Отон-лучник - читать онлайн книгу. Автор: Александр Дюма cтр.№ 4

Приехав в замок, он узнал, что граф отбыл в войска императора: турки вторглись в Венгрию, и по призыву Людвига IV граф Годесберг отправился в поход вместе со своим верным соратником графом Карлом фон Хомбургом. В замке Годесберг гостю был оказан самый теплый прием, и Альберт прожил там около полугода. К концу этого срока, утомившись от бездействия и видя, что европейские государи не собираются пока начинать очередную войну, он отправился в Испанию, где Альфонс XI, король Кастилии и Леона, воевал с сарацинами. Там он совершил чудеса отваги, сражаясь с Муль эль-Мохаммедом, но получил тяжелую рану под Гранадой и был вынужден вновь вернуться в Годесберг, где на сей раз застал супруга Эммы, который к тому времени унаследовал титул и достояние старого ландграфа, скончавшегося в начале 1332 года.

К тому времени маленькому Отону исполнилось пять лет; то был красивый светловолосый малыш, румяный и голубоглазый. Возвращение Альберта стало праздником для всей семьи, а особенно для мальчугана, ведь он очень любил храброго рыцаря. Альберт и Людвиг также были рады свидеться вновь; оба они сражались против неверных: один на юге, другой — на севере, оба вернулись с победой, обоим было что рассказать в долгие зимние вечера. Не удивительно, что год пролетел как один день, но к концу этого года неугомонная натура Альберта вновь повлекла его на поиски приключений: он посетил королевские дворы Англии и Франции, участвовал в войне против Шотландии, которую начал король Эдуард, сразился в поединке с Джеймсом Дугласом, затем, обратив оружие против Франции, вместе с Готье де Мони участвовал в высадке на остров Кадсан. Оказавшись вновь на континенте, он воспользовался этим обстоятельством, чтобы навестить старых друзей, и в третий раз посетил замок Годесберг, где в его отсутствие появился новый гость.

То был родственник ландграфа, некий Готфрид, который, зная, что ему не приходится надеяться на богатое наследство, старался добыть богатство силой собственного оружия. Он тоже сражался с неверными, но в Святой земле. Узы кровного родства, слава, которую он обрел во время крестового похода, известная склонность к роскоши, свидетельствующая о том, что вера его была скорее напускной, нежели бескорыстной, раскрыли ему двери замка Годесберг, где он стал почетным гостем. Однако вскоре после отъезда графа Хомбурга и Альберта Готфрид задался целью сделаться совершенно незаменимым для ландграфа Людвига, и так в этом преуспел, что, когда он притворился, будто собирается уезжать, хозяин уговорил его остаться. Так Готфрид поселился в замке, но теперь уже не как гость, а на правах домочадца.

Подчас истинная дружба не менее ревнива, чем любовь. И вот — заблуждался Альберт или нет, — но в следующий приезд ему показалось, будто Людвиг принимает его холоднее, чем обычно. Альберт пожаловался Эмме на необъяснимую холодность ландграфа, а она в ответ стала сетовать на то, что муж переменился и к ней. Альберт погостил в Годесберге всего две недели, а затем, сославшись на то, что в Ронсдорфе нужно провести кое-какой ремонт, за которым ему непременно нужно приглядеть, уехал из замка. Переправившись через реку и небольшое ущелье, отделявшие владения ландграфа от Ронсдорфа, он оказался дома.

Две недели спустя Альберт получил весточку от Эммы. Она окончательно перестала что-либо понимать в характере мужа: прежде он всегда был нежен, мягок и доброжелателен, а теперь сделался вдруг подозрительным и мрачным. Даже юному Отону не раз приходилось сносить от отца неожиданные вспышки гнева, чего раньше никогда не случалось, и это было тем обиднее и тяжелее для Отона и его матери, что в самом недавнем прошлом Людвиг выказывал им много ласки, любви и внимания. К тому же, по мере того как ландграф отдалялся от жены и сына, он все более сближался с Готфридом, словно перенося на чужого человека ту привязанность, какой уже не питал к близким.

Альберт от всего сердца жалел ландграфа, вредившего самому себе хуже злейшего врага. Господь даровал ему радость и блаженство, но Людвиг, словно опасаясь, что пламень счастья дотла сожжет ему душу, своими руками рушил свой семейный очаг. Так оно и продолжалось, пока ландграф не прислал Альберту приглашение на праздник шестнадцатилетия Отона, на который съехалась вся местная знать.

Празднество это (о нем мы уже рассказывали) являло собой странное зрелище: гости веселились, а хозяин пребывал в глубокой печали, но на то была особая причина: в самом начале праздника Готфрид обратил внимание ландграфа на сходство Отона и Альберта, притворившись, будто сам впервые его заметил. В самом деле, если не считать того, что один так и светился юношеской свежестью, а другого иссушило безжалостное солнце Испании, они были разительно похожи: светловолосые, голубоглазые, они походили друг на друга каждой черточкой — а уж это самый верный признак кровного родства, который никогда не остается незамеченным. Это открытие поразило ландграфа точно удар кинжала: уже давно, по навету Готфрида, он сомневался в чистоте уз, связывающих Эмму и Альберта, но при мысли, что эти греховные отношения существовали еще до свадьбы и что Отон, которого он так любил, был плодом противозаконной связи — а это, казалось бы, подтверждалось невероятным сходством его сына с Альбертом, — сердце ландграфа обливалось кровью, он почти обезумел. В это время, как уже говорилось, и прибыл граф Карл, и мы видели, что, не в силах солгать, он еще более усугубил страдания своего друга.

Дело в том, что вестник, с которым ландграф столь таинственно разговаривал в маленькой гостиной, был не кто иной, как Готфрид, своим появлением в Годесберге вызвавший некогда первые недоразумения, омрачившие счастье молодой четы. Теперь Готфрид, ссылаясь на подслушанный обрывок разговора, сообщил ландграфу, что Эмма назначила свидание Альберту, который той же ночью собирался уехать в Италию, где ему предстояло принять командование над одним из отрядов войск, посланных в те края императором. Проверить это было легко, поскольку свидание было назначено у боковых ворот замка и Эмме предстояло пройти через весь сад, чтобы попасть на условленное место.

Стоит лишь зародиться подозрению, как человек против своей воли все больше подпадает под его власть. Так можно ли удивляться, что ландграф, стремясь любой ценой узнать истину, подавил в себе природное, чисто инстинктивное отвращение, которое каждый порядочный человек испытывает к ремеслу соглядатая; вместе с Готфридом он удалился к себе в комнату и, приоткрыв окно, стал с волнением ожидать последнего доказательства, чтобы затем принять окончательное решение, на что до сих пор у него не хватало духа. Готфрид не ошибся: около четырех часов утра Эмма спустилась с крыльца, крадучись, прошла через сад и исчезла в тени деревьев, скрывавших ворота. Минут через десять она вернулась на крыльцо в сопровождении Альберта, поддерживавшего ее под руку. При свете луны ландграф увидел, что они расцеловались, и при этом, как ему показалось, супруга его обливалась слезами. Похоже, она и в самом деле оплакивала разлуку с любовником.

Теперь, когда все сомнения ландграфа рассеялись, он решил изгнать из дома преступную супругу и ее сына — плод недостойной любви. Он вручил Готфриду письмо, в котором Эмме повелевалось следовать за подателем сего послания, а начальник стражи получил распоряжение схватить Отона и на рассвете отвезти его в аббатство Кирберг, недалеко от Кёльна. Отныне вместо славного военного поприща уделом его станет тесная монашеская келья.