Сколько живёт любовь? - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Сурская cтр.№ 31

— С ума сошли. Примите холодный душ. — Звенел в хрустале люстр её встревоженный голосок.

Это надо было видеть — маленькая растрёпанная кнопка и на такую толпу. Он опомнившись выхватил из этой обезумевшей пёстрой кучи на руки Юлию и пробивая коридор могучими плечами понёсся на выход и дальше к ожидающей его машине. Водитель заметив преследование отсёк жаждущих дорваться до героя баб. Оторвавшись и чувствуя себя в безопасности принялись осматривая друг у друга потери хохотать. У Юлии была развалена причёска. Ещё бы ей остаться целой после того, как драли кто хотел её волосы. Оторван рукав, отдавлена нога и потерян туфель. Царапины на её лице и руках он просто зализывал.

— Да, милый, дорого мне обходится твоя популярность, — смеялась она купаясь в его смущённых глазах.

Вспомнив всё это они и хохотали вдвоём заставляя оглядываться прохожих. Как хорошо, что позади то чумное время и сейчас они могут спокойно появляться там, где им хочется. Дамский психоз в масштабе страны на Костика прошёл.

Он тоже думал об этом. Конечно, с одной стороны получаешь удовольствие от такого почитания и внимания. Но с другой-то… Всё равно всё это проходит, уходит куда-то. Наверное туда же куда и время. Это нормально, и к этому надо философски относиться. Сегодня оно есть, а завтра головы людей заняты другим и тебя оттеснили. А дома, в семье- именно те, кто ждёт, по настоящему любит и кто никогда не оставит в трудную минуту. Как хорошо, что у него хватило ума не потерять всё это.

Застали в Москве Жукова. Приехал к семье. Его из Одессы в 48- ом перекинули в Свердловск. Встретились в ресторане. Жуков уже был не тот, хорохорился не без того, но трусовато крутил шеей. Рассказал как жил в Одессе. Естественно, никаких он банд там не ловил, а первое время дрожал как заяц, как бы не арестовали самого. Юлия переглянулась с Костей- значит, гуляющие по стране сказки — миф. Народ нарисовал то, чего не было, но очень желал иметь в герое. То же самое было в первые месяца и в Свердловске. Жил в кабинете, обложившись оружием или в охраняемом вагоне, что стоял на путях с пулемётами в каждом окошке.

7 ноября 49 года было тягостное прощание с Северной группой войск. Рутковский прощался с ветеранами 2-ого Белорусского фронта, поражёнными неожиданной новостью. Обошёл строй, пожал руки. Юлия тоже волновалась, помогая одеться ему утром. Впервые Рутковский вышел перед людьми в полной форме маршала Польши. Семья пережила вновь переезд к новому месту его службы. Их ждал в конце дорожки, плутающий по ухоженному парку, небольшой, старый дом на два хода. Им двоим много не надо, но всё равно переезд хлопотное дело. С ними туда не мало отправилось советских офицеров польской национальности. Она подружилась с очень милой женщиной Шурочкой, женой зама Рутковского. Так сложилось, что у неё не было своих детей, и женщины говорили и хлопотали об Аде. Там прошли их с Костей медово — цветочные годы. Правда, ей приходилось часто бывать в Москве, уделяя внимание дочери, тогда Рутковский продержавшись небольшой отрезок времени принимался извещать, что скучает и требовал немедленного её возвращения. За любую задержку сердился. Ада смеясь: — Езжай, а то он пыхтит, как самовар, — отправляла Юлию обратно. Или случалось звонила Шура и условным знаком "Я скучаю" давала ей понять, чтоб возвращалась немедленно. Это означало лишь одно — около Рутковского появилась искательница приключений. Как правило, решившая воспользоваться её отсутствием барышня объявлялась на его пути с кастрюлькой борща, котлетами или разговором. Ассортимент соответствовал моменту. Оставив дочь, Юлия, ломая планы очерёдной охотницы за маршалом, возвращалась. Встречая довольной улыбкой собственника, двухметровый её эталон великолепной мужественности, вулканической силы и нежности с хода вылавливал её и прижимал с такой силой к себе, что ей нечем было дышать. Обрадованный её уступкой и своей победой Костик носил жену на руках. Он был счастлив и оно лилось голубым фонтаном из его бесподобных глаз. Обнимая и беспрерывно целуя требовал поделиться: какое именно его нытьё вернуло её к нему. Юлия смеясь целовалась, но насчёт секрета помалкивала. Наверное, потерять головы от любви в их возрасте это не правильно, но оно было именно так. В первые дни её приезда желающих заглянуть в гости не просматривалось. Все догадывались без подсказки: к Рутковским лучше не ходить. Этот собственник желал владеть женой единолично. Ни женщины за столичными новостями и со своими, ни знакомые не пытались нарушить сложившийся порядок… Она в фартуке в горошек колдовала у плиты, в доме пахло уютом. За прожитую жизнь к уже приобретённым определениям любви прибавилась ещё одна мудрость: любить — это создавать условия, чтобы любимый человек был счастлив. Он вернувшись со службы пораньше бежал с ходу к ней в кухню предлагая помощь. Помогать особенно нечего, Юлия справляется сама. Он шутя ворчит, мол, к хозяйству его не допускают. Своровав чего-нибудь вкусненькое и получив по рукам, отправляется переодеваться. Вернувшись, втягивая ноздрями кулинарный аромат и целуя жену говорит — пахнет праздником. Так и было. Её приезд для него праздник. Не сбавляя с его приходом темпа работы, Юлия улыбаясь слушала его рассказы. Она не спуская с него глаз чистила картошку, нарезала свёклу, лук и морковь. Открыв крышку булькающей кастрюли, ссыпала в неё овощи, размешивала. Костик не удержавшись оторвав её от пола поднял на руки, покружив восторженно выпалил: — Борщ! Юлия погрозив "не балуй" потребовала вернуть её на место. Вернул и тут же начал жаловался, что чувствуя себя одиноким, без неё не мог даже уснуть. Она догадывалась: он скучал, скучал безумно. Не простая обстановка в какую он попал, требовала выговориться, а ни с кем кроме жены он говорить не мог. Жизнь теперь уж точно научила держать язык за зубами. Юлия его понимала. Совсем непросто служилось ему там. Разрушенная страна. Сложная политическая обстановка. А он не политик, он до последней своей клеточки военный. Да и совершенно иное мышление здесь у людей, к этому тоже надо привыкнуть. Страна в которой он родился была для него чужой. С другими порядками и укладом. Ему приходилось заниматься делами далёкими от армейских, он переживал и нервничал. Чтоб там действительно создать более-менее боеготовую армию нужны были кадры. Естественно их не было. Пришлось набирать людей в Союзе и вводить в состав польской армии. Это вызвало протест. Польская оппозиция бунтовала… Внешне спокойный Костя горел от всей этой чехарды. Юлия нужна была ему каждый день под рукой…

