Преступившие - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Валентинов cтр.№ 43

– Кора, – представилась девушка, пытаясь незаметными движениями сбросить с платья прилипшие комочки кладбищенской земли…

Корфа арестовали в самом центре Столицы в тот момент, когда Мик знакомил своего заокеанского кузена со знаменитой барахолкой на не менее известной площади, почти там же, где некоторое время назад Фрол участвовал в осаде серого здания госбезопасности. У барона попросили прикурить, и на руках, подносивших спичку, мгновенно клацнули наручники. Мик не остался в стороне, но один из людей в штатском сунул ему под нос красное удостоверение, и полковника втолкнули в поджидавшую легковушку.

Михаил Корф знал о «чека» немало. Вместе с другими он вскрывал в освобожденных городах забитые трупами подвалы, узнавая подчас то, что еще недавно было его друзьями и боевыми товарищами. Когда люди в кожанках попадались полковнику в руки, он ставил их к стенке без малейших колебаний. Поэтому менее всего в жизни (как в той, уже далекой, так и в нынешней, непонятной) барону хотелось оказаться на Лубянке. Впрочем, к этому Корф был готов. Красной сволочи он положил немало, поэтому счет все равно будет в его пользу.

В машине Корфа первым делом обыскали, забрали револьвер и две запасные пачки патронов, после чего некто в аккуратно выглаженном костюме прочел грамотку с упоминанием «Корфа Михаила Модестовича, 1891 года рождения».

– Вы поняли? – переспросил гэбист, заметив, что барон смотрит куда-то в сторону. – Гражданин Корф…

– Попался бы ты мне раньше, комиссарская шкура… – мечтательно произнес полковник и прикрыл глаза.

В ответ он ждал чего угодно – хотя бы удара в лицо, но внезапно люди в штатском рассмеялись. Корф удивленно открыл глаза и сообразил, что смеются не над ним, а над «шкурой». Гэбист – молодой плечистый парень – обиженно засопел и спрятал грамотку в большую черную папку.

– Господин полковник, – обратился к Корфу гэбист постарше. – Если вы дадите честное слово не сопротивляться, мы снимем с вас наручники.

Честного слова барону давать не хотелось, но наручники жали страшно, и он, промолчав, все же протянул вперед руки. Гэбисты переглянулись, старший кивнул, и один из подчиненных снял железки. Корф скрестил руки на груди и вновь закрыл глаза.

– Господин полковник! – неожиданно раздался голос «комиссарской шкуры». – Вы меня оскорбили! Немедленно извинитесь!

– Лейтенант! – прервал старший, но «шкура» не успокаивался:

– Я не комиссар! Мой прадед… у Врангеля… Потом на Соловках сгинул…

– Интересно, а чего вы молчали, когда вступали в партию? – съязвил старший. – Помнится, вы писали, что ваш дед – беспризорный…

– В партию… – буркнул лейтенант. – Провалитесь вы! Теперь до конца дней не отмоемся…

Корф молчал. Все это казалось забавным, но полковник понимал: сколь времена ни изменились, но в «чека» полковнику-марковцу ничего хорошего ждать не приходится.

Ехали недолго – барон сообразил, что Лубянка находится совсем рядом. Машина въехала в огромный двор, долго кружила, а затем мягко скатилась в подземный тоннель. Корфа провели коридором, и он оказался в длинном помещении без окон, где его еще раз обыскали, изъяв, как полагается, все, включая шнурки от туфель. Полковник не сопротивлялся, сберегая силы на будущее.

Его не стали томить, и через несколько минут он стоял в небольшом кабинете, также без окон, освещенном лампой дневного света. Здесь не было ничего, кроме стола с привинченными к полу ножками и двух табуретов, на одном из которых разместился тот самый лейтенант с черной папкой. Угрюмо поглядев на барона, он велел ему сесть и, достав бланк протокола, поинтересовался анкетными данными.

– Обычно мы комиссаров вешали, – охотно вступил в беседу барон. – Но в последнее время, господин чекист, мы их стали топить в нужниках…

– Попрошу… – воззвал было лейтенант, но Корф только вошел по вкус:

– Возьмем, бывало, такую комиссарскую шкуру, как вы, господин немецкий шпион, наденем на голову этой гниде ленинский мешок и суем жидовского прихвостня в нужник, чтобы лишь ноги торчали…

Гэбист вскочил, но Корф, отличавшийся мгновенной реакцией, успел схватить со стола бланк протокола, скомкать его и запустить точно в лицо растерянному лейтенанту.

«Сейчас он меня двинет правой, – азартно подумал барон, – я перехватываю руку… Эх, жаль на столе нет револьвера…»

Но гэбист не полез в драку. Нажав какую-то кнопку, он пулей выскочил за дверь. Вместо него в кабинет вошел парень в форме и замер у двери, равнодушно поглядывая на полковника.

– Что, тоже им служишь? – с брезгливой скукой поинтересовался Корф. – Продал Россию?

Барон выругался и, заметив на столе пачку сигарет, закурил. Он успел сделать только пару затяжек, как дверь отворилась, и в комнату вошел давешний гэбист, предлагавший снять наручники.

– И вас послать? – Корф наконец-то почувствовал себя в родной стихии. В конце концов, погибнуть в «чека», пусть даже в «чека» далекого будущего

– не худшая смерть для марковца.

– Пойдемте, – хмуро бросил вошедший. Корф без всякой охоты поднялся с табурета, поинтересовавшись, куда поведут теперь – в пыточную или в кабинет Дзержинского.

– Угадали, – отрезал гэбист. – Именно в кабинет Дзержинского.

На секунду барон похолодел, но вовремя вспомнил: Дзержинского давно нет в живых. Лунин даже успел рассказать полковнику, как этот людоед помер от кондратия на собственном диване. Но все же, все же…

Барона долго вели по коридорам, затем он поднимался на лифте, опять шел коридорами, пока не очутился на ковровой дорожке огромной приемной, где их встретил секретарь в штатском, поглядевший на полковника с немалым интересом.

Кабинет оказался колоссальных размеров. Дзержинский все же присутствовал там, причем во множественном числе: в виде портрета в полный рост и бронзового бюста. Впрочем, за столом сидел вовсе не Дзержинский, а сухощавый человек средних лет в хорошо сшитом штатском костюме. Лицо его Корф рассматривать не стал, дабы хозяин кабинета не счел его испугавшимся.

– Садитесь, господин Корф, – главный гэбист вежливо указал на огромное мягкое кресло.

– Не желаю! – отрубил полковник. По его представлениям, арестованному офицеру и дворянину сидеть в кабинете Дзержинского, да еще в подобном кресле, было бы непростительным компромиссом.

– Как хотите… – согласился хозяин кабинета. – Скажите, господин Корф, почему вы так странно себя ведете? По-моему, вы должны были давно прийти сюда. Сами…

– Я?! – изумлено поднял брови Корф. – Сам?! Простите, господин Дзержинский… Менжинский… Ежов… или как-вас-там-знать-не-знаю, вы меня с кем-то изволите путать!

– Ну что вы! – улыбнулся Главный гэбист. – Я прекрасно знаю, кто вы.

– Ну, тогда у вас жар, – рассудил полковник. – Хинину глотните! Или обратитесь к фельдшеру… к коновалу…