Уж замуж невтерпеж - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Щеглова cтр.№ 10

Страница

Со временем женихи сначала робко, а потом все громче и увереннее принялись протестовать против «покупки кота в мешке». Да и родители, помня о своих свадьбах и жалея чад, стали давать им все большую волю. На смотрины невесты приезжали всей семьей, не исключая и жениха. Молодые могли увидеть друг друга и даже поучаствовать в принятии окончательного решения.

Невеста, если ей активно не нравился жених, уходила в чулан и сбрасывала праздничный наряд. Так что, если родителям так уж сильно припекло выдать ее замуж именно за этого человека, то приходилось делать это в приказном порядке. «А я сказал, свадьбе быть!» — и бах кулаком по столу.

Жених тоже мог взбрыкнуть. Мамаша невесты подносила ему медовый напиток, если он выпивал все, значит, невеста ему приглянулась, если делал глоток и возвращал ковш, значит, невеста не произвела на него должного впечатления. И опять-таки последнее слово было за отцом жениха.

Силком женить или выдать замуж в те времена было скорее правилом, чем исключением.

В идеале папаши с мамашами любовались своими подросшими чадами, просили их пройтись парой, умиленно утирали глаза. Папаша жениха подходил к невесте и в знак особого расположения троекратно лобызал будущую сноху.

После чего все расслаблялись и садились за столы, чтоб пиром хмельным отметить состоявшуюся окончательную помолвку.

Царям приходилось еще сложнее. С одной стороны, на царский двор стекалось множество лучших девиц государства, с другой — при таком богатстве выбора не сложно было и ошибиться.

При втором бракосочетании Алексея Михайловича Романова в доме А.С. Матвеева были собраны боярские и дворянские дочери, среди которых царь отобрал троих. Во время смотрин царь находился в потаенной комнате и глядел на девушек через окошко.

Доверенные женщины тщательно осмотрели отобранных девиц на предмет духовных и телесных достоинств, после чего порекомендовали царю Наталью Кирилловну Нарышкину.

Царскую невесту перевели во дворец, где она жила в совершенном отчуждении от царя вплоть до самого венчания. То есть за все это время царь Алексей Михайлович ни разу не увидел свою невесту.

Как мы помним, впоследствии у Алексея Михайловича и Натальи Кирилловны родился царевич Петруша, будущий император всея Руси Петр I.

Это то, что касается истории государства Российского.

А теперь вернемся к нашим жениху и невесте.

Это случилось в середине марта, в один из тех солнечных, звонких, капельных дней, когда даже самые хмурые люди начинают улыбаться. Жена позвонила мне на работу и коротко сообщила: «Егор отравился!»

— Чем? В смысле зачем? — не понял я.

— Подробностей не знаю, он в Склифе.

— А ты откуда…

— Мне Настя позвонила.

— Ну он хоть живой? — переспросил я.

— Живой… вроде… — не очень уверенно ответила жена. — К нему пока не пускают, мы договорились завтра пойти. Настя вечером у нас будет, расскажет.

Вечером к нам пришла не только Настя, но и Саня Локтев. Сидели, поглядывая друг на друга. Настя нервничала.

— Это подло… подло… — бормотала девушка. — Это шантаж!

Оказалось, Егор забросил учебу, сессию не сдавал, дни и ночи проводил у Насти, ходил за ней повсюду, встречал, провожал, и так она от него устала, что, не выдержав наконец, прогнала от себя. Уйти-то он ушел, но продолжал звонить.

— Это ужасно! — Настя нервно сжимала и разжимала пальцы. — Он все время ныл и жаловался: и в пед его мама засунула, а он никогда не хотел быть учителем, и задолбал его постоянный контроль, он хочет сам принимать решения, бла-бла-бла, но ничего, — заметьте! — ничего не делал! Только торчал все время на глазах и разглагольствовал. Я так от него устала! А теперь, выходит, я же и виновата? Да?

— Настя, успокойся, никто не собирается тебя винить… — неуверенно начала Аня.

— Да?! — вскинулась Настя. — Правда? А знаете, что сказала мне его мамочка?

— Нашла на кого обижаться…

— А я не обижаюсь! С чего бы это мне обижаться? Егор же не умер, он таблеток наглотался, а потом испугался и мамочке позвонил.

— Ну что ты городишь!

Настя отмахнулась:

— Ох, ребята, я и сама не знаю… Конечно, я виновата… Мы в ответе за тех, кого приручили, так, кажется? Вы ведь тоже так думаете? Да?

Мы с Аней синхронно покачали головами.

— Нет.

— Он еще и записку оставил, — вспомнила Настя и усмехнулась. — Мол, просит никого не винить, представляете! Господи! Что теперь будет-то?! Если все обойдется, то все равно на учет в Кащенко…

— Насть, давай ты не будешь гнать волну раньше времени, — мягко попросил я.

— Все равно, — обреченно произнесла она.

— Завтра мы все вместе сходим к Егору, — пообещала Аня. — Все узнаем, даст бог, все обойдется… — Она еще что-то ворковала успокаивающее. А я думал. Разумеется, эта попытка самоубийства — чистой воды шантаж. Егор не справился с собой и своими чувствами и решился на такой неприятный трюк. Он надеялся привлечь к себе внимание или рассчитывал на то, что Настя сжалится и станет для него второй мамой.

Я потом говорил с ним на эту тему. Конечно, ни о какой смерти Егор не думал, Настя прогнала — обиделся. Дома за несданную сессию пилят, в институте пилят… Куда ни кинь, везде клин. И подумал, а напьюсь-ка я таблеток… что будет потом, он не представлял. А когда хлопнул горсть, вдруг дошло, что вот прямо сейчас он перестанет быть! Эта мысль оказалась так ужасна, что Егор, дрожа от страха и плача, набрал номер матери.

Мать примчалась вместе со «Скорой». Егора молниеносно отвезли в Склиф, а там быстро привели в чувство.

Мы были у него на следующий день. Он смог спуститься к нам. Ему было стыдно. Он все время отводил глаза, хотя никто его не упрекал. Настя вообще молчала. А мы поговорили о чем-то нейтральном: весна, солнце, птички, скоро на море поедем, и все такое… Пожелали скорее выздороветь.

Когда вышли во двор, подняли головы и стали смотреть в окна на третьем этаже. Садилось солнце, и стекла горели огнем, до слез в глазах. Я тогда взмолился про себя: «Слава богу! Слава богу, Егор жив!» Вдруг представилось, каково нам всем было бы, если бы он умер… Скоро Егора выписали. Он приходил к каждому из нас и просил прощения.

Но! Самое главное, своего парень добился.

Как ни ругалась на него Настя, все же его поступок произвел на нее сильное впечатление. Ее романтическая натура против такой любви не устояла.

Как раз окончился Великий пост, Настя повела Егора в церковь, они отстояли праздничную службу. Исповедались, причастились. Насте тогда казалось, что каждый ее шаг исполнен глубокого смысла. На Пасхальной седмице они зачали ребенка. Настю поразила эта беременность, первая в ее жизни. Свадьба была назначена на август.

Страница