— Что-то случилось? — спросила она, вспоминая, что точно так
же пылали факелы в ту ночь, когда в Клеймор впервые приехал ее отец.
Ройс неохотно оставил сына, подошел к окну, потом вернулся к
ее кровати, — Они все молятся, — с некоторым смущением объяснил он. — Я послал
твою тетку сообщить им, что все в порядке. Она, должно быть, еще не дошла. — И
сокрушенно добавил:
— Они видели, как я выскочил из церкви несколько минут
назад, когда она прибежала за мной, и скорей всего ей не поверят.
Дженни, улыбаясь, протянула к нему руки, и Ройс понял. — Я
не хочу, чтобы ты простудилась, — предупредил он, но уже наклонился, поднял ее
с постели вместе с меховым покрывалом и через минуту вышел с ней на балкон.
Кузнец внизу во дворе указал на них рукой и заорал. Молящиеся и плачущие
медленно поднялись, обращая к Дженни смеющиеся лица, и воздух вдруг наполнился
победным радостным хором.
Успокаивающим жестом подняв руки, Дженнифер Меррик
Уэстморленд смотрела на свой народ, и никто не считал ее безрассудной. Муж
поднял ее повыше, поднес к ним поближе, они закричали еще громче, и всем было
совершенно ясно, что герцогиня Клеймор пользуется огромной любовью всех, кого
любит сама.
Дженни сквозь слезы улыбалась в ответ. В конце концов, не
каждый день женщина получает в подарок королевство грез.