Лили. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Гэфни cтр.№ 20

Все это не имело никакого отношения к Лили, лихорадочно твердил он себе. Рассудочной частью ума он в это верил, знал, что это правда, должно быть правдой. Но что-то темное и нерассуждающее, скрытое в самой глубине его души, так и незажившее и ничего не забывшее, начинало беспокойно ворочаться под поверхностью. Перед его мысленным взором всплыл образ Алисии Фэйрфакс. Он увидел ее спокойное лицо и добрые глаза. Алисия была настоящей леди до мозга костей. Она, безусловно, стала бы ему верной женой, в этом можно было не сомневаться. На нес можно было положиться. С ней было бы не страшно. Неужели он именно этого хочет? Неужели вся его жизнь свелась к этому?

Несколько месяцев назад Дэвон без колебаний и сожалений ответил бы “да”. Но потом ему повстречалась Лили, и все его благоразумные, устоявшиеся и правильные представления о жизни обрушились, как сгнившие стропила. Он обращался с нею жестоко, оскорблял и третировал ее, сделал все, что было в его силах, чтобы устранить ее из своей жизни и держать только в постели. Но, несмотря на все его усилия, победа осталась за нею. Вопреки его собственной воле она возродила его, разрушила столь искусно возведенные им вокруг себя преграды и показала ему иное будущее: непредсказуемое, зато полное любви, радости и веселья. Обороняясь, он пытался уверить себя, что ничего к ней не испытывает, кроме обычного влечения. Это само по себе казалось чудом, так как в течение пяти лет женщины служили ему всего лишь вспомогательным средством, необходимым для безрадостного и нечастого удослетворения своих мужских потребностей. Мысль о том, что можно испытать настоящую страсть, представлялась ему странной и пугающей. А уж о чем-то большем, чем просто страсть, даже подумать было жутко.

Безрассудный страх сидел в нем до сих пор. Они с Лили, казалось бы, пришли к пониманию, но в чем оно? Он сказал, что любит ее, но правда ли это? Да, он беспрестанно думал о ней. Это любовь? С нею он чувствовал себя счастливым. Это и есть любовь?

Дэвон остановился и, прислонившись к стене рядом с парадным портретом своей прабабки, нащупал рукой в кармане письмо от маркизы Фроум. Ее светлость извещала его о том, что никогда не слыхала о Лили Траблфилд и уж тем более не нанимала ее к себе в служанки. Она с прискорбием вынуждена признать, что по нынешним временам очень трудно стало находить честных слуг, с каждым годом положение становится все хуже и хуже, очевидно, и лорд Сэндаун стал жертвой обмана. Под конец маркиза выражала надежду, что обман не пошел дальше фальшивой рекомендации и что мисс Траблфилд ничего у него не украла, кроме доверия.

Удивительно было лишь то, что письмо его ничуть не удивило. Дэвон с самого начала знал, что Лили выдает себя за другую. Его это не волновало, ведь его интерес к Лили был вполне определенным и строго ограниченным: все, чего он хотел, это соблазнить ее. А потом он просто позабыл обо всем: забыл про фальшивый ирландский акцент, которым она воспользовалась, чтобы получить место, про то, что она слишком хорошо образована и воспитана, чтобы быть простой служанкой, про то, как упорно она уклонялась от расспросов о своем прошлом, прибегая иногда к откровенной лжи. И теперь ему казалось по меньшей мере забавным, что она требует от него полной откровенности (“Я – это я, Лили, я никогда не причиню тебе зла!”) и в то же время сама явно чего-то недоговаривает.

Но все это не имело значения. Лили что-то от него скрывала; он полагал, что она расскажет ему о себе, когда сочтет нужным. И даже сейчас его не особенно интересовало, о чем именно пойдет речь. Главное – решить, что с ней делать.

