Бегство из Эдема - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Гэфни cтр.№ 73

Отдав ему свое тело и сердце, Сара как будто позволила втянуть себя в некую страшную машину, которая безжалостно и равнодушно перемалывала нервы, и плоть, и кости, и душу. И эта машина работала круглые сутки, не останавливаясь ни на секунду. Когда же все это кончится? Когда затянется и зарубцуется эта рана, когда перестанет ее терзать? Иметь возможность прожить хоть час, не вспоминая о нем, не переживая мучительную боль утраты, – воистину это было бы чудом. Наверняка настанет день (должен настать, никто не в состоянии выносить подобные мучения бесконечно), когда она сможет вспоминать о нем без боли, но до тех пор ей оставалось только терпеть.

Телефонный звонок оторвал ее от мрачных размышлений. Звонил Пэрин Мэттьюз, как всегда, энергичный и деловитый.

– Вы подготовили проект моей речи на совете общины, Сара?

– Да, я написала его еще вчера вечером.

– Вот и отлично.

В его голосе прозвучало легкое удивление, ничуть не польстившее Саре: он принимал ее расторопность как нечто само собой разумеющееся.

– Рад, что ваши светские обязанности на сей раз не помешали профессиональным. Когда же я его получу?

Сара обвела указательным пальцем черный кружок переговорного устройства.

– Я могу завезти его вам во вторник, – ответила она, – поскольку мне все равно надо будет приехать на урок истории. Или, если хотите, я перешлю его по почте, и тогда вы получите его в понедельник.

Пора бы ей уже было привыкнуть к его сарказму. Она даже не слишком сильно винила Пэрина за его бесцеремонные манеры. И все же Сара чувствовала себя обиженной: ведь когда-то они были друзьями.

– Да-да, пришлите его почтой. Кто знает, вдруг что-нибудь опять помешает вам приехать во вторник? Поход по магазинам или чаепитие.

– Черт возьми, – возмутилась Сара, – это несправедливо, Пэрин, и вы это знаете.

В трубке воцарилось молчание, потом послышался вздох. Но в этот день ей так и не суждено было узнать, что означал вздох Пэрина и был ли он предисловием к извинению, потому что в эту самую минуту у нее в ухе раздался громкий щелчок, а затем громоподобный голос Бена:

– Алло! Алло!

– Бен? Я…

– Сара? Живо положи трубку!

– Я разговариваю с…

– Положи трубку, я сказал, мне нужен телефон. Ты что, оглохла? У меня деловой разговор!

Бен швырнул трубку с таким грохотом, что Сара подскочила на месте. Вся пунцовая от смущения, она попыталась спасти свое лицо в глазах Пэрина.

– Прошу прощения, мне пора освободить аппарат. Бен сегодня работает дома, и ему…

– Ясно, – коротко ответил Пэрин. – Пришлите мне речь почтой, Сара. Спасибо вам за труды.

Он бросил трубку почти так же резко, как Бен. Сара едва не разрыдалась. Ей не хватало дружбы Пэрина. Не хватало Лорины. Но больше всего ей не хватало Алекса,

Сара нащупала платок и высморкалась, стараясь думать о Бене, чтобы отвлечься от запретной темы. Что-то с ним творилось неладное в последнее время. Потратив несколько недель на ссоры и уговоры, она наконец добилась от него разрешения договориться о визите к врачу. Осмотрев его, доктор никаких отклонений не нашел, но Сара была убеждена, что постоянное напряжение и чрезмерные нагрузки подрывают здоровье Бена. В чем именно состояли его затруднения, так и осталось для нее тайной: всякий раз, как она пыталась его расспросить, он начинал возмущаться, и дело кончалось ссорой. Деньги и беспорядки среди рабочих – вот и все, что ей удалось узнать.

К четвергу ситуация достигла критической точки, но Сара могла бы так и остаться в неведении относительно причин кризиса, если бы не прочла о них в пятницу в газете. Служащие пекарен, а многие из них принадлежали Бену, без предупреждения объявили забастовку, требуя сокращения рабочего дня, повышения заработной платы и улучшения условий труда. Однако Бена окончательно взбесили даже не требования рабочих сами по себе: он носился по всему дому, как ослепленный яростью бык, из-за передовицы в «Ивнинг пост», вполне консервативной газете, как правило, не проявлявшей сочувствия к забастовщикам. Мало того, что в статье осуждались условия работы во всех городских пекарнях (это было бы еще полбеды), главное – в качестве вопиющего примера бесчеловечной эксплуатации рабочих в ней упоминались пекарни Кокрейна, причем текст сопровождался соответствующей карикатурой.

Гнев Бена был столь ужасен, что Майкл в страхе спрятался у себя в комнате за закрытой дверью. Вспышки ярости отца действовали на него так же, как на других детей действует гроза.

Вот и сейчас даже через плотно закрытую дверь своего кабинета Сара вновь услыхала яростный рев мужа. Она встала, чувствуя, как ее саму охватывает возмущение. Нет, все это зашло слишком далеко. Если она опять увидит, что Майкл прячется в страхе, она пойдет к Бену и положит этому конец. Тем или иным способом.

Оказалось, что Майкла нет в его комнате. И в своей комнате она его не нашла, и вообще ни в одном из помещений на втором этаже. В такие моменты Сара почти жалела об отсутствии миссис Драм, а также о том, что не наняла кого-нибудь вместо нее. Миссис Драм уволилась без предупреждения, пока хозяйка дома была в Ньюпорте. Сара так и не узнала, в чем было дело, ей было известно только одно: причиной увольнения гувернантки каким-то образом послужила Таша. Но Таша не захотела или не смогла объяснить, в чем суть. Только пожала плечами и сказала: «Она была глупая женщина. Тупоголовая Пэдди».

Сара обнаружила Наташу в «алой гостиной», где та, растянувшись на диване, читала журнал мод. Новая прическа Таши, с недоумением и досадой заметила Сара, была точной копией ее собственной. Девушка послала ей ленивую улыбку, потянулась, как пантера, и вернулась к чтению. Сара изо всех сил стиснула зубы – эта откровенная демонстрация томной лени вызвала у нее в душе необъяснимую вспышку острого раздражения.

– Ты видела Майкла? – резко спросила она.

– Майкла? Нет.

«А ведь во всем доме только она одна совершенно не страдает от буйства Бена!» – вдруг сообразила Сара. Это лишь усилило ее раздражение.

– Будь так любезна, ты не могла бы мне помочь его найти?

Наташа выпустила из рук журнал, и он соскользнул на пол да так там и остался. Время уже подходило к полудню, но она все еще была облачена в свой robe du matin [25] , как она его называла, поверх атласного белья.

– Я бы с удовольствием, но мне пора пойти одеться, а то придет учитель и застанет меня в дезабилье.

Она поднялась с дивана, еще раз сладко потянулась и неторопливо проплыла мимо Сары к двери. Сара стремительно обернулась ей вслед.

– Таша, мне надо с тобой поговорить.

Наташа, приняв театральную позу, остановилась на пороге.

– Но разве непонятно? Я спешу. Поговорим позже, Сара.