Лось в облаке - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Лазарева cтр.№ 32

Ленинград.

На улице Гоголя ему долго не открывали. Было воскресение, поэтому искать Веру ему было больше негде. Наконец за дверью раздались шаркающие шаги, загремел засов, дверь приоткрылась на ширину цепочки, и женский голос спросил:

— Вам кого?

— Извините, мне нужна Вера.

— А ты кто такой, молодой человек? — спросила женщина, разглядывая его в щель.

— Я — Вадим, может, вы обо мне слышали?

Женщина снова оглядела его с головы до ног и сняла с двери цепочку.

Ну, заходи, Вадим, гостем будешь, — сказала она и пошла вперед по натертому мастикой длинному коридору в кухню, где пахло борщом и яблоками.

Он шел за ней следом мимо открытых комнат и заглядывал в них по пути в надежде увидеть Веру, но, кажется, в доме, кроме хозяйки, никого не было. Женщина усадила его за кухонный стол и поставила перед ним вазу с яблоками.

— Ты что пьешь, чай или кофе?

— Кофе. Да вы не беспокойтесь, мне бы Веру повидать.

Женщина посмотрела на него, прищурившись.

— А чтой-то ты, мил человек, так поздно спохватился? Полтора года от тебя ни слуху ни духу, нашкодил и смылся, теперь тебе Веру подавай? Да-да, вот так-то. Вера мне все рассказала, не выдержала. Смотрю, тает девка день ото дня, глаза себе все выплакала, пришлось выведать, в чем дело. Матери не рассказала, а мне рассказала. И про то, что Саня, жених ее, погиб из-за вас.

Лицо Вадима вдруг исказила сильнейшая судорога, и он резко встал, с шумом отодвинув стул.

— Что ты, что ты, милый, — суматошно запричитала хозяйка, пытаясь снова его усадить, — ах ты, господи! Ну сболтнула лишнее вздорная баба, ты уж сердца на меня не держи. Знаю, как тяжело тебе было. И Вера себе его смерти простить не могла. Она во всем только одну себя винила. Уж так убивалась, бедная девочка. И все надеялась, что ты объявишься или позвонишь. А потом мне и говорит: «Нет, напрасно я его жду, он ни меня, ни себя никогда не простит. Нельзя нам вместе. Правильно сделал, что уехал». Вот после этого она замуж и вышла.

— Замуж? Когда? — убитым голосом спросил Вадим.

— Да уж месяцев шесть. Кавалер тут один настырный ее осаждал, взрослый и богатый, шагу ей не давал ступить. Подарки носил, кольца, серьги, браслеты, и все с бриллиантами. Она сердилась, не брала, так эти коробочки у нас по всему дому лежали. Он уйдет, а коробку где-нибудь тайком оставит. Сильно он к ней сердцем прикипел. «Всю жизнь, — говорил, — буду ждать», и дождался. Судьба будто на руку ему играла: ты о себе знать не давал, а в прошлом году, в декабре, братец мой, Верин отец, значит, на стройке с лесов упал и сильно покалечился. Это все и решило. Подожди, фотографию покажу, — она вышла в комнату, сразу же вернулась и поставила перед Вадимом свадебную фотографию в рамке.

С мукой в сердце он смотрел на Веру в белом платье, в фате, с цветами, и видел, что и она не счастлива. Рядом, пригнув к ней голову, улыбался ее муж. Внешность у него была маловыразительная, незаметная, — «бездарная», как выразилась бы сама Вера с присущей ей прямотой, но глаза его глядели остро и проницательно.

— У Макара, мужа ее, денег куры не клюют, — продолжала Верина тетя. — Она перед свадьбой мне сказала: «Мне все едино, за кого замуж идти, а так хоть семье помогу».

— Значит, она его не любит! — воскликнул Вадим. Его горе и ревность сменились гневом. — Где они живут? Пойду и заберу ее оттуда. Увезу с собой, а мужа, эту мразь поганую, уничтожу, оставлю от него мокрое место!

— Господь с тобой! — замахала на него руками тетя. — У них семья теперь. Вера на пятом месяце беременности. Поздно что-то менять. Я тебе и адреса их не дам, даже не проси. Не смущай ты ее, она ребеночка ждет, только о нем и думает, успокоилась наконец, похорошела. Они теперь в другом городе живут, так что в университет тоже зря не ходи.

Вадим ушел, не оставив своего телефона и адреса, не попросив ничего передать Вере. Этот новый жестокий удар он принял со смирением, как заслуженную кару за свое сопротивление неизбежности. Вера не предназначалась ему. Жить с ней значило бы предать память о Сане. Разве не знал он об этом, когда кощунственно надеялся вернуть себе Веру? Его несчастливая судьба, свершив трагический виток, вновь упорядочила свой ход. И все же, несмотря ни на что, сколько бы он не винил себя, в душе его жила обида на то, что Саня осудил его так сразу и бесповоротно, и что Вера так скоро отдала себя другому мужчине.

Петра Ефимыча продолжало беспокоить состояние Вадима, особенно его нежелание общаться с кем бы то ни было. Вадим оканчивал университет, но его совершенно не интересовала его специальность, будущая работа, он ни с кем не дружил и не встречался с девушками. Случалось, он исчезал на всю ночь, а когда возвращался под утро — мрачный, как грозовая туча, — от него пахло водкой и женскими духами. Дома он сидел за письменным столом, но часто ничего не делал, просто смотрел перед собой и о чем-то думал. Приставать к Вадиму с расспросами Петр Ефимыч не решался, но вскоре ему представился случай узнать, что у сына на душе.

Вадим обратился к нему с неожиданной просьбой.

— Я бы хотел иметь пистолет, — огорошил он отца в один из вечеров. — Твои бывалые знакомые наверняка знают, как и где его можно приобрести.

— Странное желание. — Петр Ефимыч отложил в сторону газету. — Тебе кто-нибудь угрожает?

— Нет, я сам собираюсь кое-кого пристрелить, — невозмутимо сообщил сын.

— Так, начинается! — протянул Петр Ефимыч. — Спокойной жизни, насколько я понимаю, у нас никогда не будет. Кого же ты замыслил убить?

— Мужа Веры. Выслушай меня, и тогда ты сам согласишься, что я должен это сделать. Я много размышлял над тем, кто мог сообщить Сане о наших отношениях с Верой. Мне давно уже ясно, что сделано это было с умыслом, перед смертью его бабушки, когда он и без того находился в тяжелом эмоциональном состоянии. Я никогда себя не оправдывал, не рассчитывал на его прощение, но возможно, если бы он узнал о случившемся от меня или от Веры в другое время, менее драматичное, он сейчас был бы жив, он не бросился бы очертя голову в пекло войны. Почему он так сразу поверил словам какого-то проходимца, почему не поговорил со мной? Да потому, что был почти болен, вне себя от горя и видел все в черном свете, чем этот ублюдок и воспользовался.

— Но при чем здесь муж Веры? Я знаю, ты любил ее, но это не основание подозревать ее мужа.

— Основания у меня самые веские. Миша, брат Веры, рассказывал, что видел с Саней какого-то типа. По описанию он очень смахивает на Вериного мужа. Откуда взялся этот Макар, кто он такой? Может, он давно следил за Верой и точно рассчитал, как избавиться от обоих соперников разом. Кому все это было выгодно? Только ему. Сомнений на этот счет у меня никаких нет. Он ответит мне за Саню. Я себе не простил его смерти. Почему я должен простить ее кому-то другому? Вера к этому не имеет отношения, если ты подозреваешь меня в ревности. Она сама сделала свой выбор и больше меня не интересует. Меня интересует ее муж. Так что помоги мне достать пистолет. Я уже давно хожу на стрельбище и отлично стреляю. О последствиях не беспокойся. Я ничего не стану предпринимать без тщательной подготовки.