Он вновь зашагал взад-вперед. Какой-то звук – неужели выстрел? – заставил его замереть. Дэвону показалось, что он донесся снизу. Разумеется, это не выстрел. Но что же тогда? Возможно, ставень, хлопнувший по стене дома. Ветер был достаточно силен. Однако хлопок вышел что-то уж слишком громким и звонким. Теперь дом опять затих, слышались лишь завывания ветра. Дэвон вспомнил, что, когда сам он вернулся из Труро, Клей был в библиотеке: в последний раз проверял весовые данные медной руды перед завтрашней подачей заявок. Неторопливо спускаясь по лестнице, Дэвон отметил, что пламя свечей в настенных бра колеблется. Откуда-то поступал сквозняк. С моря надвигался шторм.

– Клей? – позвал Дэвон, оказавшись в коридоре и увидев свет лампы, льющийся из дверей библиотеки. Он вошел внутрь. Клея в комнате не было, но двери, ведущие на террасу, оказались распахнутыми настежь. Теперь понятно, откуда прозвучал “выстрел”. Черт бы побрал Клея, какого дьявола он не закрыл двери? Бумаги со стола разлетелись по всей комнате. Дэвон немного удивился, заметив на столе сундучок с кассой: обычно Клей держал его запертым в нижнем ящике. Он бросился к балконным дверям и закрыл их.

Клея он увидел, когда повернулся спиной к дверям. Его младший брат лежал на полу лицом вниз по другую сторону от письменного стола. Волосы вымокли и потемнели от крови, рубашка тоже.

Дэвон подбежал к нему с криком: “Клей!”, коснулся его трясущимися руками, потом бережно повернул яйцом к себе. Маленькая черная ранка зияла высоко на лбу над правой бровью у самой линии волос. Широко раскрытые голубые глаза остекленели и смотрели в никуда. Он был мертв.

С отчаянным криком Дэвон прижался лбом к груди Клея и крепко зажмурил глаза, пока его пальцы нащупывали застежки на рубашке. “Нет, нет, нет!” – бессмысленно твердил он и наконец умолк, когда первое потрясение сменилось ужасом.

Но тут он почувствовал что-то.., грудь Клея еле заметно вздымалась. Дэвон вскинул голову.

– Клей! – заорал он.

Никакого ответа. Вновь прижав ухо к груди брата, теснее, еще теснее, Дэвон наконец различил слабый, трепещущий звук, такой тихий, что он с ужасом решил, будто ему почудилось, пока звук не повторился.

Он вскочил и бросился к двери, криком подзывая Стрингера. Никто не появился, и Дэвон, не переставая кричать, выскочил в коридор и помчался к служебной лестнице. Стрингер показался из-под арки. Он был без камзола и на ходу застегивал жилет.

– Доставьте сюда доктора! Пошлите Маклифа… В Клея стреляли. Он ранен в голову, истекает кровью. Доставьте Пенроя из Тревита, это ближе. Скорее!

Застыв на месте. Стрингер заморгал от неожиданности. Внезапно из-за его спины вынырнул Кобб, и Дэвон облегченно перевел дух.

– В Клея стреляли. Рана тяжелая. Пошлите Маклифа за доктором Пенроем.

Не говоря ни слова, Кобб повернулся и побежал к входным дверям.

Дэвон приказал Стрингеру принести одеяла, а сам бросился назад в библиотеку. Клей был бледен, как сама смерть, глаза по-прежнему смотрели в никуда. Подавляя в груди наихудшие опасения, Дэвон опустился на колени рядом с братом, осторожно нащупал его запястье и вдруг заметил, что Клей сжимает в пальцах перо. Под его рукой лежал листок бумаги. На листке косо, расплывчато, точно паучьей лапой, были нацарапаны два слова: “Лили стреляла”. Дальше перо сорвалось, прочертив неровную линию с черной чернильной кляксой на конце.

"Лили стреляла”. В глазах у него помутилось. Он яростно заморгал, чтобы прояснить зрение, но слова на листке не изменились. Черным по белому, ясно, недвусмысленно и неумолимо: “Лили стреляла”, Послышались шаги Стрингера. Дрожащими пальцами Дэвон скомкал листок и, повернувшись боком к суетящемуся дворецкому, сунул его в карман. На мгновение он словно оглох и ослеп. Но Стрингер от волнения уронил одеяла, и беспомощность старика заставила Дэвона взять себя в руки.