– Давай, мальчик, пошустрей. Понял? Пошустрей давай!
Тут из клуба выходит Каролин Уркхарт со своей подружкой Эмми, с ними Терри и этот чувак из Лейта Саймон Уильямсон. Он вроде как дружок Рентона, и Томми, и Мэтти, а также братца Джо Бегби. Терри смеётся, его рука лежит на её талии, а Каролин глядит на меня, как будто я… хуй знает… ничто.
Тут я услышал крики, и все обернулись туда, где начался махач. Это дало мне предлог, чтобы съебать, и я пошёл туда. Билли схватил меня за руку и говорит:
– Не суйся, Голли, это Дозо Дойл разбирается с чуваками из Клери. К нам это не имеет никакого отношения.
– Отъебись!
Я вырвался, вытащил перо, и вот он я. Тут я остановился и подумал: чего это я здесь делаю? Дозо мочит одного из Клери, а его дружки, заметив нож, поспешили удалитьс. Перо сработало! Полмонт стоит себе, ничего не делает. Тот парень из Клери уже на земле, а Дозо пинает его ногами. Полмонт кивнул мне и потянулся за ножом, а я возьми и отдай. А он наклонился и разрезал этому чуваку щеку до скулы. Сердце у меня колотиться, я вижу, как расходится кожа, и секунду ничего не происходит, потом рана заполняется, кровь течёт.
– В Клери все грёбаные мудаки! – кричит парню Дойл.
Парень сжимает своё лицо и говорит бред, без всякого смысла, а я стою и смотрю на него. А ведь это должна быть драка один на один… Дозо и этот парень…
Я стою, как к месту прирос, а Полмонт суёт мне в руку нож. Я беру его, не знаю зачем. Потому, наверно, что он мой. Полмонт посмотрел на меня и скорчил рожу, а Дозо покачал головой. Они заржали и пошли себе спокойненько.
Двоей парней подошли ко мне, посмотрели на парня, на кровь. Ушли. Один из них что-то сказал, но я ничего не слышу. Парень, всё ещё сжимая свою щеку, посмотрел на меня и увидел в моей руке нож. Он посмотрел на меня с отвращением, как будто я зверь какой-то.
Яповернулся и дал дёру через парковку, по аллее, на главную дорогу. Я бежал и бежал, останавливаясь только, чтоб перевести дыхание. Потом я выбросил нож в один из больших мусорных баков. Какое-то время я соображал, где нахожусь. Бежал я, оказывается не туда. Япошёл обратно окружным путём, избегая дорог, пробираясь переулками и дворами домой.
Пошёл дождь. Уличные огни отражались в иссинячёрном тротуаре, отчего у меня закружилась голова и стало подташнивать. Я застегнул свой «Харрингтон» и поднял воротник. Кишки с каждым шагом обжигает, как огнём. Каждый раз, услышав сирену или заметив полицейскую машину, мне кажется, что это за мной. Сердце выпригивает из горла, в жилах стынет кровь. Я вижу, как меняется город: за большими магазинами пошли особняки богатеев, потом многоквартирники, потом долго вообще ничего, потом двухполосное шоссе и за ним огни спальных районов.
Солдатская песня (девственника)
В воскресенье с утра мы шатались по магазинам на Стендрус-Кросс. Я не люблю воскресенья, чем они дольше, тем херовей. Кроме как перетирать события субботы, делать нечего, и ты чувствуешь, как подкрадываются страх и депрессия, и так до утра понедельника. Однажды я спросил своего дядю Дональда, который работает на стройке в Рентокиле: «А когда заканчиваешь школу и идшь на работу, лучше становится?» Он просто покачал головой и рассмеялся надо мной, как будто говоря: да, становится просто охуенно.
Теперь, однако, ещё утро, и субботние победы ещё свежи в памяти. Особенно у вконец оборзевшего Терри. Он такой:
– От этой малышки, нашей однокашницы, у меня до сих пор залупа огнём горит. Ох, какая она мягкая тёлочка. – Он развёл руки и медленно покачал бёдрами.
Ничего от от неё не добился. Кто угодно, только не Каролин Уркхарт. Всё он пиздит, этот гондон.
– А что же ты выступал, типа: «Пальцем её не трону»? – говорю.
