Достоин любви? - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Гэфни cтр.№ 35

Он протягивал ей рюмку. Рэйчел уже хотела отказаться, но жидкость в рюмке походила на бренди, и она решила, что это поможет ей успокоить нервы. Взяв рюмку, она ответила на его вопрос:

— Неужели для вас это имеет значение?

Его глаза сощурились, губы вытянулись в тонкую линию. Еще совсем недавно такое выражение недовольства могло бы привести ее в трепет, но только не теперь. Она больше не опасалась его прогневать. Худшее было позади, а это фальшивое участие пришло слишком поздно. Она не станет успокаивать его нечистую совесть, не станет даже задумываться над тем, чего он хотел достичь своими расспросами.

И все же до чего все это странно! Вот она стоит посреди его спальни, целая и невредимая, не испытывая боли, потягивая бренди, и разговаривает с ним… ну разве что более натянуто, чем обычно. Может быть, она и поторопилась, сказав себе, что больше его не боится (к тому же она была не так наивна, чтобы считать, что он уже потерял к ней интерес), но первобытный страх перед тем, что он может сделать с ее телом, был преодолен. По крайней мере, на этот час. В каком-то смысле ей стало даже легче: то, чего она с ужасом ждала в течение нескольких недель, наконец-то случилось и закончилось. Она сумела это пережить. И лишь об одном приходилось сожалеть: ей не суждено завязать дружбу с Энни Моррелл, потому что теперь она действительно стала шлюхой лорда д’Обрэ.

Он подошел ближе.

— Я задал вам вопрос. Я жду ответа. — Между ними завязался краткий поединок взглядов, во время которого Рэйчел сделала открытие: глаза у него были двухцветные — голубые в верхней части радужки и зеленые в нижней.

— Как я себя чувствую? — Она сделала вид, что обдумывает ответ. — Я чувствую себя грязной.

Себастьян нахмурился.

— Я сделал вам больно? Отвечайте! — Он схватил ее за отворот халата, чтобы не дать ей отодвинуться.

— Вы хотите знать, не сделали ли вы мне больно? — недоверчивым шепотом переспросила Рэйчел.

— Я имею в виду телесную боль, — уточнил он.

В какой-то краткий миг она сумела различить неуверенность, промелькнувшую в его глазах. Неуверенность в себе, вечную спутницу нечистой совести.

— Мое тело перенесло случившееся, милорд. Вроде бы даже без особого ущерба. Если вас смущает только это, можете не беспокоиться.

Заметив явственное недовольство, промелькнувшее в его улыбке, она ощутила укол того самого страха, который только что так самонадеянно считала преодоленным.

— Вы сняли камень с моей души, — язвительно сказал он. — Раздевайтесь, миссис Уэйд. Ложитесь в мою постель.

Кровь горячей волной прилила к ее щекам. — Я не хочу, — пролепетала она в ужасе.

— Да, я знаю. Это придает ситуации определенную остроту, перед которой я не могу устоять.

— Чудовище.

— Давайте обойдемся без перебранки. — Он отвернулся, чтобы зажечь еще две свечи от той единственной, уже почти догоревшей, которую принес из библиотеки, потом скрестил руки на груди.

— Я жду.

— Будьте вы прокляты. Вы не сможете мне навредить.

— От всей души надеюсь на это.

— Зачем я вам нужна? — воскликнула она в отчаянии.

Себастьян задумался.

— Я и сам не раз задавал себе этот вопрос с первой нашей встречи и до сих пор не нашел ответа. Прошу вас, разденьтесь для меня, миссис Уэйд. Я хочу посмотреть на вас. Уж теперь-то нам с вами нечего стесняться друг друга.

Как же ей было ненавистно слышать неизменное «миссис Уэйд» из его уст! Из-за этого издевательского обращения все его поступки по отношению к ней выглядели еще более расчетливыми и жестокими. Рэйчел замерла в мучительной растерянности. Все в ее душе восставало против того, к чему он ее принуждал, но последствия непослушания могли оказаться еще более ужасающими.

— Скажите мне вот что: ваш муж заставлял вас раздеваться перед ним?

Она молча смотрела на него, не в силах дать ответ.

— Ответьте мне. Если он это делал, я не буду настаивать. Да или нет?

Сгорая от стыда, Рэйчел не могла даже кивнуть. Всех ее душевных сил хватило лишь на то чтобы не отвести взгляд.

Отвернуться пришлось ему самому. Себастьян провел рукой по волосам, ему вдруг понадобилось перевести дух. На мгновение привычная самоуверенность изменила ему; маска холодной светскости спала, и Рэйчел увидела живого человека, но лишь на секунду. Он с решительным видом обернулся к ней и скомандовал:

— Повернитесь кругом.

Она все еще медлила, и Себастьян сам повернул ее, взяв за плечи. Стоя у нее за спиной, он проворно развязал кушак ее халата, стянул его с плеч и перебросил через спинку стула, потом тотчас же вернулся к ней и таким же образом принялся расстегивать пуговицы ночной рубашки. Наверное, он считает, что делает ей одолжение, подумала Рэйчел: раздевает ее сам, да еще из-за спины. Что ж, в каком-то смысле так оно и есть, но если он ждет от нее благодарности, то напрасно. Она опустила голову и стала смотреть на его длинные ловкие пальцы, вспоминая, как он прикасался к ней совсем недавно. У нее возникло странное ощущение под ложечкой — не то беспокойство, не то предвкушение чего-то. Его невозможно было объяснить.

Медленное скольжение рубашки по плечам и спине невольно заставило ее задрожать. Рэйчел закрыла грудь скрещенными руками, но на этот раз вопреки ожиданиям, никакие воспоминания о прошлом не нахлынули на нее, грозя затопить с головой. Она стояла неподвижно, ощущая у себя на спине взгляд Себастьяна, а потом и его пальцы, легко пробегающие вниз по ее позвоночнику. Он погладил ягодицы, и она почувствовала, как при каждом прикосновении его рук ее охватывает легкая дрожь.

Но неожиданно поглаживание прекратилось; он крепко держал ее за бедра. Рэйчел попыталась повернуться к нему лицом, но Себастьян силой ей помешал. Тогда она оглянулась через плечо. На его лице появилось странное выражение.

— Не двигайтесь, — приказал он. Потянувшись назад, Себастьян взял одну из зажженных свечей. Рэйчел почувствовала тепло огня у себя на спине, потом на бедрах. Вдруг он в сердцах выругался вслух, и она поняла, что он увидел.

Это ее немного удивило. Ей казалось, что он заметил шрамы еще раньше, в библиотеке. Наверное, там было слишком темно, и он каким-то образом пропустил небольшой рубец у нее на левом бедре, единственный, который еще можно было обнаружить на ощупь.

— Кто это сделал?

Рэйчел едва не рассмеялась вслух. Неужели он не догадывается?

— Тюремная стража? — предположил он, повернув ее лицом к себе.

Его лицо побледнело и оттого стало еще более грозным.

— В тюрьме секут мужчин, но не женщин. Это против правил. Для нас они находили другие методы устрашения.

— О Господи. — Он заглянул ей в глаза, словно ища чего-то. — Простите. Мне очень жаль, что вам пришлось через это пройти.