Бобби и Салл взяли большую часть пляжных сумок.
— Молодцы мулы! Но-о-о! — со смехом закричала Рионда, когда
они поднимались по ступенькам с пляжа на набережную. Под слоем кольдкрема,
которым были намазаны ее лицо и плечи, она была красная, как вареный рак, и со
стонами жаловалась Аните Гербер, что ночью глаз не сомкнет: если не солнечный
ожог, так пляжные деликатесы не дадут ей уснуть.
— Так кто же тебя заставлял съесть четыре немецкие сосиски и
два пончика? — сказала миссис Гербер с раздражением в голосе, какого Бобби
прежде у нее не замечал. Она устала, решил он. Да и сам он немножко обалдел от
солнца. Спина горела, в носки набился песок. Пляжные сумки, которыми он
обвесился, болтались и стукались друг о друга.
— Но еда тут такая вкууууусная, — грустно возразила Рионда.
Бобби засмеялся. Он ничего не мог с собой поделать.
Они медленно шли по главной аллее к незаасфальтированной
стоянке машин, не обращая больше никакого внимания на аттракционы. Зазывалы
бросали на них взгляд-другой, а потом смотрели мимо в поисках свежей крови.
Тратить время на компании, нагруженные сумками и бредущие к автостоянке, не
имело никакого смысла.
В самом конце аллеи слева стоял тощий человек в широких
голубых бермудских шортах, перепоясанной рубашке и котелке. Котелок был старый,
порыжелый, но лихо заломлен, А за ленту был засунут пластмассовый подсолнух. Он
был очень смешным, и девочкам наконец выпал случай прикрыть рты ладошками и
захихикать.
Он посмотрел на них с видом человека, которого еще и не так
обхихикивали, и улыбнулся в ответ. От этого Кэрол и ее подруги захихикали еще
сильнее. Человек в котелке, все еще улыбаясь, развел руками над
импровизированным столиком, за которым стоял лист фибергласа на двух
ярко-оранжевых козлах. На фибергласе лежали три карты, красными рубашками
вверх. Он перевернул их быстрым изящным движением. Пальцы у него были длинные и
абсолютно белые, заметил Бобби. Ни загара, ни красноты.
В середине лежала дама червей. Человек в котелке поднял ее,
показал им, ловко крутя ее в пальцах.
— Найдите даму в красном, cherchez la femme rouge — вот что
вам надо сделать, только это и ничего больше, — сказал он, — легче легкого,
проще простого, легче, чем котенку связать попонку. — Он поманил Ивонну Лавинг.
— Ну-ка, куколка, подойди, покажи им, как это делается.
Ивонна, все еще хихикая и краснея до корней черных волос,
попятилась к Рионде и пробормотала, что у нее не осталось денег на игры — она
все истратила.
— Нет проблем, — сказал человек в котелке. — Это просто
показ, куколка, я хочу, чтобы твоя мамочка и ее подруга увидели, как все
просто.
— Тут моей мамочки нет, — сказала Ивонна, однако шагнула
вперед.
— Нам правда надо ехать, Ивви, не то мы обязательно попадем
в затор, — сказала миссис Гербер.
— Нет, погоди минуточку, это ведь забавно, — сказала Рионда.
— Рулетка из трех карт. Выглядит просто, как он и говорит, но если не
поостережешься, начнешь отыгрываться и отправишься домой без гроша.
Человек в котелке посмотрел на нее с упреком, сменившимся на
ухмылку до ушей. Ухмылка низкого человека, внезапно подумал Боб§и. Не из тех,
кого боится Тед, но все равно низкого.
— Мне совершенно ясно, — сказал человек в котелке, — что в
прошлом вы оказались жертвой мошенника. Хотя как у кого-то могло хватить
жестокости обмануть такую классную красавицу, я просто вообразить не могу.
Классная красавица — семь на восемь или около того, двести
фунтов или около того, плечи и лицо намазаны толстым слоем “Пондса” — радостно
засмеялась.
— Хватит трепа, покажи девочке, как это делается. И ты что —
всерьез меня уверяешь, что это законно?
Человек за столиком откинул голову и тоже засмеялся.
— В конце главной аллеи все законно, пока тебя не сцапали и
не вышвырнули вон.., как вам, думается мне, хорошо известно. Ну-ка, куколка,
как тебя зовут?
— Ивонна, — сказала она голосом, который Бобби едва
расслышал. Салл-Джон рядом с ним с интересом следил за происходящим. — Иногда
меня называют Ивви.
— Вот и хорошо, Ивви. Погляди сюда, красотулечка. Что ты
видишь? Назови их, я же знаю, ты это можешь, такая умница, как ты. А называя,
показывай. И трогай, не бойся. Тут никакого обмана нет.
— Вот эта с края — валет, а с того края — король, а вот эта
— дама. Она в середке.
— Правильно, куколка. В картах, как и в жизни, женщина часто
оказывается между двумя мужчинами. В этом ее сила, как ты сама убедишься лет
через пять-шесть. — Голос его постепенно стал тихим и почти гипнотически
напевным. — А теперь смотри внимательно и ни на секунду не отводи глаз от карт.
— Он перевернул их рубашками вверх. — Ну-ка, куколка, где дама?
Ивонна Лавинг указала на красный прямоугольник в середине.
— Она верно угадала? — спросил человек в котелке у маленькой
компании, сгрудившейся у стола.
— Пока да, — сказала Рионда и рассмеялась так бурно, что ее
ничем не придерживаемый живот заколыхался под легким платьем.
Улыбнувшись в ответ на ее смех, низкий человек в котелке
приподнял уголок средней карты и показал красную даму.
— Верно на сто процентов, лапочка, пока все отлично. А
теперь следи! Следи внимательно! Это состязание между твоими глазами и моей
рукой! Так за чем останется победа? Вот в чем вопрос на этот день!
Он начал торопливо передвигать карты по крышке самодельного
стола, приговаривая нараспев:
— Вверх и вниз, понеслись, туда-сюда, смотри куда, все по
мерке для проверки, а теперь они опять выстроились рядком бок о бок, так скажи
мне, куколка, где прячется дама?
Пока Ивонна рассматривала три карты, которые действительно
вернулись в прежнее положение, Салл нагнулся к уху Бобби и сказал:
— Вообще-то можно и не смотреть, как он их мешает. У дамы
уголок надломлен. Вон, видишь?
Бобби кивнул и подумал “умница”, когда Ивонна робко показала
на карту слева — с надломленным уголком. Человек в котелке перевернул ее,
открыв даму червей.
— Отличная работа! — сказал он. — У тебя острый взгляд,
куколка. Очень острый.
— Спасибо, — сказала Ивонна, краснея, и вид у нее был почти
таким же счастливым, как у Кэрол, когда ее поцеловал Бобби.
— Поставь ты на кон десять центов перед этой перетасовкой, я
бы заплатил тебе сейчас двадцать центов выигрыша, — сказал человек в котелке. —
Спросите почему? А потому что нынче суббота, а я называю субботу вдвойнеботой.
А как вы, дамочки? Не хотите рискнуть десятью центами в состязании между вашими
молодыми глазками и моими усталыми старыми руками? Сможете сказать вашим
муженькам — вот уж везунчики, подцепили таких женушек! — что мистер Херб
Маккуон, карточный маг, оплатил вашу стоянку в Сейвин-Роке. А почему бы и не
четвертачок? Укажете даму червей, и я дам вам пятьдесят центов.