– Но ты не думай, я больше не пропаду и обязательно
буду помогать вам материально… И ты действительно приедешь ко мне в Германию, и
мы все равно попутешествуем. Съездим в Голландию, во Францию, в Бельгию…
– Хорошо, папа.
Этот разговор уже тяготил Гошку. И вообще, ему вдруг
захотелось домой в Москву, к своей привычной жизни…
Они вернулись. Мама встретила их встревоженным взглядом. О
чем они там говорили? Андрей Иванович опустился на песок рядом с ней.
– Ты хорошего парня вырастила, Юля.
Настоящего…
– И что? – с замиранием сердца спросила она.
– Ничего. Он наотрез отказался перебраться ко мне.
Юлия Александровна просияла.
Так закончилось это волшебное путешествие. Прощай, Майорка!
Домой они добрались без всяких приключений. В аэропорту их
встретил отец Никиты на машине и благополучно доставил Гошку с мамой домой.
Была уже глубокая ночь, и мама сказала:
– Завтра можешь еще не ходить в школу, а то заснешь на
уроках.
– Ура! – воскликнул Гошка. – А ты в
мастерскую завтра пойдешь?
– Пойду, но не с самого утра. Надо же прибраться тут,
кое-что купить, приготовить… Ох, Гошка, как неохота! – засмеялась
мама. – Я на Майорке так разленилась…
– Мам, убраться я тебе помогу и в магазин сбегаю, а
готовить ничего не надо. Сварим суп из пакетиков и яичницу сварганим.
– Я всегда всем говорю, что у меня сын – чистое золото.
А сейчас иди спать, золото.
Утром Гошка проснулся, взглянул на часы – девять. «А на
Майорке сейчас только семь», – подумал он. Прислушался, в квартире все
было тихо. Мама, наверное, еще спит. Как хорошо, что он остался с ней. Вчера в
аэропорту Майорки, прощаясь с отцом, он слегка взгрустнул. Вот если бы отец и
мама снова поженились… Но надежды на это никакой не было, и пришлось сделать
выбор. Он его сделал без колебаний. Между прочим, Саша и Маня Малыгины
рассказывали, что когда их родители разошлись, дочерей тоже поставили перед
выбором, и они тоже выбрали маму. Хотя очень любили отца.
Интересно, как теперь поведет себя папа?
Будет ли звонить или писать? А то, может, снова исчезнет? Да
что об этом думать, одернул себя Гошка. Мало ли что было на Майорке, а теперь
начинается московская жизнь.
И он решительно вскочил с постели. Первым делом надо сбегать
в магазин за молоком и хлебом. Потом они с мамой позавтракают и решат, что
делать дальше. Гошка был готов на все, только ужасно не хотелось пылесосить, он
это занятие просто ненавидел. Тихонько одевшись, он выскочил из квартиры и
сломя голову понесся вниз по лестнице, ждать лифта не хотелось. Открыл дверь
подъезда и сразу услыхал знакомый голос:
– Гошка, здорово!
– Привет, Леха! – удивился Гошка. – Ты что
тут делаешь?
– Глупый вопрос! Тебя жду!
– А почему не в школе?
– В гробу я видал эту школу! Тебе можно прогуливать, а
мне нельзя?
– И тебе можно, Леха!
– Я все рассчитал – ты говорил, что приедешь поздно,
значит, скорее всего, твоя маманя тебя в школу с утра не погонит, а вот за
хлебом уж точно пошлет. Ну вот я и…
– Гениально все просчитал!
– Ну как там эта Капитанка?
– Чего?
– Ну, подумаешь, я ее малость в чине понизил! Майорка
твоя как?
– Ой, Леха, что там было… расскажу, офигеешь, только
давай быстренько в магазин смотаемся.
– А твоя маманя не рассердится, если я к тебе
подвалю? – спросил Лешка.
– Да когда она на это сердилась?
Гошка быстренько купил все необходимое, с удовольствием предвкушая,
как будет рассказывать Лешке про Майорку. Однако когда они вошли в квартиру, в
прихожей на подзеркальнике лежала записка:
«Гоша, я ухожу до вечера, у Лели неприятности, и я ей нужна.
Целую мама».
– Леха, свобода!
– А чего тебе маманя пишет? – полюбопытствовал
Леха, он вообще отличался редким любопытством.
– Да у ее подруги какие-то неприятности. Скорее всего,
опять с мужем поссорилась. Ты ел?
– Есть-то я ел, но могу за компанию еще чего-нибудь
схавать.
– Яичницу будешь?
– Что я, идиот? Кто же от яичницы отказывается? Ну,
валяй выкладывай, что там на этой Майорке было?
– Я отца встретил…
– Кого-кого?
– Отца, Гуляева Андрея Ивановича.
– Правда, что ль?
– Стану я такое выдумывать…
– И что?
Гошка подробно рассказал Лехе про встречу с отцом.
– Ну ни фига себе заявочки! Офонареть!
Слышь, Гошка, а вдруг они с твоей маманей все это так
подстроили, а?
– Ну вот еще! Мама никогда бы не стала такой ерундой
заниматься. Но это, Леха, еще не все…
– А что еще?
– Там убийство случилось…
– Убийство? – ахнул Леха. – Кого тюкнули?
Гошка рассказал старому другу и об этом.
– Елена Куценко, говоришь? Вроде что-то знакомое…
– А муж у нее Артем Дрюков.
– Тоже вроде что-то слыхал.
– Эх, жаль, все материалы остались у Никиты…
– Материалы? Какие материалы?
– Газетные вырезки.
– А… И вы теперь считаете, ей угрожал тот толстяк?
– Предполагаем. Погоди, Леха, давай покопаемся в старых
газетах и журналах, может, что и нароем.
– Давай, – сразу согласился Леха.
– Ты вот эти просматривай, а я эти…
Они уже минут сорок молча листали газеты и журналы, как
вдруг Леха закричал:
– Есть!
В журнале «Семь дней» было помещено большое интервью с
бывшей победительницей европейского конкурса красоты, бывшей топ-моделью, а
ныне начинающей киноактрисой Еленой Куценко.
– Черт, до чего красивая, – восхищенно покачал
головой Леха Шмаков. – Жалко…
– Еще бы не жалко… Да пусть бы она вообще уродиной
была, все равно жалко, приехала отдыхать, и отдыхает теперь…
– Что-то мне, Гошка, в маньяка не больно
верится, – заметил Леха, разглядывая картинки в журнале.
– Почему?
– А ты погляди, как она жила… как королева.
Представляешь, сколько народу ей завидовало?
– Ну, мало ли кто кому завидует, так всех убивать, что
ли?