Деви отворила мне дверь и изумленно раскрыла глаза.
— Боже милостивый! — воскликнула она, театрально прижимая к груди листок бумаги. Я узнал в нем одну из тех записок, что совал ей под дверь. — Да это же мой тайный обожатель!
— Я просто хотел вернуть долг, — сказал я. — Я к тебе четыре раза заходил.
— Ничего, прогулки тебе полезны! — сказала она весело, без тени сочувствия, жестом пригласила меня внутрь и заперла за мной дверь. В комнате чем-то воняло.
Я принюхался.
— Это что?
— Должна была быть груша, — ответила она с грустным видом.
Я положил футляр с лютней и дорожный мешок и сел за стол. Невзирая на то, что я явился сюда с наилучшими намерениями, мои глаза поневоле притягивал обугленный кружок на столе.
Деви тряхнула своими рыжеватыми волосами и перехватила мой взгляд.
— Хочешь заново помериться силами? — слегка улыбнулась она. — Я тебя все равно одолею, даже с грэмом. Да что там, я тебя одолею, даже не просыпаясь!
— Это, конечно, было бы любопытно, — сказал я. — Но сейчас я по делу.
— Ладно, — сказала она. — Ты в самом деле хочешь расплатиться полностью? Ты наконец-то нашел себе покровителя?
Я покачал головой.
— Но мне представилась замечательная возможность. Шанс найти действительно прекрасного покровителя.
Я помолчал.
— В Винтасе.
Деви вскинула бровь.
— Винтас — это далеко, — многозначительно заметила она. — Хорошо, что ты зашел ко мне вернуть долг, прежде чем удрать на край света. Кто тебя знает, когда ты вернешься.
— Это верно, — сказал я. — Но, как бы то ни было, у меня странная ситуация с финансами…
Я не успел договорить, как Деви решительно замотала головой.
— Нет, нет и нет! Ты уже и так должен мне девять талантов. И я не собираюсь одалживать тебе еще больше денег в тот день, когда ты уезжаешь из города.
Я вскинул руки.
— Да нет, ты не поняла! — возразил я. Я открыл кошелек и вытряхнул на стол таланты и йоты. Вместе с ними на стол выпало колечко Денны, и я поймал его прежде, чем оно скатилось на пол.
Я указал на горку монет. Там было чуть больше тринадцати талантов.
— Это все деньги, что у меня есть вообще, — сказал я. — На них мне надо добраться до Северена, причем как можно быстрее. Полторы тысячи километров с лишним. Это значит как минимум одна поездка на корабле. Еда. Ночлег. Проезд в почтовой карете или на почтовых лошадях.
Перечисляя все это, я сдвигал соответствующую сумму денег с одного края стола на другой.
— Когда я наконец доберусь до Северена, мне потребуется купить себе одежду, в которой можно было бы показаться при дворе, не выглядя оборванным музыкантом, как сейчас.
Я отодвинул еще несколько монет.
И указал на оставшиеся жалкие монетки.
— В общем и целом мне не хватает денег, чтобы с тобой рассчитаться!
Деви смотрела на меня, сложив пальцы домиком.
— Понятно, — серьезно сказала она. — Значит, нам придется найти для тебя какой-то другой способ рассчитаться с долгом.
— Я вот что думаю, — сказал я. — Я могу оставить тебе залог до моего возвращения.
Она бросила взгляд на узкий темный силуэт моего футляра с лютней.
— Нет, не лютню, — поспешно сказал я. — Лютня мне понадобится.
— А что же тогда? — спросила Деви. — Ты же всегда говорил, что тебе нечего дать в залог.
— Кое-что у меня все-таки есть, — сказал я, порылся в мешке и достал книгу.
Глаза у Деви вспыхнули. Потом она прочла заглавие на корешке.
— «Риторика и логика»?
Она скривилась.
— Я и сам так думаю, — сказал я. — Но кое-чего она все же стоит. Особенно для меня. И еще…
Я полез в карман плаща и достал свою ручную лампу.
— У меня есть вот это. Симпатическая лампа моей собственной конструкции. Фокусирующийся луч и выключатель с регулировкой яркости.
Деви взяла лампу со стола и кивнула, отвечая собственным мыслям.
— Это я помню, — сказала она. — Но ты же раньше говорил, что не можешь с нею расстаться, потому что обещал это Килвину. Что-то изменилось?
Я улыбнулся широкой улыбкой, на две трети лживой.
— Собственно, из-за этого обещания лампа и представляет собой идеальный залог, — сказал я. — Если ты придешь с этой лампой к Килвину, я уверен, что он щедро заплатит, лишь бы она не попала в… — я кашлянул, — в сомнительные руки.
Деви небрежно щелкнула выключателем, прибавила свет от минимума до максимума, потом снова убавила его до минимума.
— Я так понимаю, это и есть твое условие? Чтобы я вернула ее Килвину?
— Как хорошо ты меня знаешь! — сказал я. — Это даже как-то смущает.
Деви поставила лампу на стол рядом с книгой и медленно выдохнула через нос.
— Книга, которая представляет ценность только для тебя, — сказала она. — И лампа, которая представляет ценность только для Килвина…
Она покачала головой.
— Не особо привлекательное предложение.
Я скрепя сердце отстегнул с плеча свои талантовые дудочки и подвинул их к ней.
— Они серебряные, — сказал я. — И добыть их не так просто. Кроме того, благодаря им ты сможешь бесплатно ходить в «Эолиан».
— Да знаю я, что это такое.
Деви взяла дудочки в руки и пристально оглядела их. Потом указала на меня.
— У тебя еще кольцо было.
Я застыл.
— Оно не мое, я не могу его отдать.
Деви расхохоталась.
— Ну, лежит-то оно у тебя в кармане, верно?
Она щелкнула пальцами.
— Ладно тебе! Покажи.
Я достал кольцо из кармана, но в руки ей не дал.
— Я многое пережил ради него, — сказал я. — Это кольцо, которое Амброз отобрал у моей подруги. И я жду только случая вернуть его ей.
Деви молча сидела с протянутой рукой. Наконец я положил кольцо ей на ладонь.
Она поднесла его к лампе и наклонилась поближе. Один глаз на ее эльфячьем личике сощурился.
— Камушек хороший, — одобрительно заметила она.
— Оправу недавно меняли, — упавшим голосом сказал я.
Деви аккуратно положила кольцо на книгу рядом с моими дудочками и лампой.
— Вот мои условия, — сказала она. — Я оставлю все это у себя в качестве залога за твой нынешний долг в девять талантов. Залог будет храниться у меня в течение года.