Танец ее мечты - читать онлайн книгу. Автор: Нора Робертс cтр.№ 12

И почему она не перестает о нем думать? Она все вспоминала, как угасающий свет дня играл на его каштановых волосах, о том, как он смотрел на нее — прямо, заинтригованно и… недоверчиво. Глупо, наверное, что она, оптимистка, так увлеклась циником? Конечно глупо. Впрочем, даже если так, то это не первый ее глупый поступок.

У них был всего один поцелуй, да и тот не назовешь настоящим. Ведь он даже не обнял ее, не ответил на него. И все равно она снова и снова переживала этот мимолетный поцелуй. Почему-то ей казалось… Нет, она была положительно уверена, что поцелуй не оставил его равнодушным. И пусть это было глупо, но она снова и снова заставляла память оживлять тот поток необычных эмоций, который обрушился на нее, и снова его переживала. И на ее разгоряченном лице разгорался сияющий румянец, а ритмичный, в унисон движениям стук сердца внезапно ускорялся.

Она поразилась столь мощному воздействию на организм воспоминания о пережитых эмоциях и, приступая к пируэтам, снова его вызвала и исполнила их в стремительном ритме, порожденном биением сердца.

* * *

Волосы Мадди еще не успели высохнуть после душа, а она уже натягивала на себя ярко-желтый пятнистый комбинезон. Душевая репетиционного зала была наполнена запахами дезодоранта, духов и талька. В уголке сидела обнаженная по пояс девушка и энергично массировала себе икры, снимая судорогу.

— Я оценила то, что ты говорила мне об этих классах. — Ванда, стройная в узких джинсах и плотно обтягивающем торс свитере, небрежно стянула на затылке волосы. — Здесь занятия проводятся намного серьезнее, чем в моих прежних классах. И при этом на пять долларов дешевле.

— Мадам питает слабость к бродячим артистам. — Мадди уселась на длинную скамью, низко наклонила голову и стала сушить волосы ручным феном.

— Не каждая артистка твоего положения стала бы делиться советом.

— Да будет тебе, Ванда.

— Милая, в нашем кругу не часто встретишь дружеское отношение. — Ванда воткнула в свою курчавую гриву последнюю заколку и посмотрела на отражение Мадди в зеркале. Даже сквозь завесу рыжевато-золотистых волос Ванда видела, что та недовольно нахмурилась. — Ты же ведущая и не станешь отрицать, что новички дышат тебе в спину.

— Значит, нужно работать еще усерднее, только и всего. — Мадди надоело сушить волосы, и она откинула их назад. — Где ты купила эти серьги?

Ванда вдела серьги в виде ярко-красных трехгранников на длинных подвесках, так что они едва не касались плеч. Она повернула голову, и серьги стали быстро вращаться. Обе девушки с одобрением смотрели на них в зеркало.

— В бутике на Грин-Виллидж. Заплатила пять семьдесят один.

Мадди встала и подошла к ней, прислонив голову, прищурилась, представляя эти серьги на себе.

— А у них есть такие же, только синие?

— Наверное. Тебе нравятся яркие украшения?

— Я их обожаю.

— Так давай поменяемся. Я тебе эти серьги, а ты мне свитер с павлиньими глазками.

— Идет, — сразу отозвалась Мадди. — Я принесу его на следующие занятия.

— Ты сегодня какая-то радостная.

Мадди улыбнулась и встала на мыски, чтобы ее уши оказались на уровне ушей Ванды.

— У меня и вправду прекрасное настроение.

— Я имела в виду, будто ты счастлива из-за мужчины.

Мадди рассматривала свое лицо в зеркале, слегка подняв брови. Кожа ее, без малейшего макияжа, сияла здоровьем. Ее полные губы красивой формы позволяли обходиться без губной помады. Она с обычным сожалением отметила, что ресницы у нее хотя и густые, но довольно светлые и короткие. У Шантел они темнее и намного длиннее.

— Из-за мужчины? — задумчиво повторила она. — Я действительно познакомилась с одним человеком.

— Здорово! Ну и как, он симпатичный?

— Потрясающе красивый! У него удивительные серые глаза. По-настоящему серые, без всякой прозелени. А на подбородке такая ложбинка, еле заметная. — Она показала на своем подбородке.

— А фигура?

Мадди расхохоталась и обхватила Ванду за плечи. Как быстро завязывается дружба!

— Он высокий, широкоплечий, худощавый и очень стройный. И по-моему, у него довольно развитая мускулатура.

— Только по-твоему?

— Я не видела его обнаженным.

— Скажите пожалуйста! А что тебе помешало?

— Мы только пообедали вместе. — Мадди привыкла к откровенным разговорам о сексе. Правда, больше к разговорам, чем к самому сексу. — Кажется, он мною заинтересовался, но не слишком.

— Значит, тебе нужно еще больше его заинтересовать. Он не танцовщик, случайно?

— Нет.

— Это хорошо. — Ванда в последний раз полюбовалась на свои серьги, потом стала их снимать. — Из танцоров получаются плохие мужья. Уж я-то знаю.

— Но я не собираюсь за него замуж, — сказала Мадди, затем удивленно округлила глаза. — Ты была замужем за танцовщиком?

— Пять лет назад. Мы вместе танцевали в кордебалете в постановке «Пиппина». И поженились в день премьеры. — Она протянула подруге серьги. — Но еще до того, как пьесу сняли со сцены, он уже забыл, что сам надел мне на палец обручальное кольцо.

— Бедная Ванда!

— Ничего, это был полезный урок. — Она пожала плечами. — Не завязывай серьезных отношений с парнем, который сладко поет и красив на вид. Если только он не богач. А твой богат?

— Мой? Э… — Мадди сделал гримасу своему отражению. — Кажется, да.

— Тогда не упускай его. Если брак развалится, в утешение получишь роскошную квартиру.

— Не думаю, что ты такая циничная, какой хочешь казаться. — Мадди притянула к себе Ванду. — Что, ты очень переживаешь свой развод?

— Сказать по правде, ужасно! — Ванда поразилась, что призналась другому человеку в том, что скрывала в глубине души. — Я поняла, что семейная жизнь сложится удачно только в том случае, если оба партнера играют по одним правилам. Может, перекусим вместе?

— Нет, не могу. — Мадди посмотрела под скамью, где она поставила свою увядшую азалию. — Мне нужно кое-что сделать.

— Ты про цветок? — Ванда насмешливо улыбнулась. — Да его давно нужно достойно похоронить!

— Что ему нужно, — пробормотала Мадди, вдевая в мочки ушей новые серьги, — так это нормальный уход.

Рид не переставал думать о Мадди. Он не привык к тому, чтобы что-то мешало его работе — тем более легкомысленная особа со странными вкусами. Надо же додуматься — установить в своей квартире неоновую вывеску со своим именем! Между ними нет и быть не может ничего общего. Ночью, когда он никак не мог уснуть, он непрерывно вдалбливал это себе. В ней ничего привлекательного… если не считать глаз цвета золотистого виски. И внезапного звонкого смеха, который так трудно оказалось забыть.