Энциклопедия мифов. Подлинная история Макса Фрая, автора и персонажа. Том 2. К-Я - читать онлайн книгу. Автор: Макс Фрай cтр.№ 63

Если судить по первому впечатлению, меня спасло божество.

Впрочем, я почти сразу понял, что впечатление – отнюдь не первое. Я был знаком с этим стариком. Ну, если не я, то парень, чьей шкурой я теперь владел безраздельно. И чуть было, кстати, не сгубил ее, придурок…

– Франк, – говорю. – Это ведь вы, да? От чего вы меня спасли?

– От чего, от чего… От твоего собственного страха, от чего же еще, – сердито отвечает он. – Больше никогда так не делай.

– Как – «так»?

– Когда тебе в следующий раз станет страшно, старайся проснуться, – объясняет Франк. – Если очень захочешь, получится… А то не только сам в беду попадешь, что, честно говоря, еще бы полбеды, но и место испортишь. А вот это уже никуда не годится.

– А я испортил это место?

– Ну да. Не весь город, конечно, но небольшой фрагмент безнадежно испорчен, тут уж ничего не попишешь. Если после пробуждения тебе удастся найти в Москве место, соответствующее этому кафе, ты наверняка увидишь, что там рухнул или сгорел дом, а то и похуже дрянь какая-нибудь приключилась…

Он усаживается рядом, смотрит на меня пронзительно – как я только не задымился от этого испытующего взора?.. Глаза пылают, а голос тихий, ласковый.

– Мне не улыбается перспектива спасать тебе жизнь раз в неделю. Впрочем, перспектива спасать тебе жизнь раз в год тоже не кажется мне особо заманчивой. Ты, конечно, новичок, тебе влипать в неприятности по определению положено. Но ты – Ключник. А значит, вылипать из неприятностей должен самостоятельно. Тем более из придуманных.

– А эта… мясорубка – разве она была придуманная?

– Конечно. Ты ведь спишь и видишь сон. Положим, не такой сон, о котором можно забыть, проснувшись. Не такой даже, после которого непременно проснешься живым… Но погибель ты себе сам выдумал. Это – не злое место, поверь мне на слово. Просто ты почему-то вбил себе в голову, что чудеса непременно должны таить опасность. Поскольку на улице тебе было хорошо, ты поселил вымышленную опасность за дверью. А поскольку это как-никак твой сон, здесь все будет по-твоему. Клиент всегда прав.

Он заразительно смеется, и теперь я вижу: Франк ужасно рад, что успел прийти мне на помощь. Он даже гордится этим поступком, как шахматист, только что спасший от атаки противника своего короля.

– Я постараюсь больше ни во что не влипать, – обещаю.

– Да уж надеюсь, что постараешься… – Франк укоризненно качает головой. – Вообще-то ты молодец. Быстро все схватываешь, на лету. Но дурак легкомысленный. И трусишка в придачу. Легкомысленный трус – кошмарное сочетание. С этим надо что-то делать. Причем срочно. Не когда-нибудь, двадцать лет спустя, а прямо сейчас. Сегодня же.

– Если надо, буду делать, – соглашаюсь поспешно. – Но что именно?

– Сохранять спокойствие. Не внешнее, конечно, а внутреннее. Я ясно выражаюсь?

Он испытующе разглядывает мою физиономию в надежде обнаружить там хоть какие-нибудь признаки понимания. Вероятно, ничего обнадеживающего там не находит, потому что снова пускается в объяснения.

– Однажды ты уже получил хорошую инструкцию. Идеальную, применимую абсолютно ко всем ситуациям. Помнишь своего инструктора по вождению?

Киваю. Я в недоумении. Поспешно вытряхиваю из сундуков свои, чужие, неизвестно чьи воспоминания. Все в суп, все пригодится. Но ничего судьбоносного во время моего обучения, кажется, не происходило… Впрочем, могу ошибаться. Давно дело было, да и в архивах своих я по-прежнему не хозяин. Скорее постоянный посетитель, с широким, но все еще ограниченным доступом к секретным файлам.

