Княгиня Монако - читать онлайн книгу. Автор: Александр Дюма cтр.№ 144

Господин Монмут долго благодарил меня за то, что он называл любезностью с моей стороны; он был учтив, предупредителен, почти весел и в достаточной мере влюблен: лишь от меня зависело, чтобы он увлекся мной еще больше. Я рассталась со своим кавалером, весьма довольная его обхождением; предстоящая встреча с привидением, которому я собиралась вместе с герцогом засвидетельствовать свое почтение, не особенно пугала меня.

В назначенный день я села в свою карету без гербов и в сопровождении слуг в серых кафтанах тайно от всех отправилась в Сен-Клу; Мадам там не было, и я в одиночестве гуляла в парке до условленного времени. Однако мой спутник не заставил себя ждать: я столкнулась с ним лицом к лицу на повороте аллеи — он спешил ко мне. Блондо и один из моих лакеев остались в некотором отдалении, а мы медленно пошли к источнику. Стояла одна из тех чудесных июльских ночей, когда жизнь кажется отрадной. Резкий запах деревьев кружил мне голову и настраивал меня на соответствующий лад в предвкушении того, что нам предстояло увидеть, или, по крайней мере, того, что мы стремились найти.

Это состояние отражалось на нашей беседе. Она вращалась вокруг призрачных видений; мы грезили наяву, и наши грезы были навеяны потусторонним миром.

— Сударыня, — говорил мне герцог, — вы не находите, что эти прекрасные деревья, эта дивная луна, отдаленный шум реки и водопадов заставляют думать о неведомом?

— Сегодня вечером, сударь, мне почему-то тоже так кажется.

— О! А я прекрасно понимаю почему: это я оказываю на вас влияние. Мне всегда доводилось передавать свои грустные мысли окружающим. Я знаю, что у меня несчастная судьба: я похож на свого деда и, подобно ему, умру молодым и насильственной смертью, — это давно предсказали моей матушке.

— Зачем вы мне об этом говорите, сударь? Для чего питать подобные мысли? Это не подобает вам ни по вашему возрасту, ни по вашему положению; думайте лучше о своей молодости, о радостях, которые она вам дарует, и смело встречайте будущее со всем тем, что оно вам принесет. Не тогда ли придет время печалиться?

— Не думайте, что это тяжело; не думайте так, ведь я к этому уже привык, и такие мысли сопутствуют мне всегда. У моей тетушки тоже бывали порой подобные предчувствия, и вы видите, что они оправдались; то же самое произойдет со мной.

Башенные часы замка, недалеко от которого мы находились, пробили полночь. Мы вздрогнули.

— Ах! — воскликнул молодой человек. — Час настал. Пойдемте! Возможно, она нас ждет.

Мы направились к источнику, возле которого я много раз гуляла в столь поздний час вместе с той, что уже не было в живых. Как же все изменилось! Сколько теней, которых мне не суждено было снова увидеть, жило в моем сердце! Прежде всего Лозен, уже разлюбивший меня, затем Мадам и две-три женщины, скончавшиеся молодыми, как и она; я почувствовала, что меня начинает бить смертельная дрожь, и у меня едва хватало сил идти вперед. «Ах! Насколько все стало другим!» — подумала я.

Все вокруг нас умолкло, не считая множества неясных ночных звуков, которые стихают, как только начинаешь к ним прислушиваться. Я всегда полагала, что природа творит под неусыпным взором Создателя и нам возбраняется проникать в ее тайны. Мы медленно продвигались вперед; лунный свет заливал открытое пространство между деревьями, которые окружали родник со сверкавшей блестками водой.

Покойная Мадам в свое время приказала разложить вокруг водоема камни, поросшие мхом, чтобы там можно было отдыхать; она всегда сидела на одном из них; кровь застыла в моих жилах, когда я увидела сквозь ветви деревьев, что на этом самом камне, на том же самом месте сидит какая-то фигура в белом. Я едва не упала и невольно оперлась на руку г-на Монмута. — Ах, Боже мой, это она, вот она! — Да, да, это она! Пойдемте.

Я была ни жива ни мертва от страха, а герцог увлекал меня навстречу этому видению; когда мы подошли довольно близко, фигура поднялась, явив свой непомерно высокий рост, и направилась в сторону леса, доброжелательно махнув нам правой рукой, что всегда считалось счастливым предзнаменованием. Я застыла на месте, а г-н Монмут бросился в погоню за призраком с криком: — Сударыня! Милая тетушка! Генриетта!

Молодой человек был вынужден обогнуть разделявший их источник; я видела, как он скрылся за деревьями, продолжая кричать. Очень скоро он вернулся и сказал: — Она исчезла. Теперь мы ее не увидим.

Я на это очень надеялась, ибо мне не достает храбрости при встрече с обитателями потустороннего мира. Герцог приблизился и подал мне руку, чтобы помочь выбраться из густых зарослей. — Мне такого больше не выдержать, — сказала я.

— Ах! Значит, вы не любили Мадам, как я, иначе бы вы чрезвычайно обрадовались ее появлению. Бедная тетушка! Значит, ее привидение появляется! Это действительно так!

Мы двинулись в путь: мой спутник был взволнован, растроган и чуть ли не весел, а я страшно напугана. Я вздрагивала от малейшего шума и невольно прижималась к юноше, как прижималась бы к любому другому в подобных обстоятельствах. Мало-помалу он начал меньше говорить о Мадам и больше обо мне; я ничего ему не отвечала, но он становился более настойчивым и ласковым, а в ту пору герцог Монмут был очень красив, очень остроумен и пылок!

Тенистые аллеи этого парка великолепны, и воспоминание о них доставляет мне удовольствие даже сейчас, когда мне не суждено больше это увидеть. Луна озаряла просторные лужайки; мне кажется, что у цветов был тогда более приятный аромат; ручьи журчали более благозвучно, а их воды искрились более ярким блеском; травы, усеянные мхом и фиалками, так и манили отдохнуть — воспоминания ранней юности часто весьма обманчивы.

На следующий день я вернулась в Париж одна. Господин Монмут провел там всего три месяца: он был во Франции лишь проездом, и его снова призвали в Англию — королю этой страны не нравилось, когда герцог был далеко; его беспокойный ум и беспрестанно возникавшие честолюбивые устремления внушали государю опасения, и я полагаю, что они возникали у него не напрасно.

Что касается призрака Мадам, то я не знаю, как к этому относиться. Вскоре произошло одно событие, которое порой заставляет меня стыдиться своего малодушия; впрочем, возможно, что в тот день мы видели настоящее привидение.

Как-то раз, вечером, один из лакеев маршала де Клерамбо отправился зачерпнуть воды из источника; он увидел там никому неведомую высокую женщину в белом, которая исчезла столь же быстро, как я уже рассказывала. Бедняга вернулся домой с криком, что он повстречал Мадам; он так испугался, что заболел и умер.

Господин де Ластера, управляющий замка, не был столь легковерным, как я и другие; с многочисленным конвоем он отправился к источнику и потрудился спрятать своих спутников; увидев выходца с того света, он пригрозил как следует отделать его палкой, если тот не признается, кто он такой. Призрак произнес:

— Ах, господин де Ластера, не причиняйте мне зла, я бедная Филипинетта.

То была деревенская старуха семидесяти семи лет от роду, отвратительная беззубая уродина с красными глазами, распухшим носом и ртом до ушей — словом, сущее чудовище. Ее хотели посадить под замок, но Мадам этому воспротивилась. Я была свидетелем того, как старуха пришла ее благодарить.