Жизнь Людовика XIV - читать онлайн книгу. Автор: Александр Дюма cтр.№ 101

— Милостивые государи! Я прибыл в мой парламент объявить, что, согласно законам моего государства, я хочу сам принять бразды правления и надеюсь на вашу готовность быть всегда мне верными слугами. Мой канцлер расскажет вам с большей подробностью о моих намерениях.

Следуя этому, поднялся канцлер и произнес длинную речь, в которой как можно красноречивее он постарался исполнить возложенное на него королем поручение. По окончании этой речи заговорила королева:

— Государь, вот уже девятый год как я взяла на свою ответственность ваше воспитание и управление государством. Богу было угодно благословить мои труды и сохранить вашу особу, столь драгоценную для меня и всех ваших верноподданных. Ныне закон королевства призывает вас к управлению этой монархией и я с большим удовольствием передаю вам ту власть, которая была мне дана, и надеюсь, что с Божьей помощью вы будете печься во все время вашего царствования о благоденствии и счастье Франции.

Его величество отвечал:

— Государыня, благодарю вас за заботы и попечение, которые вам было угодно принять на себя по моему воспитанию и управлению моим королевством. Я прошу вас продолжать давать мне добрые советы и желаю, чтобы после меня вы были президентом моего Совета.

После этих слов королева поднялась со своего места и, подойдя к сыну, почтительно ему поклонилась, а король тоже встал навстречу и нежно обнял ее. Затем они вернулись на свои места. Тогда к королю подошел герцог Анжуйский, преклонил колено, поцеловал руку брата и поклялся ему в верности. Примеру последовали герцог Орлеанский, принц Конти и другие принцы, вслед за ними канцлер, герцоги и пэры, духовные лица, маршалы Франции и все прочие присутствующие также поднялись и присягнули в верности королю.

Однако все заметили отсутствие принца Конде, а скоро распространился слух, будто принц в прошедшую ночь срочно выехал из Парижа. Не было ли это сделано им для того, чтобы не присягать королю в верности? Впрочем, несмотря на это угрожающее отсутствие, возвращение его

Величества в Пале Рояль было торжественным, а народ сопровождал его радостными восклицаниями: «Да здравствует король!» Торжество продолжалось всю ночь среди зажженных на всех улицах огней.

Общество того времени. — Женщины, пользовавшиеся влиянием. — Марион Делорм. — Несколько анекдотов. — Министр финансов д'Эмери. — Президент де Шеври, — Клод Килье. — Смерть Марион Делорм. — Нинон де Ланкло. — Ее отец. — Сент-Этьен. — Рарей. — Кулон. — На какие классы разделяла Нинон своих обожателей. — Г-жа де Шуази. — Ее общество. — М-ль де Скюдери. — Ее воспитание. — Ее бедность. — Первые се сочинения. — «Субботние хроники». — Маркиза Рамбулье. — Ее дом. — Голубой зал. — Доброта маркизы Рамбулье. — Как она определяла дружбу. — Епископ Аизьеский и утесы сада Рамбулье. — Грибы графа де Гиша. — Семейство маркизы Рамбулье. — Хорошенькая Жюли. — Г-н Пизани. — М-ль Поле. — Г-н Г расе. — Вуатюр.

Бросим теперь беглый взгляд на французское общество и посмотрим, какой вид имело оно в первой половине XVII столетия.

Мы определим характер эпохи пятью женщинами разного состояния и темперамента. Надо сказать, что некоторым образом именно они подготовили влияние женщины на новейшее общество. До них женщины были главным образом лишь любовницами, то есть «царицами-невольницами», и именно таковы Диана де Пуатье, г-жа д’Этамп и Габриэль д'Эстре. Вся их власть зависела от их красоты, и если они переставали нравиться своим венценосным любовникам, то исчезало и их влияние.

Эти пять женщин — Марион Делором и Нинон Ланкло, нечто вроде наших современных «камелий», г-жа де Шуази — светская женщина, м-ль де Скюдери — женщина-писательница и маркиза Рамбулье — знатная дама.

Марион Делорм родилась в Шалон-сюр-Марн и в описываемое нами время ей было около 35; она находилась во всем блеске своей красоты. Дочь богатого отца, который оставил ей в приданое 25 000 экю, она могла легко выйти замуж, но увлеклась соблазнами мира. Ее первым любовником стал Дебарро, сын министра финансов при Анри IV. Марион еще жила у своего отца, когда Дебарро целую неделю прятался в дровяном чулане, а возлюбленная посещала его ежедневно и носила ему покушать. Однако скоро принужденность надоела и она бежала из отцовского дома, став с этого времени уже не Мари, но Марион.

В скором времени Дебарро надоел Марион и его место занял Рувиль, зять графа Бюсси-Рабютена, который дрался из-за нее на дуэли с ла Ферте-Сенектером. Рувилю наследовал Миоссан, вовсе за ней не ухаживавший, зато она сама за ним ухаживала — тот, который отвез принца Конде в Венсеннскую тюрьму. Затем был Арно, потом — несчастный Сен-Map, де Шатийон, де Бриссак. Эти последние были любовниками «по сердцу», а кроме этого имелись любовники «по политике», «по деньгам» и к четвертому разряду принадлежали «услужливые кавалеры».

Страсть к большим тратам и желание помогать родственникам, имение которых было расстроено, заставляло ее принимать любовников «по деньгам»; ее казначеями были министр финансов д'Эмери и президент де Шеври. Д'Эмери был сыном лионского банкира Партичелли, и когда он обанкротился, сын принял это новое имя и носил его до смерти. Кардинал Ришелье нашел в нем много прекрасных качеств и предложил Луи XIII сделать его министром финансов, говоря, что д’Эмери имеет особенный дар налагать подати и пошлины. Король задумался.

— д’Эмери? д’Эмери? — повторял он. — Я не знаю такого, но определите его скорее на это место, г-н кардинал, ибо мне говорили, будто Партичелли, этот известный плут, домогается того же. Поскольку я знаю, что он интриган, то боюсь, как бы он к нам не приехал и нам не было бы досады!

— О! — отвечал кардинал. — Опасаться нечего, ваше величество, этот Партичелли, о котором вы говорите, повешен.

— В добрый час! — сказал король. — Раз вы отвечаете за д'Эмери, то назначайте его министром.

Д’Эмери был определен. Будучи послан в Лангедок, он в качестве управляющего министерством финансов приказал уничтожить пенсион в 100 000 ливров, который штаты Лангедока давали герцогу де Монморанси. Такое распоряжение окончательно настроило герцога против двора и он решил стать участником бунта, стоившего ему жизни. Принцесса Конде очень ненавидела д'Эмери, видя в нем убийцу своего брата.

Д’Эмери не давал Марион денег, поскольку она их от него не принимала, зато он указывал ей на возможность для афер. Прочие любовники «за деньги» делали ей подарки; при условиях, с ней заключаемых, определялось известное количество серебра, поэтому, утверждает де Рео, у нее после смерти нашли только нарядов более чем на 20 000 экю.

Что касается Шарля Дюре, сеньора де Шеври, называвшегося обыкновенно президентом де Шеври, то он тоже был оригиналом, правда, в другом роде; он был племянником знаменитого Дюре, лейб-медика Шарля IX, Анри III и Марии Медичи. Дюре имел обыкновение говорить: «Если человек обманет меня один раз, то да проклянет его Бог! Если же обманет меня два раза, то проклянет его Бог вместе со мной! Если же — три раза, то пусть Бог проклянет меня одного!»