– Он объяснил тебе, что хороший водитель должен расслабиться и получать удовольствие от процесса, а не сидеть, скукожившись, в ожидании столкновения с первым попавшимся самосвалом. Говорил, что только расслабившись, ты сможешь сконцентрировать внимание на дороге. В ту пору тебе удивительно легко удалось добиться нужного результата. Именно поэтому ты так любишь кататься: стоит тебе сесть за руль, и ты автоматически приводишь себя в состояние равновесия. Очень полезный условный рефлекс. Если у тебя будут трудности, ночуй в машине. Вообще оттуда не вылезай, пока не научишься сохранять нужное настроение на протяжении суток… Впрочем, я надеюсь, что до таких крайностей не дойдет.

Теперь я, кажется, понимаю, что от меня требуется. Ничего невозможного, к счастью. В восторге от того, что все так славно улаживается, я молитвенно складываю руки на груди и низко кланяюсь доброму советчику, хоть и понимаю, конечно, сколь нелепо выглядит поклон сидящего человека…

Но наблюдать сей ритуал некому: нет уже рядом Франка, нет чернильных клякс темноты под фонарями, и призрачных домов, и живых, настороженно наблюдающих за происходящим деревьев тоже больше нет. По счастию, это не означает, что я влип в очередную историю. Просто я просыпаюсь. Уже, считай, проснулся.

…оживает в облике прекрасного юноши.

Ощупываю себя трясущимися руками. Целый вроде бы. Живой. Неповрежденный.

Мне хочется плакать и смеяться, но я не плачу и не смеюсь. «Спокойствие, только спокойствие», – твержу про себя любимую мантру рыжего трикстера по фамилии Карлсон. Когда и учиться внутреннему спокойствию, если не с утра пораньше? Поднимаюсь с пола и иду в ванную. Подставляю под горячие струи воды глупую, но уцелевшую голову. Спокойствие пока не снизошло на меня, но уже вроде бы стоит рядом. За руку обещает подержать, если буду себя хорошо вести. А я ведь буду. Буду вести себя хорошо, все дальше и дальше, не задумываясь о конечной цели этого путешествия.

Покончив с умыванием, мы отправляемся на кухню. Я иду впереди, спокойствие плетется следом. Сейчас я, пожалуй, сварю ему кофе. А там – по обстоятельствам.

…завлекают путников вглубь…

Франк сладко зевнул и с хрустом потянулся – не потому, что действительно хотел спать, а просто так, для пущего удовольствия. Прислушался к собственным телесным звонам и шорохам, решил, что второе упражнение неплохо бы повторить. Некоторое время с наслаждением растягивал и разминал суставы, тихо урча от удовольствия. Так увлекся, что чуть не превратился в огромную пегую росомаху, да вовремя опомнился: столь радикальные метаморфозы сейчас были бы некстати. И потом поутру во всем следует соблюдать меру. Это правило Франк изобрел сам, недели две назад, и намеревался придерживаться его хотя бы до конца лета.

Франк был чрезвычайно доволен. Дело, которое он в течение нескольких лет полагал первостепенной и самой сложной своей задачей, считай, сделано. Его юный преемник забрел уже так далеко, что вернуться у него теперь вряд ли получится, даже если очень захочет. А он не захочет: уже почувствовал металлический привкус могущества во рту, теперь его от чудес за шиворот не оттащишь… Как дальше пойдет – дело десятое. Франк почти искренне полагал, что это его уже не касается. Несмотря на почтенный возраст и опыт длительного заключения в камере-одиночке собственной судьбы, он по-прежнему считал словосочетание «свобода воли» не совсем пустым звуком. Скажем так: полупустым. То есть наполовину заполненным горячим, густым, как утренний шоколад, смыслом.