Каменный плот - читать онлайн книгу. Автор: Жозе Сарамаго cтр.№ 56

Пес, лежавший под галерой, вскинул голову, словно мог услышать эти беззвучные речи, потом резко вскочил, подбежал к Педро Орсе, обеими руками обхватившему его голову, и прозвучали слова: Хочешь, чтобы я взял тебя с собой? — но произнесены они были человеком. Мария Гуавайра, хозяйка галеры, владелица коня, ничего пока не решила, но Жоана Карда взглянула на Жозе Анайсо, и он понял ее: Что бы вы ни решили, я не вернусь, и тогда Мария Гуавайра произнесла звонко и отчетливо: Время оставаться и время уходить, а время возвращаться ещё не настало, и тогда спросил Жоакин Сасса: Куда же мы хотим идти? Пойдемте к другому концу нашего полуострова, предложил Педро Орсе, я никогда не видел Пиренеев. Не видел и не увидишь, потому что половина их осталась во Франции, припомнил Жозе Анайсо. Неважно, по мизинчику узнают великана. Все обрадовались принятому решению, но Мария Гуавайра сказала так: Конь в одиночку привез нас сюда, но больше он такого пути не выдержит, ибо стар, и фура эта — пароконная, один конь — все равно что одна рука. Так что же делать? — спросил Жоакин Сасса. Товарища ему искать. Поди-ка сыщи здесь коня, а если и найдем, конь — большая ныне редкость, у нас и денег на него не хватит.

Трудность представляется неодолимой, но в этот самый миг Мария Гуавайра лишний раз демонстрирует, как переменчив нрав человеческий — не она ли всего несколько дней назад заявляла, что в чужой дом не войдет, ночевать там не будет, и слова этой отповеди ещё не успели смолкнуть в ушах её спутников, а теперь вот — велика сила необходимости — говорит, пустив под откос всю прежнюю свою безупречную, без единого пятнышка прожитую жизнь: Мы его не купим, а украдем, и уж теперь Жоана Карда возражает, хоть и не впрямую, чтобы не обидеть: Мне в жизни своей ничего не приходилось красть. Тут настала довольно неловкая тишина: людям надо освоиться с новыми понятиями о морали, и первый шаг в этом направлении сделан был Педро Орсе, хотя старики обычно — самые рьяные поборники и ревнители старого: В своей жизни никто ничего не крадет, крадет только в чужой, промолвил он, и эта смягченная улыбкой констатация факта прозвучала как парадокс античного киника, однако слово было сказано. Хорошо, быть по сему, украдем коня, только кому и как это сделать, давайте, что ли, жребий бросим. Какой там жребий, возразила Мария Гуавайра, мне идти, вы же в лошадях не смыслите и увести её из стойла не способны. Я пойду с тобой, сказал Жоакин Сасса, и хорошо бы, чтобы пес нас сопровождал, какая-никакая защита на всякий случай.

И в ту же ночь трое вышли из расположения своего лагеря и направились на восток, поскольку там, в спокойных краях, больше было возможностей обрести желаемое. И перед выходом Жоакин Сасса сказал: Неизвестно, когда мы вернемся, ждите нас здесь. Лучше бы, наверно, было достать такую машину, куда бы поместились мы все с барахлом и собакой, сказал Жозе Анайсо. Нет таких машин, грузовик нужен, а ты разве забыл, что мы не видели ни одного нераскуроченного и на ходу, да и потом — у нас же конь, мы же не можем его тут бросить. Один за всех и все за одного! — воскликнули тут хором три мушкетера, которых на самом деле было четверо, а в нашем случае — пятеро, не считая собаки. И лошади.

