Ночь безумной любви - читать онлайн книгу. Автор: Ронда Бэйс cтр.№ 21

Роджер бросил на нее удивленный взгляд.

— Беатрис! Ты в своем уме?! — вырвалось у него. — Мы же любим друг друга! Зачем нам разводиться?

— Я… — Она замолчала, и в комнате повисла неприятная тишина. — Я когда-то любила тебя, Роджер, — наконец продолжила Беатрис. — Но это было так давно… И теперь мне кажется, что это был всего лишь сон. — Она подошла к дивану, села на него, закинула ногу на ногу, не сводя с Роджера равнодушного взгляда. — Ты все испортил. Потому что ты не мог любить только одну женщину. Видимо, так уж ты устроен. И даже с этим я смирилась бы и пережила бы это. Однако ты умудрился сделать ей ребенка. И кому?! Моей подруге! — Ее глаза гневно сверкнули, выдавая возбуждение. — Моей подруге, — тихо повторила она. — Моей бывшей подруге.

— Прости меня, — покаянно произнес Роджер. — Я даже не задумывался в тот момент, насколько подло поступаю по отношению к тебе. Я тогда вообще ни о чем не думал, — заметил он горестно.

Беатрис вздохнула.

— Мне кажется, что ты уже вышел из того возраста, когда за совершенный проступок выслушивают лишь нравоучения и наставления на будущее. Теперь за ошибки надо расплачиваться. И мне очень жаль, что расплачиваться пришлось мне.

Роджер подошел к ней, хотел сесть рядом, но Беатрис жестом указала на соседнее кресло, и ему пришлось разместиться там.

— Я тоже пострадал, Беатрис, — пробормотал он. — И мне тоже больно от всего, что произошло.

— Но не так, как мне! Не так, как мне, — повторила Беатрис уже более спокойно.

Роджер вскочил с кресла, сел перед Беатрис на корточки, схватил ее руки в свои, умоляюще посмотрел ей в глаза.

— Давай все забудем, Беатрис! Просто забудем и начнем все сначала! Нам было так хорошо вместе! Неужели мы не можем пройти через все это?!

Беатрис высвободила свои руки, постаравшись скрыть раздражение, охватившее ее, когда Роджер прикоснулся к ней.

Она спокойно посмотрела на него и тихо произнесла:

— Уже нечего спасать, Роджер. Ты разрушил все, что было. И, даже если бы я рискнула переступить через все то, через что ты заставил меня пройти, я не смогла бы переступить через ребенка. Он ни в чем не виноват. И он заслуживает того, чтобы у него были родители.

— Но я не собираюсь отказываться от ребенка! Я просто хочу сохранить наш брак!

— Как ты себе представляешь нашу дальнейшую жизнь? — с горечью спросила Беатрис, чувствуя, что ее ледяной панцирь, не поддаваясь голосу разума, начал оттаивать, реагируя на чувства, переполняющие ее. — Ты думаешь, я смогу спокойно смотреть на этого ни в чем не повинного малыша, зная, что его мать — моя бывшая подруга, которой я доверяла, а его отец — мой, скоро уже бывший, муж, в котором я растворилась, словно не было ничего прекраснее на свете? — Она вздохнула. — Ничего нельзя сделать, Роджер. Абсолютно ничего. И ты наконец должен это понять.

Он поднялся, сел в кресло.

Он ничего не понимал. Он был уверен, что ему удастся убедить Беатрис в своей правоте, удастся доказать ей, что она небезразлична ему, но все слова будто натыкались на непреодолимое препятствие.

— Ты хотела со мной о чем-то поговорить, — тихо сказал он. — Разве не о том, как сохранить наши отношения?

Беатрис невесело усмехнулась.

— Нет, Роджер. Я собиралась сказать тебе во избежание недопонимания, что не приму от тебя никаких денег. Мне ничего не нужно.

Роджер оторопел. Такого он точно не ожидал.

— Ничего не понимаю… Мы не подписывали брачный контракт, у нас много вещей, которые мы приобрели в течение пяти лет. Ты отказываешься от всего этого?!

— Ну вот видишь, — грустно улыбнулась Беатрис, — а говоришь, что не понимаешь. Оказывается, я вполне доступно изложила свои мысли.

Роджер подался вперед, протянул руку, положил ее на подлокотник дивана, пристально вгляделся в голубые глаза своей жены, которые напоминали два небесно-ясных озера, в которых хотелось утонуть.

— Беатрис, не глупи, — попробовал он уговорить ее. — Я не хочу так поступать.

— Ты и не поступаешь. Это мое решение и только мое. Так что не чувствуй себя виноватым. Я вполне могу позаботиться о себе. И мне не надо твоих денег, не надо напоминаний о том, что было всего лишь карточным домиком, рассыпавшимся при первом же порыве ветра!

Роджер вздрогнул.

Их брак был карточным домиком?! Она считает, что их брак был карточным домиком?! А как же чувства, которые согревали их в постели? Как же все то, что они пережили за эти пять лет?

Карточный домик?!

Он резко поднялся. Окинул Беатрис взглядом, в котором сквозила горечь.

— Когда я пришел сюда, то думал, что могу что-то исправить, попытаться начать сначала, попросить прощения и… — Он замолчал, не в силах подобрать нужные слова. — Но ты убедила меня, Беатрис, что все это зря. Теперь я знаю, что с тобой мы никогда не были бы счастливы. Потому что ты только и делала, что перепрыгивала с одной проблемы на другую. И если я еще видел наш брак в более радужном свете, то теперь прекрасно понимаю, почему он распался. — Он перевел дух, наблюдая за Беатрис и видя, как на ее глаза навернулись слезы. — Я дам тебе развод, Беатрис. И я разделю наше совместное имущество, хочешь ты этого или нет. Что ты сделаешь со своей половиной, это твое дело. А сейчас я ухожу. Видимо, нам больше не о чем разговаривать. Так что встретимся в суде.

Он стремительно подошел к двери, распахнул ее и вышел.

Лифт мгновенно растворил свои двери, будто только и ждал его появления. Роджер вошел в небольшую кабину, сделал глубокий вдох. В нем клокотала ярость.

Беатрис… Как она могла?.. Неужели она никогда не любила его?!

Роджер задумался. Нет или да? Он уже не знал, что было правдой. Он совершенно запутался.

Тряхнув головой, Роджер он попытался отогнать неприятные воспоминания.

Беатрис. Она отреклась от всего. И те вещи, что достались ей после развода, она отдала в какой-то приют. Ничто не было ей дорого, ничто. Последнее окончательно добило Роджера. Когда он узнал об этом, то постарался навсегда вычеркнуть Беатрис из своей жизни.

Нет, Беатрис изменилась. Поездка в Париж сделала ее другой, и Роджер видел это.

Как она вела себя на суде! Он с болью вспоминал об этом. Беатрис решительно пресекла все его попытки поговорить с ней, была непреклонна, держалась холодно, и, если и смотрела на него, в ее взгляде было столько презрения, что он думал, уж лучше бы она его не замечала.

Надо отдать Беатрис должное, она не стремилась унизить его на суде. Но весь ее вид, все ее отношение к нему, Роджеру, которое сразу бросалось в глаза, было еще хуже.

Роджер смирился бы с тем, если бы на суде Беатрис рвала и метала, но ее холодность просто убивала его. Он смотрел на нее и уже не мог представить, что когда-то они любили друг друга так, что простыни могли загореться от их страсти.