Страхи мудреца. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Патрик Ротфусс cтр.№ 104

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Страхи мудреца. Книга 2 | Автор книги - Патрик Ротфусс

Cтраница 104
читать онлайн книги бесплатно

Поэтому я ринулся в атаку, используя преимущество своих длинных рук и ног. Нанес удар «танцующей девой», но она увернулась. Нет. Вернее сказать, она ускользнула прочь, ни на миг не потеряв равновесия. Ее ноги плавно раздвигали высокую траву.

Потом она вдруг переменила направление, поймав меня на полушаге и слегка сбив с дороги. Сделала ложный выпад в пах, легонько толкнула «вращающимся жерновом». Я пошатнулся, однако устоял на ногах.

Я попытался восстановить равновесие, но она снова коснулась меня «вращающимся жерновом», потом еще и еще раз. Каждый раз она сдвигала меня всего на несколько сантиметров, однако из-за этого я беспомощно спотыкался и все отступал назад, и, наконец, она поставила мне подножку и опрокинула меня навзничь.

Не успел я коснуться земли, как она ухватила меня за запястье и вскоре крепко опутала мою руку «плющом на дубе». И я уткнулся лицом в траву, ощущая неприятное давление на плечо и запястье.

Секунду я подумывал было попытаться освободиться, но только секунду. Я был сильнее ее, но весь смысл таких приемов, как «плющ на дубе» или «спящий медведь», состоит в нажиме на уязвимые части тела. На то, чтобы сломать ветку, много сил не нужно.

— Сдаюсь, — сказал я. На адемском это звучит короче: «Вех!» Это очень легко крикнуть, даже когда ты запыхался, устал или тебе больно. В последнее время я очень привык к этому слову.

Целеана отпустила меня и отступила, глядя, как я сажусь.

— На самом деле ты не очень-то хорош, — сказала она с грубой откровенностью.

— Я просто не привык бить девчонок, — сказал я.

— Ну а как же ты мог к этому привыкнуть? — рассмеялась она. — Чтобы к чему-то привыкнуть, нужно делать это много раз, снова и снова. А ты небось ни разу в жизни не ударил женщину!

Целеана протянула мне руку. Я принял ее, надеясь, что это выглядит достаточно любезно, и она помогла мне подняться на ноги.

— Я хочу сказать, что там, откуда я родом, не принято драться с женщинами.

— Не понимаю, — сказала она. — У вас что же, мужчинам не позволяют драться вместе с женщинами?

— Я хочу сказать, что наши женщины по большей части вообще не дерутся.

Целеана покрутила запястьем, сжимая и разжимая руку так, словно на ладони у нее налипла грязь и она рассеянно пытается ее стряхнуть. Это был жестовый эквивалент озадаченности, можно сказать, что она непонимающе нахмурилась.

— А как же они отрабатывают свой кетан, если не тренируются? — спросила она.

— Там, откуда я родом, женщины не владеют кетаном.

Она сощурилась, потом сверкнула глазами.

— А-а, ты хочешь сказать, что они владеют секретным кетаном, — сказала она, употребив атуранское слово «секрет». Лицо у нее оставалось неподвижным, но она дрожала всем телом от возбуждения. — Кетан, который известен только им, который мужчинам видеть не дозволено!

Целеана указала на скамью, где сидели наши наставницы, не обращая на нас внимания.

— У Вашет есть такой! Я много раз просила ее показать, но она не хочет.

— Вашет знает другой кетан? — спросил я.

Целеана кивнула.

— Она же обучалась на пути радости, прежде чем прийти к нам.

Она оглянулась на Вашет, и лицо у нее стало сосредоточенным, как будто она надеялась выведать тайну женщины одним усилием воли.

— Когда-нибудь я отправлюсь туда и тоже научусь этому. Я побываю всюду и выучу все кетаны, что только есть на свете. Я узнаю тайные приемы ленты, и цепи, и волнующегося пруда. Узнаю пути радости, и страсти, и самоограничения. Я буду знать все.

Целеана говорила все это не детским капризным тоном, как девочка, мечтающая съесть пирог целиком. И не хвастливо, как будто это был план, который она сама придумала и считает необычайно умным.

Целеана сказала это спокойно и уверенно. Как будто объясняла, кто она такая. И не мне. Она говорила это себе самой.

Она обернулась и взглянула на меня.

— И в ваших землях тоже побываю, — сказала она. Абсолютная уверенность. — И выучу варварский кетан, который ваши женщины держат в секрете от вас.

— Ты будешь разочарована, — ответил я. — Я не оговорился. Я знаю, что значит «секретный». Но я хотел сказать, что там, откуда я родом, многие женщины вообще не сражаются.

Целеана снова озадаченно покрутила запястьем, и я понял, что придется объяснять.

— Там, откуда я родом, большинство женщин проводит всю жизнь, ни разу не взяв в руки меча. Большинство из них растут, не умея нанести удар кулаком или ребром ладони. Они не ведают никакого кетана. Они вообще не сражаются.

Последние два слова я подчеркнул жестом «усиленное отрицание».

Похоже, до нее наконец дошло. Я отчасти ожидал, что она ужаснется, но она просто осталась стоять неподвижно, уронив руки, словно не зная, что и думать. Как будто я объяснил ей, что там, откуда я родом, женщины живут без головы.

— Не сражаются? — недоверчиво переспросила она. — Ни с мужчинами, ни друг с другом, вообще ни с кем?

Я кивнул.

Она надолго умолкла. Лоб у нее нахмурился, я видел, как она пытается освоиться с этой мыслью. Растерянность. Смятение.

— Но чем же они занимаются? — спросила она наконец.

Я подумал о женщинах, с которыми был знаком: Мола, Фела, Деви…

— Да много чем, — сказал я, пытаясь придумать, как объяснить то, для чего я не знал слов. — Делают картины из камней. Покупают и продают деньги. Пишут в книгах.

Целеана, похоже, поуспокоилась, слыша все это, — как будто до этого ей казалось, что иноземные женщины, лишенные кетана, просто лежат без движения там и сям, точно бескостные трупы.

— Лечат больных и исцеляют раны. Играют… — я едва не сказал «играют музыку и поют песни», но вовремя спохватился. — Играют в игры, сеют зерно и пекут хлеб.

Целеана надолго задумалась.

— Я бы предпочла заниматься всем этим и еще сражаться, — решительно сказала она.

— Некоторые женщины сражаются, но многие считают, что это противоречит летани.

Я использовал выражение «противоречит летани», потому что не знал, как сказать по-адемски «недостойное поведение».

Целеана сделала глубокое презрение и укоризну. Я даже удивился, насколько сильнее задели меня эти жесты, когда их сделала девочка в ярко-желтой рубашке, чем те же самые жесты, исходящие от Темпи или Вашет.

— Летани везде одна и та же, — твердо сказала она. — Она не то что ветер, который дует то с одной, то с другой стороны.

— Летани — как вода, — ответил я, не раздумывая. — Сама по себе она всюду одна и та же, однако она меняется, приспосабливаясь к разным местам. Она и река, она же и дождь.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению