В погоне за счастьем - читать онлайн книгу. Автор: Дуглас Кеннеди cтр.№ 120

Я не выдержала и снова разрыдалась. Джек обнял меня за плечи и успокаивал, как мог.

Прости, прости… — твердила я.

Не надо себя винить, — сказал Джек. Джо нервно кашлянул.

Есть еще кое-что, о чем я хотел вам рассказать, мисс Смайтю. Я узнал об этом от Фила. Вчера, часа в три пополудни, к вашему брату приходил гость. Мужчина в костюме, с портфелем. Он показал Филу свое удостоверение и сказал, что он федеральный судебный пристав. Попросил Фила позвонить вашему брату и вызвать его в вестибюль — но не говорить, кто к нему пришел. Фил сделал все, как было сказано. Ваш брат спустился, и пристав сунул ему в руки какой-то документ, сказав что-то официальное, вроде: «Настоящим вам вручается повестка… бла-бла-бла». Фил не расслышал, что там было дальше. Но он уверяет, что вид у вашего брата был подавленный.

И что было потом, после того, как Эрику вручили бумаги? — спросила я.

Пиджак ушел, а ваш брат вернулся к себе в номер. Часа черо полтора явился курьер из винного магазина.

Эрик точно не выходил на улицу за это время?

Фил говорит, что нет.

Тогда бумаги должны быть наверху. Пошли.

Джо колебался:

Там еще не прибрано, мисс Смайт. Может, вам лучше подождать…

Я справлюсь. — С этими словами я встала.

Думаю, это не слишком хорошая идея, — сказал Джек.

Это мне судить, — возразила я и вышла из бара.

Джо с Джеком последовали за мной. Джо остановился у конторки и взял со стены ключ от апартаментов 512. Мы поднялись на лифте на пятый этаж. Подошли к обшарпанной двери с табличкой 512. Джо помедлил, прежде чем вставить ключ в замочную скважину.

Вы уверены, что хотите войти, мисс Смайт? — спросил он.

Позволь, лучше я это сделаю, — предложил Джек.

Нет. Я хочу сама.

Джо пожал плечами и открыл замок. Дверь распахнулась. Я вошла. И у меня перехватило дыхание. Я ожидала увидеть ковер в пятнах крови. Но я не была готова к таким размерам этого пятна. Кровь еще не высохла и слегка поблескивала. В крови был телефон, забрызгана была и мебель. Кровавые отпечатки ладоней виднелись на стенах, на столе, возле которого упал Эрик. В моей голове вдруг сложилась страшная картина последних минут жизни моего брата. Он сидел на продавленном диване, выпивал. Пустая бутылка «Канэдиен Клаб» валялась на полу возле дешевого маленького телевизора. Вторая бутылка — с остатками джина на дне — стояла на низком кофейном столике. На диване остался испачканный стакан. Должно быть, Эрик начал харкать кровью, когда приканчивал вторую бутылку. Испугавшись, он прикрыл рот рукой (вот откуда взялись кровавые отпечатки ладони). Потом подошел к телефону, позвонил Джо. Но он был уже невменяем от алкоголя (и в шоке от кровотечения), поэтому не смог толком ничего сказать. Он выронил телефонную трубку. Его качнуло в сторону карточного стола, который служил ему рабочим местом. Он оперся на него, пытаясь устоять. Но все-таки рухнул на пол. И скончался мгновенно. По крайней мере, я надеялась на это. Потому что было невыносимо думать о том, что Эрик умирал в муках.

Я не могла долго смотреть на кровавое пятно. Мой взгляд переместился на карточный столик. Под пепельницей лежал документ, с виду официальный. Он тоже был забрызган кровью. Я достала его. Это было уведомление из Налоговой службы, в котором сообщаюсь, что по результатам проведенного аудита и на основе информации, полученной из Эн-би-си, Эрику надлежит немедленно уплатить сорок три тысячи пятьсот сорок пять долларов налогов за три года службы в телерадиокомпании. В письме было также сказано, ли он желает оспорить это требование, у него есть тридцать щей на то, чтобы представить в местное отделение налоговой служен соответствующие платежные документы. Однако в случае не-:редоставления в указанный срок требуемых документов и/или неуплаты означенной суммы налогов он будет подвергнут уголовному преследованию, заключению под стражу и конфискации имущества.

Сорок три тысячи пятьсот сорок пять долларов! Неудивительно, что он заказал те две бутылки джина. Если бы только он позвонил мне. Я бы арендовала машину и увезла его в Канаду. Или дала бы ему денег на билет до Мексики и еще месяца на два проживания там. Но он поддался панике и уступил страху. А может, просто не смог допустить и мысли об еще одном судебном процессе после разбирательства с Комиссией — с последующим тюремным заключением, банкротством и прочими тяготами, обеспеченными до конца жизни.

Письмо задрожало в моих руках. Джек подоспел и встал рядом.

Подонки, — сказала я. — Подонки.

Он взял у меня из рук бумагу и быстро проглядел ее.

Боже, — ужаснулся он. — Как они могли пойти на это?

Как? Ты спрашиваешь, как? — сбиваясь от волнения, воскликнула я. — Да легко. Если бы Эрик стал сотрудничать и назвал имена, этого требования никогда бы не возникло. Но если ты играешь не по правилам, придуманным этими говнюками, они сделают всё возможное, чтобы уничтожить тебя. Всё.

Я снова расплакалась, уткнувшись в плечо Джека.

Мне очень жаль, — произнес он. — Мне так жаль..

Я почувствовала, как еще чья-то рука легла мне на плечо. Это бы Джо.

Давайте пойдем отсюда, — тихо произнес он. — Наверное хватит вам на это смотреть.

Мы как-то дошли до лифта и вернулись в бар. Джо оставил нам бутылку и пару стаканов. Джек налил виски. Я уже была в таком состоянии, что у меня тряслись руки. Виски помогло. Уже в который раз за сегодняшний вечер мне удалось собраться. Джек сидел в кресле и смотрел прямо перед собой. Я тронула его за руку,

Ты в порядке? — спросила я

Не могу прийти в себя. И чувствую себя виноватым в том…

Он замялся.

Да?

В том, что так и не смог по-настоящему подружиться с Эриком.

Бывает.

Мне надо было постараться. Я должен был…

Он не договорил, сдерживая подступившие слезы. Все-таки люди ведут себя непредсказуемо в такие переломные моменты жизни. Взять хотя бы Джека — ведь он никогда не симпатизиронал моему брату, а вот теперь оплакивает его смерть. Такова настоящая трагедия. Она напоминает о том, что все наши споры, в конечном счете, бессмысленны. Смерть примиряет противников — и мы вдруг остаемся с осознанием того, что конфликт незначителен, что он был навеян сиюминутными эмоциями. И то отношение, что мы называем жизнью, мимолетно. Но все равно мы упорно находим поводы для споров, ссор, злости, ревности, зависти… обнажая подлую изнанку человеческой личности. Мы так живем — хотя и знаем, что все имеет конец, что все в этой жизни предопределено. Может, потому и злимся, выражая протест против собственной ничтожности. Злость рождает последствия, не иеющие ценности. Злость помогает поверить в то, что мы не умрем.

Мы выпили еще виски. Сказался его благотворный эффект. Какое-то время мы молчали. Просто сидели в пустом баре, постепенно наполняющемся утренним светом. Наконец я загововорила: