Лось в облаке - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Лазарева cтр.№ 20

— Ты пока так смотри, без комментариев, потом мы с тобой облазим все, что сможем, — сказал Вадим.

— А можно начать прямо сегодня?

— Обязательно! Пообедаешь, отдохнешь, и пойдем шататься по городу. Времени навалом — белые ночи на дворе.

В просторной квартире Березиных Саню ждал приятный сюрприз. Хитрый Вадим накупил огромное количество книг по естествознанию. Это были красочные издания с глянцевыми цветными иллюстрациями — богатство, о котором Саня не смел и мечтать и ни за что не принял бы в подарок, зато здесь он мог читать их сколько угодно. Вадим надеялся с помощью книг заставить его и в будущем почаще бывать у себя дома. Расчет оказался верным — Саня с ходу схватился за книги, издавая время от времени восторженные восклицания. Вадиму и Ларисе с трудом удалось затащить его к столу.

Вечером ребята отправились бродить по гранитным набережным, прогулялись по Невскому, ночью пошли смотреть, как разводят мосты. Кругом было много молодежи, стайки девушек в светлых воздушных платьях, как на легких крыльях, со смехом проносились мимо, обдавая юношей благоуханным манящим дуновением. Глаза их блестели, голоса весело звенели, бренчали гитары, кто-то пел, кто-то читал стихи. Эта яркая, радостная, легкая жизнь захватывала, смущала, будила в душе смутные ожидания, неясное томление. Друзья были очарованы. Они присоединились к группе молодых людей, окруживших двух исполнителей песен с гитарами.

. — Какие хорошие слова, — сказал Саня. — За душу хватает. Кто это написал?

— Ты что, с луны свалился? — удивилась девушка, стоявшая рядом. — Это песня Высоцкого!

— Он действительно свалился с луны, — вмешался Вадим, — как раз сегодня прямо сюда и сверзился.

— Ты потому такой светловолосый? — активно поддержала игру девушка, в то время как ее подруга с откровенным интересом разглядывала почему-то не Саню, а Вадима.

Завязался оживленный шутливый разговор. Девушки тоже оказались абитуриентками. Люся, так звали первую, собиралась поступать в Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии на факультет драматического искусства; вторая, Оля, — тоже в университет. Она хотела стать психологом. Наговорившись и обменявшись телефонами, юноши развели новых знакомых по домам. Оля не сводила с Вадима глаз, а он не знал, куда девать свои. Дома он сказал Сане:

— Слушай, чудно как-то. Эта девушка, Оля, почему она меня так разглядывала?

— Что тут непонятного? Понравился ты ей. Какой ты глупый, ей-богу!

Вадим расхохотался:

— Я? Понравился? Это с моей-то вывеской?

— А что такого с твоей вывеской? — промычал Саня, который, как вошел, уткнулся в книгу. — Вывеска как вывеска, не хуже, чем у других.

Вадим пошел в ванную комнату и с пристрастием принялся изучать себя в зеркале. Конечно, надо признать, что он уже далеко не такой худой, каким был два года назад. Что до лица, то как оно было некрасивым, так и осталось. Кому могут понравиться такие маленькие, ничем не примечательные глаза — взгляд по-прежнему темный, непонятный, — а за ресницами их и вовсе не видать. На выпускном вечере одноклассница, пригласившая его танцевать, так и сказала: «Непроглядные у тебя глаза, Березин, будто смотришься в темные очки».

Если не слишком привередничать, то можно с натяжкой отнести волосы и лоб к наиболее приемлемым частям его внешности. А вот нос лучше даже не обсуждать. И откуда, скажите на милость, у русского человека такой крупный, с горбинкой нос? Губы могли бы быть и потоньше. Такие губы в сочетании с недобрым взглядом создают странное впечатление. Подбородок твердый, овал лица вытянутый, и все асимметрично, будто природа лепила его не глядя и не слишком заботясь о конечном результате.

«Глупости, — заключил он, — вряд ли я могу кому-то понравиться. Саня по себе судит. Мимо него ни одна девушка не пройдет».

Вошел Саня и в нерешительности воззрился на душевые краны.

— Это издевательство над человеком, — ворчливо сказал он. — Все-то у вас в городе с заковыркой: открыл кран и непременно ошпарился.

Вадим научил его пользоваться кранами, газом, своим магнитофоном, телевизором, лифтом, и вообще теперь сам смотрел за ним, как нянька, боялся одного выпустить на улицу, повсюду ходил с ним вместе, при этом чувствовал себя старшим братом и оттого был невероятно счастлив.

У Сани от обилия новых впечатлений голова шла кругом. Стоило ему утром открыть глаза, и он начинал теребить Вадима.

— Пойдем в Исаакиевский собор. Ты обещал.

— Мы же решили сначала в Зимний.

— А может, пока тепло, в Петергоф?

— Между прочим, тебе к экзаменам надо готовиться, а не достопримечательности осматривать, — назидательно говорил Вадим. У Сани делалось несчастное лицо. — Ну хорошо, хорошо. Давай договоримся, — три дня гуляем и садимся заниматься. Остальное после.

Саня все же чувствовал себя неловко в чужом доме. Вадим решился на разговор с отцом:

— Па, хочу просить тебя кое о чем. Похлопочи о месте в общежитии для Сани, чтобы ему было, где жить, когда он поступит в университет.

— Ты так уверен, что он поступит?

— Уверен. Я знаю его возможности. Он больше других достоин учиться на этом факультете.

— А вдруг все же не поступит? Какой-нибудь срыв, досадная случайность. Ты думал об этом? Тогда его уже весной заберут в армию.

— Что ж, отслужим и будем снова поступать.

Петр Ефимыч буквально подпрыгнул на стуле.

— Что такое?! Ты пойдешь с ним в армию? Ты, сын Березина, золотой медалист, будешь ползать в грязи с вещмешком за плечами? А неуставные отношения? Ты согласишься драить какому-то солдафону-сержанту сапоги?

— Потому я и не пущу его одного. Это вопрос решенный. Да не волнуйся ты так, пап, посмотри на меня. Кто же в здравом уме захочет со мной связываться?

— Ты плохо представляешь, что такое армия. К тому же сейчас идут военные действия в Афганистане, — он в волнении прошелся по комнате, — ну до этого, скажем, не дойдет, — он остановился в задумчивости, оценивающе разглядывая сына. — Да, ты, как всегда, не оставляешь мне выбора. Случайностей быть не должно, как я понимаю. Хорошо, не беспокойся, с общежитием все будет в порядке.

— Спасибо, пап, — сказал Вадим и довольный отправился восвояси.

В университет Вадим и Саня поступили без всяких проблем. Сане назначили стипендию и выделили комнату в общежитии на пару со студентом-второкурсником экономического факультета. Соседа звали Анатолием — Толяном, как он представился.

Толян, коренастый, шумный парень, с перманентным румянцем во всю щеку и бесцветными волосами торчком над круглым лбом, сразу же взял шефство над Саней, хотя никто его об этом не просил. Уже через неделю Вадим обнаружил в тумбочке у Сани пачку сигарет.

— Откуда это? — спросил он, предъявляя улику.