой, как будто она долго бежала и теперь никак не может перевести дух.

Джиллиана закрыла глаза и покачала головой, чувствуя, как Грант наклонился ближе. Когда он произнес ее имя этим своим спокойным голосом, чуть громче шепота, она снова покачала головой.

– Джиллиана, – позвал он еще раз.

Внезапно у нее возникло желание быть с ним честной, раскрыть все свои мысли до единой, обнажить все чувства, не бояться быть уязвимой перед ним. Но для этого ей придется признаться в силе и глубине скрытого отчаяния. Как же глупо было пренебрегать прошлым. Сейчас она впервые почувствовала, что может стать слабой. Ей больше не нужно быть такой осмотрительной.

Однако осторожность заставила ее промолчать, а сдержанность пришла на защиту гордости. Что будет, если он отвергнет ее? А если он проявит к ней доброту? Или если будет понимающим, но отчужденным?

«Я люблю тебя, Грант». Джиллиана почти слышала, как она произносит эти слова. А что, если он кивнет и небрежно улыбнется? Или рассеянным жестом потреплет ее по руке, жестокий в своей снисходительности? Что она станет делать? Как вынесет боль?

Возможно, лучше вообще не знать его реакции. Она останется в счастливом неведении, обитательницей этого странного, изнеженного мира.

В конце концов, это ее вина. Она пренебрегла всеми предостережениями.

– Как ты себя чувствуешь?

– Как будто кто-то избил меня внутри, – призналась она, запоздало подумав, что ей следовало быть более деликатной в своем ответе.

Его улыбка погасла.

– Боюсь, так будет еще по крайней мере несколько дней, – сказал Грант.

Когда он потянулся к ее руке, Джиллиана позволила ему взять ее за руку.

– Что произошло? – Джиллиана могла бы нахмуриться, если б у нее были на это силы, но сейчас она просто ткнула гребнем в его сторону.

– Ты помнишь, как ела мой обед?

Она покачала головой, но тут же поняла, что это было неразумно, потому что почувствовала сильное головокружение.

– Нет, – ответила она. – Последнее, что я помню, – это утро. – Лицу стало жарко.

– Болото? – Грант снова улыбался.

Теперь она все же нахмурилась, но призналась:

– Нет. Позже.

– Когда мы занимались любовью.

Она отвела взгляд, устремив его на камин. Какая искусная резьба на каминной полке, и как странно, что она раньше этого не замечала.

– Я очень рад, что ты этого не забыла, – мягко проговорил Грант.

Разве она могла?

– Я заболела после того, как съела твой обед, – сказала она, решительно настроенная вернуть его к насущной теме. – Это было прокисшее молоко или несвежее мясо?

– Нет, – ответил он, покачав головой. – Подозреваю, что это было сделано намеренно, и боюсь, ты стала случайной жертвой.

Джиллиана вновь откинула голову на подушки. Она понимала, что еще не полностью восстановила силы, хотя наверняка могла бы мыслить яснее.