Страхи мудреца. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Патрик Ротфусс cтр.№ 50

— Ты не умей владеть меч.

Вопрос. Смущение.

У меня создалось впечатление, что ему неумение владеть мечом представляется чем-то постыдным. Все равно как не уметь пользоваться ножом и вилкой.

— Нет, — подумав, ответил я. — Но я надеялся, что ты меня научишь.

Темпи застыл в молчании. Я мог бы принять это за отказ, но я уже достаточно хорошо его знал. Такое поведение означало, что он размышляет.

В беседе адемов паузы являются ключевым моментом, так что я терпеливо ждал ответа. Мы простояли молча минуту. Две. Пять. Десять. Я изо всех сил старался сохранять молчание и неподвижность. Может, это все-таки и есть вежливый отказ?

Видите ли, я же считал себя ужасно осведомленным. Я был знаком с Темпи почти целый месяц, выучил целую тысячу слов адемского языка и добрых пятьдесят жестов. Я уже знал, что адемы не стыдятся наготы, не стесняются прикосновений, и даже начинал постигать тайну, именуемую «летани».

О да, мне казалось, что я ужасно толковый парень. Если бы я на самом деле знал что-то об адемах, я бы ни за что не решился задать Темпи подобный вопрос.

— А ты научишь меня это?

Он указал на другой конец лагеря, где стоял мой футляр с лютней, прислоненный к дереву.

Этот вопрос застал меня врасплох. Я никогда еще не пробовал учить кого-то играть на лютне. Может быть, Темпи это понимает и имеет в виду, что и он тоже никогда никого не учил? Я знал, что он склонен изъясняться обиняками…

Справедливая сделка. Я кивнул.

— Попробую.

Темпи кивнул и указал на один из двух мечей.

— Возьми его. Но не сражаться.

С этими словами он повернулся и ушел. Тогда я приписал это его обычной краткости.

На разбор трофеев ушел целый день. Мартен собрал изрядный пук стрел и все тетивы, какие нашел. Потом, убедившись, что никто больше на них не претендует, забрал четыре боевых лука, которые уцелели после удара молнии. Сверток вышел неухватистый, но Мартен заявил, что в Кроссоне продаст это за хорошие деньги.

Дедан прихватил пару сапог и бронированный нагрудник, куда лучше его собственного. Кроме того, он взял себе колоду карт и игральные фишки слоновой кости.

Геспе взяла изящную пастушью свирель и запихала на дно своего мешка едва ли не дюжину ножей, в надежде потом их продать.

И даже Темпи нашел кое-что, что ему понравилось: точильный камень, латунную солонку и пару полотняных штанов, которые он утащил к ручью и выкрасил в привычный багрово-красный цвет.

Я взял меньше всех. Короткий ножичек взамен того, который сломал, и небольшую бритву с роговой рукояткой. Мне не так уж часто приходилось бриться, однако я приучился к этому, пока жил при дворе маэра. Я мог бы последовать примеру Геспе и тоже набрать несколько ножей, но мешок у меня и так уже вышел чересчур тяжелым из-за шкатулки маэра с деньгами.

Может быть, все это мародерство выглядит мерзко, но так уж устроен мир. Грабителей грабят самих, а судьба всех нас время от времени делает наемниками.

Мы решились положиться на карту, которую нашли, и двинулись через лес точно на запад, в сторону Кроссона. Даже если мы промахнемся мимо городка, рано или поздно мы упремся в дорогу и избавим себя от необходимости делать крюк в несколько километров.

Из-за раненой ноги Геспе шли мы медленно и в первый день преодолели не более десяти-двенадцати километров. И во время одного из наших многочисленных привалов Темпи принялся всерьез обучать меня кетану.

Я по глупости полагал, будто он давно уже меня учит. На самом же деле он просто поправлял мои наиболее вопиющие ошибки, потому что они его раздражали. Это точно так же, как у меня чесались руки настроить чужую лютню, когда я слышал рядом с собой фальшиво звучащий инструмент.

Обучение выглядело совсем иначе. Мы начали кетан сначала, и Темпи принялся поправлять мои ошибки. Все мои ошибки. Он насчитал их восемнадцать в одном только первом движении, а в кетане движений больше сотни. Я быстро начал сомневаться, так ли мне нужно это обучение.

Кроме того, я начал обучать Темпи игре на лютне. Я на ходу играл разные ноты и говорил ему их названия, потом показал ему несколько аккордов. Надо же было с чего-то начинать.

Мы надеялись дойти до Кроссона к полудню следующего дня. Но часам к десяти утра мы забрели в жуткое вонючее болото, которое не было отмечено на карте.

Так начался поистине кошмарный день. На каждом шагу приходилось нащупывать, куда наступаешь, и ползли мы с черепашьей скоростью. Один раз Дедан шарахнулся, упал и принялся барахтаться, забрызгивая нас густой жижей. Он объяснил, что увидел комара длиной в собственный палец, с хоботком как женская шпилька для волос. Я предположил, что он видел капелюшку. Дедан посоветовал мне при первой же возможности совершить над собой ряд действий, весьма неприятных и негигиеничных.

К середине дня мы отчаялись выбраться на дорогу и сосредоточились на более неотложных нуждах, как то — отыскать пятачок сухой земли, где можно было бы устроить привал, не опасаясь утонуть. Но впереди были все новые топи, бочаги и тучи назойливых комаров и кусачих мух.

Солнце начало садиться прежде, чем мы окончательно выбрались из болота, и воздух из жаркого и душного быстро сделался холодным и сырым. Мы брели, пока местность не начала понемногу подниматься вверх. И, хотя все устали и промокли, мы единодушно решили пройти еще немного вперед, чтобы уйти подальше от насекомых и вони гниющих растений.

Луна была полная, света, для того чтобы пробираться между стволами, она давала более чем достаточно. Несмотря на утомительный день, мы постепенно воспрянули духом. Геспе так устала, что оперлась на Дедана, и, когда грязный по уши наемник обнял ее за талию, она сказала ему, что давно от него так хорошо не пахло. Он ответил, что не смеет спорить со столь изысканной дамой.

Я напрягся, ожидая, что их болтовня вот-вот превратится в ядовитую перепалку. Но, шагая позади них, я увидел, как бережно он ее обнимает. А Геспе опиралась на него так ласково, что дело явно было не в ноге. Я покосился на Мартена — старый следопыт улыбнулся, сверкнув зубами в лунном свете.

Вскоре мы нашли чистый ручей и кое-как отмылись от вони и тины, простирнули одежду, переоделись в сухое. Я вытащил из мешка свой потрепанный плащ и закутался в него, тщетно надеясь, что он хотя бы отчасти защитит меня от вечерней прохлады.

Когда мы уже почти покончили с этим, выше по ручью послышалось слабое пение. Все насторожили уши, но журчание ручья мешало расслышать как следует.

Однако же где поют — там люди, а раз там люди — значит, близко Кроссон, а может, и «Пенни и грош», если болото завело нас дальше на юг. Да что там: пусть это даже какой-нибудь хутор, все лучше, чем еще одну ночь провести в чащобе!