Нежность августовской ночи - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Тронина cтр.№ 47

Она молчала. Потом прошептала почти неслышно:

– Пить…

– Что? Ты хочешь пить? Давай я тебе чаю сделаю…

– Пить.

– Воды? Сейчас принесу воды. – Валентин рванул в кухню. Хоть чем-то, хоть такой малостью – стаканом воды – он желал доказать жене свою любовь.

Налил в стакан кипяченой воды, бросил туда дольку лимона. Это он недавно по телевизору видел, что даже простую воду можно подать очень красиво… Поставил стакан на поднос, вошел в гостиную.

Зины на диване не было.

Валентин отправился в другую комнату, где Иван с Санечкой жили. Никого. В спальне – никого. У Лизы в комнате – никого.

Валентин с подносом обежал всю квартиру, снова вернулся в гостиную. Зина исчезла. Фантастика!

Он повернулся к балконной двери. На балконе тоже никого – лишь синее небо до горизонта и дома вдали. И деревья, с наполовину золотыми кронами.

Валентин со вчерашнего дня, с того самого момента, как выгнал из своего дома Нину, все время ждал чего-то плохого. Ждал и надеялся, что оно, плохое, все-таки не произойдет.

Он же обещал Зине, что никогда не оставит ее. Что расстался с Ниной навсегда… Да он вообще эту Нину ненавидит!

Что же еще Зиночке надо, каких доказательств его любви?

– Ну вот… – пробормотал Валентин с тоской. – Ну вот, я так и знал…

Поднос в его руках задрожал, стакан грохнулся об пол, расплескав воду. Валентин вышел на балкон, посмотрел вниз. Увидел. Увидел то, чего боялся… Потом вернулся в комнату, снял трубку:

– Алло, «Скорая»?.. Выезжайте, срочно.

Он быстро, четко продиктовал адрес, причину вызова и прочее.

– Ждите, будем, – ответили ему.

Валентин положил трубку на рычаг.

– Будь ты проклята… – едва слышно произнес он. Его слова относились к Нине.

Валентин Куделин выскочил из квартиры и побежал вниз по лестнице – быстро, очень быстро… К своей Зине.

* * *

В Доме книги, что неподалеку от Болотной набережной, было не протолкнуться. Еще задолго до назначенного часа повалили поклонники Бергера. Особенно много набежало девиц – молодых, интеллектуально-сексуального вида…

Девицы то и дело выскакивали на улицу и там, у входа, с жадностью курили, курили, курили…

На Глеба никто не обращал внимания – переводчиков (равно как и сценаристов еще, например) не знают в лицо. Публике неведомы их фамилии. Переводчикам достаются лишь отблески славы…

С Глебом здоровались лишь те, кто имел отношение к издательскому бизнесу. Вот там – в узких кругах – Глеб был хорошо известен. «Гляди, вон Мазуров… один из лучших… Бергеру повезло!» «Мазуров…» «Мазуров – профи. Таких уже не осталось. Зубр!» – время от времени слышал Глеб за спиной.

Это было лестно, хотя, разумеется, не шло ни в какое сравнение с популярностью Бергера. Глеб вдруг задумался – хотел бы он такой славы, как у Фридриха? Чтобы быть у всех на устах?

У всех – нет. Глеб работал не для этой цели. Он даже не стремился особо стать лучшим переводчиком. Сколько Глеб себя помнил, он просто хотел сделать свою работу максимально хорошо, добросовестно, при этом не особо думая о том, лучший он или не лучший… И, как-то само собой получилось, что в своей профессии он достиг максимальных высот. Он никогда не мечтал о бешеных гонорарах, он стремился лишь к тому, чтобы его работу адекватно оплачивали. И ему платили немало.

Глеб не стремился к тому, чтобы за ним бегали восторженные поклонницы. Он лишь хотел, чтобы его ценила его возлюбленная. Его женщина, единственная… До недавнего времени Глеб все делал для того, чтобы Нина гордилась им.

Но оказалось, жене успехи мужа безразличны… Интересно, если бы у Глеба была такая же бешеная популярность, как у Бергера, Нина забыла бы о своем Валентине? А если б денег у Глеба было как у нефтяного магната, стала бы Нина изменять?

…Мысли о Нине не оставляли Глеба. Но сейчас он думал о жене почти спокойно. Да, она его не ценила. Ну и что? У всякой медали есть вторая сторона… Зато Глеб, пока жил в эмоциональном вакууме, выключенный из жизни, стал лучшим в своей профессии.

– Глеб, голубчик, прекрасно выглядите! – в служебном помещении, где собрались организаторы встречи, к Глебу шагнул Иван Павлович. – Сейчас Фридрих подъедет…

– Аншлаг! – Глеб мотнул головой в сторону зала. – Видели?

– Да… А еще говорят, в России мало читать стали! – Иван Павлович наклонился к Глебу и зашептал ему на ухо: – Жду не дождусь, когда этот Бергер уедет… Я ж все эти дни с ним, бегаю следом, пью за компанию. Печень болит, жена разводом грозит, пару раз чуть до милиции дело не дошло – когда я Фридриху ночную жизнь Москвы показывал… Он же вечно лезет куда не надо, он маргиналов каких-то все время к себе притягивает! А про тот случай, когда мы в канализационный люк свалились на Солнечном острове, – вообще с ужасом вспоминаю. Как только живы остались!

– Все, Иван Павлович, отмучились! – засмеялся Глеб. – Послезавтра наш Фридрих уезжает.

– Жду не дождусь… – повторил Иван Павлович и обернулся на шум у двери, ведущей к служебному входу. – О, прибыл! Слава богу, без опоздания.

В комнату вошел Фридрих Бергер, звезда современной мировой литературы.

В своей неизменной старушечьей кофте, драных джинсах, красных мокасинах. На носу у Фридриха, как всегда, громоздились очки, перекошенные на сторону. А еще на голове у Фридриха красовалась кроличья шапка-ушанка, из-под которой торчали в разные стороны буйные рыжие кудри.

– Уй, мама-а… – заскулил Иван Павлович. – Так и не снял! Это он вчера на Арбате купил шапку… Как бы ее у него отнять?..

– Проще простого. Я сейчас попрошу у Фридриха померить шапку, а вы его в зал сразу выводите. После пресс-конференции я ему его головной убор верну.

– Глеб, вы мой спаситель!

Дверь, ведущая в зал, на короткое время распахнулась. Глеба обдало тем особым запахом, который бывает только в книжных магазинах (запах книг, только что изданных!), и он увидел помещение, полное людей. Телевизионщики размещали камеры, ставили свет. В зале царил невообразимый шум. Переговаривались люди, играла музыка, по громкой связи давали объявление, что с минуты на минуту состоится встреча с писателем Фридрихом Бергером…

* * *

Зина была еще жива, когда приехала «Скорая», правда, Валентина сразу предупредили, что шансов почти нет. Открытая черепно-мозговая травма.

– У нас трое детей! У нас трое детей… Как же так получилось? Ведь трое детей… – всю дорогу до больницы, сидя в машине «Скорой», исступленно твердил Валентин.

Приехали на вызов врачи быстро, до больницы довезли тоже быстро (утро, пробок мало), но вряд ли эта оперативность могла помочь Зине – как пыталась всю дорогу растолковать Валентину молодая энергичная фельдшерица. Тяжелый случай. А Валентин и без нее понимал – все плохо.