Любовь и бесчестье - читать онлайн книгу. Автор: Карен Рэнни cтр.№ 72

— Жизнь для живых, дитя мое, а не для мертвых.

Мэри убрала руку и поглубже опустилась в кресло.

— В этой стране множество духов. Мы одели в килты воинов, и бродячих торговцев, и эдинбургских денди, играющих в войну. Мы одели в пледы молодых женщин и детей, чья участь навсегда остаться юными. Ты всю жизнь потратишь на их поиски, если пожелаешь их найти. Но тебе уготована твоя собственная жизнь, которую надлежит прожить тебе одной. Ступай и живи собственной жизнью, дитя. И пусть мертвые останутся в своих могилах.

Вероника ничего не ответила, и некоторое время Мэри тоже хранила молчание. Когда Вероника заговорила, голос ее звучал тихо, и она произносила слова с трудом.

— Я хочу видеть своих родителей, — сказала она, чувствуя, как горло ее сжимается. — Я хочу с ними попрощаться.

— В таком случае попрощайся, — ответила Мэри, удивив ее. — В своем сердце. Думаешь, они тебя не услышат?

Вероника погладила холодное стекло зеркала и почувствовала, как золотая оправа становится под пальцами теплой. Она медленно поднялась с места, потом импульсивно наклонилась и поцеловала в щеку старую женщину.

— Могу я оставить зеркало у себя?

— Я предпочла бы, чтобы, совершив полный круг, оно вернулось туда, где я его нашла, — сказала Мэри.

— Благодарю вас, — произнесла Вероника тихо и вышла из коттеджа.

Ее внимание привлекла фигура на вершине ближайшего холма.

Вглядевшись, она узнала Монтгомери. Она подняла руку, подавая ему знак, и он ответил ей тем же.

Одолженный шотландец? Нет, совсем другой человек. Монтгомери производил впечатление человека, находящегося у себя дома. Только сознавал ли он это?

Монтгомери оставил свой экипаж в Инвернессе и, когда они снова прибыли в город, отправил кучера Вероники с поручением найти Эдмунда Керра и сообщить ему, что в нем нуждаются в Донкастер-Холле.

Однако вместо того чтобы остаться на ночь в Перте или Инвернессе, они предпочли вернуться домой. Следующий рассвет застал их возле дома. Вероника задремала, и Монтгомери обнимал ее за плечи.

Она не сообщила ему, о чем говорила со старой Мэри, а о зеркале сказала, что оно принадлежало Туллохам. Монтгомери не стал это обсуждать и требовать подробностей. Они простились с Элспет и Робертом, собиравшимися остаться с родными Элспет еще на день, прежде чем вернуться в Донкастер-Холл.

— Ты обойдешься без ее помощи? — спросил Монтгомери, когда они покидали Перт.

Вероника ответила ему таким красноречивым взглядом, что он и сам понял: вопрос был глупым.

— У меня никогда не было горничной, пока я не вышла замуж за тебя.

— За последние два месяца многое изменилось.

Монтгомери нежно баюкал ее в объятиях, пока она спала, безмерно благодарный тому обстоятельству, что привело его в ту ночь на собрание Братства Меркайи.

Оказавшись дома, они проспали несколько часов подряд. На рассвете занимались любовью. Он скользнул внутрь ее, и ритм их движений был медленным, сладостным и усыпляющим.

Позже в то же самое утро Монтгомери вернулся в винокурню и нашел там Рэлстона, занимавшегося делами в его отсутствие.

Удалось снять с дерева оставшуюся часть оболочки, и теперь ее клочья лежали на траве. Шелк был слишком сильно поврежден, чтобы его использовать снова, и все-таки Монтгомери был благодарен Рэлстону за его усилия.

— Я поднимусь завтра, — сказал Монтгомери Рэлстону и подождал его ответа.

— На чем, ваша милость? — уточнил Рэлстон хмуро. — Оболочка вся изорвана в клочья, и вы сняли затычки с вашего шара, чтобы поставить их на другой аппарат.

Монтгомери улыбнулся, довольный тем, что Рэлстон уже поднаторел в инженерной науке.

— Ты это знаешь, я тоже, но больше не знает никто. Мне бы хотелось, чтобы ты распространил среди всех остальных слухи о том, что я полечу завтра.

Брови Рэлстона сошлись над переносицей.

— Ваша милость, чуткие уши и длинные языки — вещь хорошая, но к чему все это?

— Кто-то хотел, чтобы мой аппарат упал, Рэлстон.

Его собеседник кивнул, внезапно поняв его мысль.

— Вы хотите устроить западню, сэр?

— Именно так.

— Могу я вам помочь, сэр?

Монтгомери улыбнулся:

— И в самом деле, можешь. Прежде всего, я хотел бы, чтобы ты распространил эти слухи. Во-вторых, дай мне знать, когда прибудет Эдмунд, а в-третьих, будь со мной, когда стемнеет. И прихвати с собой Тома. Нам потребуется подкрепление. Но об этом больше никто не должен знать.

Рэлстон кивнул с самым довольным видом: он гордился доверием хозяина.

Монтгомери принял все предосторожности, вооружившись пистолетом, который захватил с собой из Виргинии. Он спрятал его в одном из котлов из-под виски и принялся обдумывать план вечернего представления. Потом усталый и подавленный уселся на пол и принялся ждать.

Но прежде у него было еще одно дело, даже более важное.

Часом позже он нашел Веронику довольно далеко от Донкастер-Холла на холме.

— Что ты делаешь? — спросил он жену.

— Прощаюсь, — ответила она, не оборачиваясь.

— Со мной?

Сердце Монтгомери упало, пропустив пару ударов.

— Нет, — ответила Вероника, оглядываясь на него через плечо. — С прошлым.

Он подошел к ней ближе, обхватил ее руками за талию и привлек к себе.

— Оглянись, Монтгомери Фэрфакс. Шотландия — не один только пейзаж, — продолжала Вероника, поворачиваясь в его объятиях и прикрывая его локти ладонями. — Это место. Это чувство. Это дух, воля, борьба и сущность самой жизни. Все это здесь. Разве ты не чувствуешь силу и власть здешних мест, Монтгомери?

Он посмотрел на нее сверху вниз. Лицо Вероники светилось, и от ее вида у него захватило дух.

— Мистер Керр назвал тебя одолженным шотландцем, — сказала Вероника, удивив его этими словами. — Ты докажешь его правоту или оспоришь?

— Одолженным шотландцем?

Монтгомери не знал, как это воспринять.

— Ты знал, что он тоже Фэрфакс? — спросила Вероника.

— Только что узнал это.

К его удивлению, она показалась ему раздосадованной.

— У меня не было времени рассказать тебе об этом, — попытался он объяснить. — Я был занят тем, что охотился за тобой по всей Шотландии.

Вероника казалась такой желанной, что Монтгомери привлек ее поближе к себе в порыве чувства, которое и сам не вполне понимал. Она покорилась и растаяла в его объятиях, как всегда, готовая откликнуться, с такой радостью, легкостью и восторгом готовая уступить, что он снова в который раз был очарован ею.