Мария Гуавайра и Жоакин Сасса пустились в путь, а пес бежал перед ними, принюхиваясь к ветру, обследуя тени. Довольно абсурдная затея, надо признать, где ж тут лошадь найти? Сгодится и мул, ответила бы Мария Гуавайра, хотя понятия не имеет, имеется ли в округе нечто подобное, и легче, наверно, было бы отыскать вола, но давно и не мною сказано, что в одну галеру впрячь не можно коня и тучного вола, равно как — коня и щуплого осла, это — то же, что из двух слабостей сделать одну силу, прок от таких соединений бывает только в притчах и в пословицах, вроде той, где говорится о прутьях и венике, мы её как-то уже приводили. Они шли да шли, сходя с дороги всякий раз, когда впереди в прогалине между полей появлялись сторожки или домики, если есть лошади, то они где-нибудь здесь обретаются, мы ищем тягловую скотину, а не циркового жеребца, не рысака для парада. Стоило им чуть приблизиться, собаки поднимали лай, поднимали, но тотчас и обрывали, и мы никогда не узнаем, какие чары пускал в ход наш Пес, но факт остается фактом: самый голосистый и чуткий сторож внезапно смолкал, будто онемев, и не потому, что этот зверь из тьмы убивал его — в этом случае обязательно слышался бы шум схватки, лязг зубов, стоны и скулеж, а здесь стояла тишина, которую мы не называем мертвой лишь оттого, что все оставались живы.

Уже близился рассвет, Мария Гуавайра и Жоакин Сасса еле передвигали ноги от усталости, и он сказал: Надо бы сделать привал, но она настаивала: Надо искать, надо искать, а поскольку, кто ищет, тот находит, то и они нашли, и произошло это как нельзя более просто, когда небо посветлело, и чернота на востоке сменилась густой синевой, и тут откуда-то снизу, обочь дороги донеслось приглушенное ржание — истинное чудо — будто конь подал им весть о себе: Я здесь, они двинулись на звук и вскоре обнаружили стреноженного коня, и привел его сюда не Господь Бог для пополнения каталога сотворенных им чудес, а всего лишь законный его владелец, которому накануне кузнец сказал так: У него спина сбита, помажь ссадину мазью и пусть три ночи кряду, начиная с пятницы, пасется на воле, если не заживет, верну тебе деньги и провалюсь на этом месте. Коня, если он стреножен и если нет под рукой острого ножика перерезать его путы, за пазухой не унесешь, однако Мария Гуавайра знает, как обращаться с такими тварями, и, хоть конь нервничает, не узнавая незнакомых людей, уводит его под деревья, где, рискуя тем, что конь её потопчет или от души навернет копытом, развязывает узел, которым стянута грубая и толстая веревка, обычно-то в таких случаях делают простой узел, чтобы сразу можно было развязать, но, быть может, до здешних мест эта наука ещё не добралась. Помогло, конечно, и то, что конь понял — его хотят освободить, а свобода — всегда драгоценный дар, даже если преподносят его незнакомцы.

Чтобы избежать нежелательных встреч и не навлечь на себя подозрений, возвращались самыми что ни на есть окольными дорогами, больше, чем когда-либо доверяясь собачьему чутью. Когда рассвело, они были уже далеко от места преступления, и, хоть теперь попадались им люди, работавшие в поле или шедшие навстречу, никто из них не узнал коня, оттого, быть может, что особо не присматривался, ибо слишком восхитительно-невиннное, выдержанное в средневековом духе зрелище открывалось их взорам — дама, сидевшая бочком, как амазонка, и странствующий рыцарь, который шел пешком и вел её коня под уздцы — слава Богу, не забыли прихватить уздечку! Огромный пес дополнял пленительную картину, которая одним казалась грезой наяву(другим — внятным знаком грядущих перемен к лучшему, и не ведали одни и другие, что перед ними всего лишь пара конокрадов, воистину — внешность обманчива! — вот только неизвестным остается, что обманывает она дважды, так что лучше доверяться первому впечатлению и не углубляться в расследование. Вот поэтому многие и сейчас говорят: Утром видел Амадиса и Ориану, она верхом ехала, он пешком шел, и пес был при них. Не могут это быть Амадис и Ориана, у тех никогда никакой собаки не было. А я тебе говорю, видел, один свидетель не хуже сотни. Но в книге про их жизнь, любовь и приключения ни слова не говорится про собаку. Стало быть, надо переписать эту книгу, и столько раз, сколько потребуется, чтобы влезло туда все. Все? Все, не все, но чем больше, тем лучше.