– Ну, – улыбнулся Терри, – я подумал, что теперь я работаю и неплохо было бы время от времени натягивать тёлочку из школы.
Билли явно поражён его брехнёй, и видно, Терри прямо упивается этим. Биррелл выступил на футболе, как настоящий пацан, собственно, он-то всех и сделал, ну, он и ещё Джент, и не важно, что забрали Терри. При этом он никогда не подмазывается к Дойлу, как Терри. Думаю, что Билли запал на Каролин Уркхарт и Эмми Коннор. Как, впрочем, и все, что бы они там ни говорили, как Терри.
– Она же гуляла с этим взросляком, разве нет? – спросил он.
– Не, этот чувак её прокинул. Он теперь с другой тёлкой гуляет. Так что я был как раз вовремя, полон сочувствия, чтоб она могла сесть мне на ухо… – оскаблился Терри., – а также с полным сочувствия прибором, – засмеялся он и снова сделал несколько выпадов бёдрами. – Мне бы отблагодарить этого взросляка, он научил её делать в постели всё, что надо. Я думал, она будет дёргаться, зажиматься, как маленькая девственница, – он сплюнул «девственница», как «проказа», – но нет, чувак, видать, выбил из неё всё это, дал ей наесться досыта, а тут и я подтянулся. Сучка сосёт отменно. Ох уж это она умеет! Чуть всего меня не высосала!
Пиздёж.
Не стала бы она брать в рот грязную шишку потного ублюдка.
Терри глотнул из бутылки «Айрн-Брю».
– Пацана зовут Саймон. Хороший парень. Он просунул Эмми Коннор меж сисек. Он друг брата Джо Бегби, этот упыря Франко, которого забрали вместе со мной. Надеюсь, я ничего не подцепил от малютки Каролин, ведь сегодня у меня воскресный ужин у Люси, а уж что после – известно!
– Она разве не рассердилась на тебя, что вас прихватили? – спросил Карл.
– Да этот мудила, её папаша, пытается настроить её против меня. Но дело в том, что это без понта. Если у девчонки случилось с Теренсом Генри Лоусоном, она уже испорчена, ей ниего больше не нужно, только самое лучшее. Им просто не насытиться! Стопудово!
Головастый упырь передал мне бутылку. Я замотал головой в отказ, он передал её Карлу, тот сделал глоток. Тот весь такой собой довольный. Может, он таки присунул этой рыжей толстухе. Надеюсь, нет, потому что тогда получится, что я здесь единственный, кто ещё не фачился. Билли давали Катлин Мюррей и сестрёнка Терри, Ивон.
Мэгги орр, из парадной Билли, идёт по улице, с ней ещё та девчонка в очках. Симпатичная. Остановились возле забегаловки.
– Терри, давай сюда. – Она машет ему, чтоб он подошёл.
Терри, однако, стоит на своём:
– Нет уж, давайте вы сюда, – наглый весь из себя.
– Не, – симпатичная в очках кивнула на Мэгги и скрорчила рожицу, мол, Мэгги не хочет встречаться с Карлом и Билли.
Билли пофиг, он читает газету, а Карл просто смотрит в сторону, руки по швам. Билли скрутил газету и треснул его по голове. Карл сказал что-то, типа – мудило. Терри пожал плечами и пошёл к девчонкам.
Та, классная, с длинными чёрными волосами и в очках, посмотрела на меня и засмеялась. Сердце у меня упало. Она просто чудо, как мила, не то что другие. Тут Терри на меня обернулся, потом засмеялся вместе с ней, толкнул, схватил и стал вроде как щекотать. Она смеется и говорит, чтоб он перестал. С какой стати он так ведёт себя с этой милой девчонкой. Прихватывать всяких шлюх – это пожалуйста, но не таких вот девочек. Мэгги это тоже не нравится. Терри заметил, подошёл к ней и давай щекотать её, схватил её на руки, она кричит: «ТЕРРИ!» – нам видны её трусики. Он опустил её, она густо покраснела. Они пошли, и та, что побольше, симпатичная, смеётся, а Мэгги красная, как помидор, и глаза на мокром месте. Но вот она уже тоже смеётся. Терри подбежал к нам.