Изумрудная паутина - читать онлайн книгу. Автор: Ника Муратова cтр.№ 30

— Ты сама подтолкнула меня к этому, Поля, и сейчас, когда развод уже практически оформлен, выяснять, кто прав, кто виноват, уже не имеет никакого смысла. Это приведет к новому ушату обвинений в адрес друга, что совершенно не конструктивно.

— Ты даже на наш брак смотришь, как один из своих проектов — конструктивно, не конструктивно. — Полина давно уже бросила свои попытки выяснить, что же между ними пошло не так, почему все так легко рухнуло в такой короткий срок. Помятуя безобразную ссору между ними по поводу необходимости развода с упоминанием всех взаимных претензий, после чего Полина сильно засомневалась, а была ли вообще любовь в их семье, они решили выяснять все тихо, избегая никому ненужных скандалов.

Поначалу Полина не хотела брать от Никиты ничего после развода. После выслушанных унизительных характеристик в свой адрес, что она, мол, ни на что не способная бесхребетная серая мышка, умеющая лишь жить за чужой счет, так соблазнительно было сказать « Мне ничего от тебя не надо» и хлопнуть дверью! Потом разум и верные друзья подсказали, что это как минимум неразумно. Она, как жена, имеет право на свою долю. И Геля, как их ребенок, тоже. Насчет прав Полины Никита не возражал. С Гелей все обстояло иначе. Он знал, что любой суд принудит его платить алименты, но он испытывал такой необъяснимый негатив по отношению к ребенку, что пытался любыми путями избежать этого.

— Ты прекрасно знаешь, что я могу в суд представить справку о том, что получаю двести долларов в месяц и никто не сможет доказать обратное. Что тебе это даст? Я не собираюсь полжизни отдавать четверть своих доходов на ребенка, который был зачат обманным путем, без моего согласия и носит гены глубоко противного мне человека. И я могу поднять все это дело на поверхность, если захочу. Тебе это надо? Ко всему прочему, именно из-за нее и происходит весь этот чертов развод, которого можно было избежать!

— Не хочешь, не плати. Сами справимся. — Полине было противно до тошноты в который раз слушать этот бред. — Это твой ребенок и любой суд признает это, но ради Гели я не хочу полоскать грязное белье на глазах у всей общественности. Уж лучше она потом узнает, что ее родной отец не захотел ничего для нее сделать.

— А может, она еще и захочет узнать, кто ее родная мать?

— Ты не посмеешь этого сделать, — губы Полины дрожали. — Ты не посмеешь.

— Посмею, если ты будешь давить на меня. Ты можешь считать меня последним подлецом, но я хочу на законном основании защитить себя от каких-либо дальнейших попыток потребовать алименты.

— И как же ты собираешься это сделать? — усмехнулась Поля. — Потребуешь от меня расписку? А если я ее не дам?

— Тогда мне придется поднять со дна историю происхождение Гели и посадить в тюрьму того врача, который в этом участвовала. Тебя это больше устраивает?

— Мне открывается все больше и больше неожиданных сторон твоей натуры! Как ты изменился…

— Вот только не надо давить на совесть. Идея с этим ребенком и обманом полностью принадлежит тебе, я был поставлен буквально перед фактом, так что расхлебывать эту кашу всю жизнь придется тебе, а не мне, и я считаю, что это справедливо, чтобы ты ни думала по этому поводу.

— Что ты, что ты! Я ничего такого не думаю. Все твои решения — самые лучшие и справедливые в мире, я этого никогда не забываю!

— Язвишь? Ну, ну… Посмотрим, как ты проживешь без моей поддержки. Ты жила, как у Христа за пазухой и разрушила все своими же руками. Впрочем, я предлагаю тебе вполне взаимовыгодную сделку.

— Я не твой партнер по бизнесу, не забывай об этом. Скорее наоборот, — Полина с неприязнью смотрела на свою бывшую любовь. И как люди могут так меняться? Похоже, ошибаться в людях было частью Полининой натуры. И с каждым разом последствия этих ошибок становились все больнее и больнее. Несмотря на долгие разборки с Никитой она так и не смогла понять, чем же она так провинилась. И особенно — чем же так провинилась Геля, что вызывает такую ненависть у своего отца. Даже если брать в расчет обман насчет Зои, все равно в голове не укладывалось, почему родной ребенок может вызывать такое неприятие.

— Я предлагаю оставить тебе нашу квартиру со всем содержимым, вернее, уточним, наши обе квартиры, так как их здесь две, а взамен на это ты напишешь расписку о том, что не претендуешь на алименты и мы ее заверим у нотариуса.

— Я подумаю.

— Только долго не думай, потому что в противном случае нам придется стирать грязное белье твоей обожаемой Гели на глазах у всех, что тебе вряд ли понравится.

— Знаешь, что мне больше всего интересно? Почему ты так ее ненавидишь? Неужели только из-за того, что Зоя была нашей домработницей и ты не любил ее? Не то чтобы мне нужны эти твои деньги, просто интересно — если бы это был ребенок не от Зоиной клетки, все было бы иначе? Я до сих пор не могу отделаться от мысли, что не все так просто было со смертью Зои.

— Я ненавижу все, что замешано на обмане. А насчет смерти Зои — обратись к психиатру. Это ты ее обманула, насколько я помню, вот тебя и гложет чувство вины.

— Какая же ты скотина. И только вот не надо мне говорить о твоей ненависти к обману, будто я не знаю кристальность твоей суперпорядочной натуры. Думаешь, до меня не доходили слухи о твоих махинациях на работе? В общем, лично мне все ясно. Не вижу смысла обсуждать дальше этот разговор о деньгах. Повторяю — сами справимся, твои деньги нам не нужны!

— Ну конечно, тебе не нужны деньги! У тебя их куры не клюют, не так ли? А может, у тебя есть мужик, о котором я не знаю? Иначе с чего ты такая смелая?

— Это уже не твоя забота, дорогой. И вообще — ни я, ни Геля уже давно не твоя забота. Надеюсь, ты этому рад. Никого у меня нет, я — не ты. Из кровати в кровать не скачу по любому поводу. А прокормить я себя сумею.

— Ничего ты поняла, Полина. Столько всего хорошего было между нами, а ты все испортила. — Казалось, что Никита искренне огорчен. — Ведь живут же люди без детей, и все нормально. Ну, зачем тебе надо было все это начинать? Зачем тебе все эти проблемы?

— Просто потому, что я не отношусь к тем людям, которые могут быть счастливы без детей. Рано или поздно я все равно решила бы эту проблему таким или иным способом. А если бы ты был против, то я бы от тебя ушла, Никита. Потому что если ты не разделяешь моих взглядов на такой важный вопрос, мы бы не смогли быть вместе.

— Хм, как все меняется. Раньше я был нужен тебе безоговорочно, а теперь ты так тверда в своем решении. Ну что же, значит мы разводимся вовремя.

— Я согласна на твои условия, Никита. Только постарайся попадаться на нашем пути как можно меньше, договорились? — Полина устало отвернулась от него. Она действительно устала от всей этой канители. От боли в сердце. От чувства, что ее предали. От унизительной позиции женщины, требовавшей свою долю имущества ради ребенка. Единственно, чего ей хотелось в данный момент — это перевернуть поскорее нынешнюю страницу своей жизни и начать все сначала. Начать по-другому. Встать на ноги и крепко на них держаться. Не зависеть ни от кого. Жить для себя и Ангелины.