Дочери тоже требовалось внимание матери. Он просил: "Не оставляй меня надолго. Неделька, дольше я без тебя не выдержу". Она разрывалась между ними… Понятно что неудобно — но ведь временно! Надеялись вернуться в Москву. Но желание не спешило сбываться. Вскоре Ада влюбилась. Дело молодое такое. Юлия стала дочери первой сердечной поверенной. Хотелось бы для дочери лучшей судьбы. Надо сказать что Ада с чувствами не торопилась. Кавалеров было всегда в избытки. И не мудрено: очаровательная, весёлая, умная девушка с чувством юмора общительная и открытая всегда находилась в окружении ребят, но выбора не делала. Перед глазами был пример отца и мамы. Любовь, как в книгах, одна на всю жизнь. Аде хотелось бы такого же чувства. И когда молодой человек зацепил сердечко, Ада поделилась с мамой. Потом всё было по сценарию. Дочь вышла замуж, и у Рутковских появился внук. Сбылась мечта Рутковского безумно и бурно мечтавшего о сыне. Дочь родила ему мальчика. Он ликовал и появление внука воспринял как заслуженную награду Всевышнего к себе. Назвали, конечно же, в честь него Костей. Да ещё и дали его фамилию. Это было извержение вулкана. Рутковский был счастлив. Он не просто был счастлив, а купался в нём. Над дачей, под Варшавой, гремел салют. У них были гости. Потом оставшись вдвоём, они пили шампанское. И он присев на корточки перед пылающим камином, который безумно любил в любое время года, смешил её своими мечтами об том, как дед будет брать внука на охоту и рыбалку. Как научит стрелять и насаживать червя. Юлия слушала его сумасшедший шёпот и улыбалась. "Мечтатель!" Кто бы знал, как она ненавидела эту охоту и его рыбалку с первых дней их совместной жизни. Во-первых, эти два монстровских увлечения безжалостно забирали его у неё. Во-вторых, она ужасно боялась за него. Было такое, что его чуть не разорвал медведь, в другой раз, еле отбился от кабанов. Ужас! В чём тут удовольствие? Каждый раз, когда он отправлялся на охоту, её трясло до его возвращения. Как правило, ему жаль убивать зверя, но вот сам процесс гоняет в нём адреналин. Какой-то охотничий журнал на вопрос: "Зачем человек ходит на охоту?" Написал, мол, чтобы вернуться к своим истокам- первобытный лес, где охотилась первобытная особь мужского пола с каменным молотком и копьём. Мол, мужчина сейчас перегружен стрессами и нагрузками. А повесив на плечо ружьё и уйдя в лес и тишину он отрешается и сливается с природой. Может и так, только у неё своё мнение про это. У первобытного это была охота и надобность в мясе и одежде. Сейчас же, с ружьём, — убийство. Баланс между животными и охотниками нарушен. Если подумать, то дело вовсе не в дичи. Любят мужички себя очень. Дома дети, проблемы, вот они и сбегают. На втором плече рюкзак с харчами болтается, бутылка водки булькает. Костёр, разговоры… Куда интересно женщинам от проблем и стрессов деваться? У них от семьи и забот выходных нет. Вздохнув она решила пока не думать об этом. Юлия встав потянула его за собой: "Хватит разлёживаться у огня и тянуть попеременно песни с шампанским, самая пора спать". Он оттолкнувшись от пола встал, поставив на стол бокал притянул её к себе. — Давай потанцуем! Юлия прижала ладони к щекам: "Обалдеть, его так просто сегодня не угомонить". Действительно, он так разошёлся с радостью и празднованием рождения внука, что до полночи не мог уснуть. Юлии пришлось петь ему чуть ли не колыбельную.