Лэйси из Ливерпул - читать онлайн книгу. Автор: Маурин Ли cтр.№ 74

— А мама?

— А ты как думаешь, сестренка? — Кормак отогнал от себя пса, жизнь которого недавно спас; пес ответил злобным ворчанием. — Ты сбежала от нее семь лет назад и носа с тех пор не казала, а ее единственный сын порвал все связи с человеческой расой.

— М-м. — Фиона обхватила колени руками. — Мне и в голову не могло прийти, что ты станешь хиппи, Кормак. Я всегда представляла, как ты, увешанный всевозможными знаками отличия, работаешь в лаборатории, смешивая ядовитые жидкости, или что там полагается делать в лабораториях, после того как закончишь университет. Ведь так оно и было, а? — озабоченно спросила она, когда Кормак скорчил гримасу.

— Я не получил степени, Фиона. Я не вернулся в университет, чтобы доучиться оставшиеся два семестра. Элис едва не помешалась от расстройства. Я чуть было не загремел в армию отбывать повинность, чему, должен признаться, очень рад, — в противном случае мне пришлось бы заявить, что я убежденный пацифист.

— Почему ты все время называешь ее Элис, Кормак? Ведь она наша мать.

Он с радостью рассказал бы кому-нибудь обо всем, поделился бы секретом, который терзал его душу вот уже три с половиной года.

— Почему, Кормак? — настаивала Фиона.

— Если я скажу тебе, пообещай, что не передашь моих слов больше никому на свете.

— Вот тебе святой крест.

Кормак глубоко вздохнул. На душе у него полегчало, когда он начал рассказ о праздновании своего совершеннолетия, о том, как нашел в кухне тетю Кору и о тех ужасных вещах, которые она ему поведала.

— У меня нет слов, чтобы описать, что я чувствовал впоследствии. Я потерял почву под ногами, ощущал нереальность происходящего, словно стал призраком. Жизнь на Эмбер-стрит оказалась одной большой ложью. Я больше не мог разговаривать с Элис. Я не знал, что сказать, а то, что говорил, представлялось мне самому вымученным и неестественным. — Он встряхнул головой, как будто отгоняя от себя воспоминания о той ужасной поре. — Я знал, что мне не стоит возвращаться в университет — это было бы пустой тратой времени: мой мозг будто окостенел и отказывался работать. Единственным местом, где я мог находиться, стала «Пещера», там я тонул в оглушающей музыке, и можно было ни о чем не думать. Там же я встретил одноклассника из школы Святой Мэри, — он пытался создать рок-группу, которая могла бы соперничать с «Битлз». Я стал у них рабочим и играл на бубне. С тех пор я странствую с разными группами. Боюсь, что ни одна из них даже приблизиться не смогла к «Битлз».

— Это больше не удастся никому. — Фиона раскачивалась взад и вперед на своем стульчике. Она вовсе не выглядела такой потрясенной, как ожидал Кормак. Медленно и задумчиво она произнесла: — На твоем месте, Кормак, я бы не поверила Коре. Я считаю, что она просто завидует и ревнует, что неудивительно: у тебя все шло так хорошо, а ее Морис угодил в тюрьму. Как-то в Лондоне я встретила Нейла Грини, и тот мне обо всем рассказал. Она всегда старалась заварить кашу. Вспомни, как она поступила с матерью.

— Но, Фиона! — воскликнул Кормак. — Я очень похож на нее. Просто раньше этого никто не замечал. Когда же задумаешься над этим, то становится ясно, что она моя мать.

Фиона изучающе рассматривала его в луче света, падающего из окна фургона.

— Лично я не вижу никакого сходства. Мне кажется, ты все выдумал.

Кормак вздрогнул.

— Мне невыносима сама мысль о том, что она моя мать. От этого мне по ночам снятся кошмары. — Ему часто снилось то, как это могло произойти, как Кора крадется по спящей больнице, проникает в детскую, подменяет его Морисом. «Морис выглядел лучше», — сказала она тогда.

— На твоем месте, — снова начала Фиона, — я бы не обращала никакого внимания на Кору. Я постаралась бы забыть о том, что она мне наговорила. — Она взяла его за руку. — Я всегда буду думать о тебе только как о своем брате, Кормак, и я знаю, что Маив и Орла чувствуют то же самое. Дедушка считал тебя светом в окошке. А мама — ты несправедлив к матери, мой хороший.

— Ты смогла бы забыть обо всем, если бы это случилось с тобой?

— Нет, но я хотела бы, чтобы кто-нибудь поговорил со мной так, как я разговариваю сейчас с тобой. Прошло уже почти четверть века с тех пор, как ты появился на свет, и, что бы ни случилось той ночью, оно больше не имеет никакого значения. Важно только то, что произошло потом. — Она легонько встряхнула его. — Ты — сын нашей матери, наш брат, дядя Колина и Бонни.

— Но что, если я не тот, Фиона?

— Ты — тот самый , — с уверенностью сказала Фиона. — Я помню тот день, когда мама принесла тебя из больницы. Ты и тогда был для меня родным братом и остался им сейчас. Ты принадлежишь нам, Кормак. Ты — наш .

У Кормака появилось чувство, что он может наконец выбраться из трясины, в которой барахтался так долго. Если бы только он смог поверить в то, что после стольких лет слова Коры больше ничего не значат, важно только то, как все обстоит сейчас !

— А как насчет дяди Билли? — спросил он. — И Мориса?

— Сомневаюсь, чтобы дядюшку Билли хоть в малейшей степени заботило, кого Кора принесла из роддома. Что до Мориса… — Она умолкла.

— Я перед ним в неоплатном долгу, — негромко произнес Кормак.

— Ты ничего ему не должен. Даже если все правда, чего я не могу представить себе ни на мгновение, тогда, я полагаю, Морису просто не повезло. — Она поморщилась. — Ему просто крупно не повезло, что ему досталась такая мать, как Кора.

— Особенно в сравнении с Элис. В доме на Эмбер-стрит он вырос бы совершенно другим человеком. Для начала, он не попал бы в тюрьму.

— Ты не можешь быть в этом уверенным.

— Могу, — заверил ее Кормак.

— Что он сейчас делает?

— Живет в квартире над парикмахерской, там, где раньше жил Нейл. Кора выгнала его из дома.

— Она просто рехнулась! — воскликнула Фиона. — Кора ведь не собирается рассказать об этом матери, как ты думаешь? Это будет концом света.

— Сомневаюсь. Я пообещал ей, что если она сделает это, то убью ее. Я в самом деле имел это в виду. Иногда мне кажется, что я просто схожу с ума.

— Не глупи. Ты самый трезвомыслящий субъект, которого я когда-либо знала.

— Когда-то, может, я и был таким, но только не теперь.

— Сейчас моя очередь поделиться с тобой одним секретом, а потом я сделаю нам чай с бутербродами. — Фиона бросила на него лукавый взгляд. — Ни за что не догадаешься, но у мамы был роман с Нейлом Грини. Именно поэтому я ушла из дома. Я услышала, как они разговаривают в постели, и почувствовала себя такой дурой.

Кормак улыбнулся.

— Я знаю об этом, сестренка. Нельзя было не заметить, как у нее начинали блестеть глаза, когда она заявляла, что ей нужно за чем-то «заскочить» на Опал-стрит. Они сверкали еще ярче, когда она возвращалась оттуда.