Ксюха - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Сурская cтр.№ 44

Я готова была её убить. Иван, поймав мой несчастный взгляд, велел топать ей, откуда пришла. И забыть на время о нас. Юлька надулась, но с места не двинулась. Её, по-видимому, распирала зависть. Потому как она проныла:

— Вам что ночи мало, с чего вы по углам зажимаетесь? Вас же никто не ловит. Хотя как не крути, а страстные и долгие поцелуи расходуют наших 12 килокалорий. Может, вы худеете так?

— Ты угадала, именно худеем а теперь сгинь, — рявкнул Иван.

Не отвлекаясь на мужское ворчание, Юлька буркнув: — "Облезешь" Подхватив меня под локоть, потащила за собой.

После шашлыков мужики затаранились в баню, а мы потягивали шампанское и вели разговоры ни о чём. Когда у калитки зашёлся в лае Риччи, я не сразу обратила внимание. Но Потаповна не выдержав такого надрыву и захватив кусочек мясца для обольщения псине, пошла проверить. Вернувшись, отозвала меня в сторонку и просила посмотреть самой. Не расспрашивая, я отправилась за ней. За забором стоял молодой парень. Его руки оттягивала накрытая полотенцем старинная громоздкая книга.

— Что за беда? — не поняла я, переводя взгляд с Потаповны на незнакомца.

— Ксан, это Валентине Ильиничны, через пять домов от тебя по моей стороне, внук. Она умерла позавчера.

— Сочувствую. Только что вы с меня хотите, библию читать я не умею. Это вы не по адресу обратились, — съязвила я.

— Вы не поняли, — заволновался парень. — Я продать её хочу. Купите. Антиквариат. Староверов наследие.

— Ну не знаю, я не увлекаюсь стариной…, -опешила от такого напора я.

А парень не отставал. Топтался на месте и ныл:

— Мне деньги нужны. Я не дорого прошу. Она хороших бабок стоит, а я за ерунду продаю, купите.

— Ладно, сколько ты хочешь? — сдалась я, понимая, что от него не отвязаться, а из бани вывалили мужики, с хорошим настроением рассаживающиеся к столу, и портить им его сейчас совершенно не резон.

Потаповна по-соседски пообщалась с ним, а я побежала за деньгами. Забрав массивную книгу, даже не любопытствуя, что приобрела, подталкивая Потаповну, поспешила к столу. Кинув книгу в конец скамейки, забыла о ней. После баньки мужики опять пили пиво и кромсали раков. Куда в них та горькая вода лезет? — недовольно морщилась я. Ванюшка с дочкой Юльки затеяли возню и столкнули нечаянно книгу на плиты. Пытаясь поднять толстенную огромных размеров книгу, они столкнулись лбами и, отшатнувшись, заплакали. Галин сын Петька кинулся им помогать.

— Тётя Ксана, дядя Ваня, тут кожа на корочках треснула. — Прокричал он, пытаясь перекричать говор и музыку.

На этот его вопль, на них самих и их возню обратил внимание только сын Потаповны Валера. Вытерев тщательно руки о полотенце, он подошёл к детям и забрал книгу из рук паренька. Тут же его брови удивлённо выскочили вверх.

— Откуда?

Потаповна кивнула на меня: "Ксюха купила".

— Вы хоть знаете что это?

— Тык сказал, что староверов добро. — Ввела в курс притихший народ Потаповна.

— Так и есть, староверов. Смотри кожа, лопнула и там выглядывает листок.

— Ты прав там что-то кроется, хотя может прокладка? — покрутила в руках книгу с умным видом она.

— Не знаю, сейчас посмотрим… Эй, мужики, кончайте ракам казнь устраивать. Я, кажется, чего-то интересное нашёл. Андрей дай нож.

— И что же?…

— Нечто странное, мужики.

— Я в этом не сомневаюсь, — заволновался Петька. — Смотрите тут в уголке на развороте обложки буквы. Вообще-то, похоже слово. Красный карандаш. Сейчас, сейчас… Кап… Что за кап? Нет там ещё дальше что-то… Ура! Я прочитал: "Каппель". Хм! Странно. Что бы это могло означать?

