— Как называлась тема вашей диссертации?
— Это была не криминалистика, — улыбнулась Эсмира. — Я
специалист по трудовому праву, если это вас действительно интересует.
Я не успела ей ответить, потому что в приемную вошел
невысокий парень лет двадцати пяти или чуть больше, в легкой синей куртке и
джинсах. Черные густые волосы, на губе небольшой шрам.
— Почта сегодня уже была? — спросил он как-то странно, будто
сплевывая слова.
— Сейчас дам, — Лена принялась разбирать пачку газет и
писем, лежащих на ее столе.
— Это Равиль, водитель Вадима Евгеньевича, — показала на
парня Эсмира. — А это Ксения Моржикова, адвокат Марии Антоновны.
Водитель кивнул, даже не посмотрев в мою сторону. Для него я
была старая карга, занятая обслуживанием его хозяйки. Немного обидно, но в
двадцать пять любая женщина, которой под сорок, кажется уже слишком старой.
Если, конечно, мужчина в двадцать пять не совсем дурак. А Равиль, судя по его
виду, особым интеллектом не отличался. Он терпеливо ждал, когда ему выберут
почту, адресованную Вадиму Евгеньевичу. Очевидно, теперь все письма Стрекавина
получала его супруга.
— Равиль, мы можем с вами поговорить? — Мне захотелось
расшевелить это одноклеточное существо.
— О чем? — Он наконец посмотрел в мою сторону.
— Я адвокат семьи Стрекавиных. Новый адвокат. И мне нужна
ваша помощь. Мы можем выйти в коридор и поговорить?
Равиль глянул на Лену, явно не понимая, чего от него хотят.
— Со мной уже говорили, — выдавил он, — и в прокуратуре, и в
милиции.
— Нет, я не из милиции. Я адвокат и должна помогать Марии
Антоновне, — такому человеку надо все объяснять.
— Она помогает найти Вадима Евгеньевича, — пришла мне на
помощь Эсмира.
Равиль кивнул в знак понимания. Затем забрал два конверта,
предназначенные Стрекавину, и мы с ним вышли в коридор.
— Вы знаете, что вчера убили Артура? — спросила я у него.
— Да, — кивнул он, — мне утром сказали.
— Кто сказал?
— Петр Петрович. Он приехал на дачу и сообщил, что Артура
убили.
— Сказал только вам? Или кому-то еще?
— Мне и Шурику. Мы с ним вдвоем на дачу приехали, чтобы
получить указания Марии Антоновны. А Петр Петрович появился позже.
— И Мария Антоновна тоже уже знает?
— Мы не спрашивали, но, наверное, знает. На даче остались
Петр Петрович и Шурик. Наверное, они ей скажут. Она так рано не встает, обычно
просыпается к одиннадцати-двенадцати. Но мы приезжаем раньше, вдруг что-то
понадобится. Я езжу в супермаркет за продуктами для кухарки. Она дает мне
список чего купить…
— Ясно. Вы хорошо знали Артура?
— Неплохо.
— У него были враги?
— Каждый мужчина имеет врагов, если он настоящий мужчина.
— Ни к чему так патетически, — разозлилась я, — мне совсем
неинтересно слушать ваши сентенции, если вы понимаете, о чем я говорю. Мне
хотелось бы узнать что-то более конкретное.
— Наверное, были, но я ничего не знаю. Он красивый был,
считал себя умнее всех. Все женщины ему на шею вешались. Может, из-за этого, а
может, еще почему.
— Артур мог устроить похищение Вадима Евгеньевича? Или его
убийство?
Равиль с испугом отшатнулся от меня:
— О чем вы говорите?! Какое убийство? Артур никогда такого
не сделал бы. Кто вам это сказал?
— Никто. Я просто спрашиваю.
— Мне нужно идти, — парень явно растерялся, — меня ждут.
— До свидания. — Никакой полезной информации получить от
него мне не удалось. Или удалось, но я не умею ее анализировать? Нужно
заканчивать, Шерлок Холмс из меня никудышный.
Равиль торопливо кивнул мне на прощание и поспешил по
коридору к лифту. Я проводила его взглядом и увидела, что из лифта вышли сразу
трое мужчин и с самым решительным видом направились в мою сторону.
Глава 9
Мелькнула мысль: если это мои знакомые «кайманы», то убежать
мне никуда не удастся. Я стояла и ждала, когда они подойдут. Но внутренняя
логика успела подсказать, что это не могут быть ребята из ночного клуба. Они не
могли знать, что я сюда приеду, вряд ли стали бы приходить в офис такой
солидной компании и, наконец, не смогут отсюда выйти, если вдруг решат
выбросить меня в окно. Хотя бы потому, что внизу вооруженные охранники.
Между тем трое мужчин подходили все ближе, и вдруг один из
них громко произнес мое имя и бросился ко мне. Можете представить мое
состояние? Я жду, когда меня начнут убивать, а вместо этого меня явно
намереваются обнять. Я замерла как вкопанная. Это оказался Славик Рындин. Тот
самый Славик, который бегал за мной на втором курсе и с которым мы даже
несколько раз целовались. До более серьезных отношений у нас не дошло, мы не
были любовниками и остались добрыми друзьями. И вот располневший и полысевший
Славик бросается мне на шею. Мы с ним обнимаемся и целуемся, а двое других
мужчин терпеливо ждут.
— Ксюша! — радостно произнес Славик. — Как давно я тебя не
видел! Ты совсем не изменилась.
Наврал, разумеется. Я смотрела на него с ужасом и пыталась
сообразить, сколько же лет прошло. Пятнадцать? Семнадцать? Больше. Ой, какой
ужас! Я, наверное, выгляжу не лучше его. Тоже растолстела. Слава богу, хоть
волосы у меня неплохие…
— Что ты здесь делаешь? — спросила я. — Ты здесь работаешь?
— Нет, — улыбнулся Славик, — ты забыла. Я попал по
распределению в прокуратуру и до сих пор там работаю.
Распределение было не просто в прошлом веке. Оно было в
прошлой эре. Конечно, я все забыла. Славик теперь солидный сотрудник
прокуратуры. И эти двое мужчин ждут именно его.
— Кем же ты работаешь? — Я не могла поверить в такое
счастье. Неужели он пришел сюда из-за вчерашнего убийства? Нет, так не бывает.
Как это говорят? Черная полоса и белая полоса. Вот вчера у меня точно была
черная полоса, а сегодня, видимо, — белая.
— Я старший следователь по особо важным делам городской
прокуратуры, — пояснил Слава Рындин. — В данный момент занимаюсь розыском
исчезнувшего вице-президента этой компании Вадима Стрекавина. А вчера убили еще
и его телохранителя. Теперь городской прокурор объединил эти оба дела. А ты что
здесь делаешь?
— Славик, — восторженно отозвалась я, — ты даже не
представляешь, как я рада тебя видеть! Я адвокат семьи Стрекавиных. Вернее,
адвокат его супруги.
— Не может быть! — захохотал Славик. — Значит, мне повезло.
Все буду узнавать из первых рук. Пойдем в кабинет Стрекавина. Мы его опечатали
еще несколько дней назад.