— Может зря шебушишься, что там может быть кроме охраняющей молитвы. Испортишь только вещь, — недовольно заворчала я. Но мужиков было уже не остановить, они враз сунули свои носы туда. Зашикав на меня хором.

— Не шуми.

— Мы осторожно.

— С обратной стороны поработаем.

Я, поняв, что с азартом мне не справиться, в них проснулся охотник, махнула рукой. "Валяйте". Мешая друг другу советами, освободили корочки от кожи. С двух сторон лежало по пожухлому листу. Осторожно, чтоб упаси бог не порвать или поломать, отлепили и развернули.

— Карта! — выдохнул Валера. — Две половинки.

Все уставились на эти тронутые временем листы с измочаленными краями.

— А вдруг сокровища, — захлебнулся догадкой Петька. — Иначе, зачем прятать.

Я отмахнулась, от них, как от назойливых мух, не придавая всей этой дребедени большого значения. Всё это попахивало детской забавой. Нашли на что тратить время.

— Счас разберёмся. — Солидно заявил Валера, забирая листы у Андрея. — И давайте отправьте подалее детей. Ни к чему им это.

Потаповна, выполняя наказ и забрав ребятишек, потащила в дом.

— Мультики посмотрите. — Убеждала она шипящую от неудовольствия детвору.

— Вот ещё, — возмущалась Юлина красавица, — мы в такое детство не впадаем.

— Ты из него ещё не выпадала. — Отрезала удивлённая таким переменам с детьми Потаповна.

— Я б Кама Сутру посмотрела. — Заявила та, сверля чужую тётку взглядом.

— Кама что? — не поняла Потаповна, вспоминая где слышала то слово. "Кама, река такая. Может то про детство Горького она ведёт речь, а я напрягаюсь"

— Про Горького что ли?

— Какой Горький, Потаповна, ты чё с печки упала?

"Раньше за уши не оторвать от мультиков, а сейчас вместо Бременских музыкантов Кин Конга им подавай или Кама Сутру. Бог весть что это такое. По мне так то Кама с утра. А что оно по ихнему, бог весть".

А в беседке шёл разбор полётов.

— Отрезок карты… Карта и самая настоящая. Военная. Похоже царского периода. Причём одно и тоже место. Дорога к нему и само место. Всё абсолютно чётко обозначено и точно ограничено. — Рассуждал вслух Иван. — Расписано, как в аптеке ничего не упущено.

— А вон от Иркутска ещё красный пунктир пошёл по железке к Байкалу, — ткнул в карту Андрей. — Смотрите, оборвался как раз у того места, где железка подходит к озеру. Что это?

Мужики, сгрудившись над столом, с усердием сопели разглядывая старые листы. От них веяло духом того непростого времени. Предчувствие тайны словно обрывает что-то внутри. Участие в их азарте не принимал только Василий. Он попивал пиво и иронично наблюдал за ними издалека. По мужику прошлась жизнь. Душу его давно порвали и растоптали без милосердия. С малолетства барахтался в грязи, время от времени зубами и ногтями, выцарапываясь, чтоб вынырнуть в нормальную жизнь, но она пхала его снова в то же болото. Да, он из шальных натур тех, что заведясь моментом трезвеют. Его не понять так запросто и не развязать, как мешок с мукой. Он боялся себя. Потому как не знал, во что влезет и натворит завтра. Силком его не одолеть, как не вертись. А тут, среди этих людей, его никто ни жал, ни давил, ни выворачивал. Опять же, в строй не загонял и под себя не равнял. Вообще-то, он не пряник. Нет, он не ставил целью обвести их вокруг пальца. Хотел отогреться, притиснуться бочком и жить по-людски. И вот прибитый непонятно какой волной к этим чужим людям он наблюдал за всем издалека. Живут сами себе и интересно не зло живут. Иван сильный мужик. А Василий считает, что во главе любого дела, маленького ли большого ли должен стоять крепкий мужик, чтоб его слушались и понимали. Этот точно на своём месте. К нему тянет.