Как не потерять работу - читать онлайн книгу. Автор: Галина Львовна Романова cтр.№ 59

— Ты что делаешь?

— А что? — пропыхтел я, перегибаясь назад и пытаясь, не вставая с места, замкнуть кольцо.

— А то!

— Да ну… пригнись-ка или встань, мне чертить неудобно… Во! — Я за загривок попытался нагнуть голову умертвия к его коленям, чтобы дотянуться до противоположного края. — Хорошо… Потом я контур разомкну, и пусть обратно к себе лезет. Делов-то!

— Первый раз-с виж-жу такого нахального некроманта, — прошелестел хозяин могилы, нервно тычась в невидимую для смертных грань. — На это даж-же ты не с-ссподобилс-ся…

— Так он же того… студент, — прогундело себе в коленки умертвие, на спине которого я почти лежал, вытянув до земли руку. — Все любят себе максимально жизнь упрощать…

— Ничего себе… уф! Упростил! — Я замкнул-таки контур и несколькими пассами усилил защиту изнутри. — Через тебя, боров такой, фигу дотянешься!

— А попросить встать было нельзя? — Мой собеседник тоже выпрямился, потирая поясницу. — Ух, был бы живым, обязательно себе чего-нибудь сломал… Нет, в смерти тоже есть положительные моменты.

— Извини, не подумал. — Я очистил нож от земли. Его лезвие горело ровным зеленым огнем, освещая окрестности, как хорошая свеча.

— А ты вообще думаешь? Или вас этому не учили? — Умертвие попробовало защиту изнутри. От его прикосновений невидимая грань пошла рябью, словно поверхность воды.

— Я, между прочим, Колледж закончил, пусть и не со знаком отличия, но в дюжину лучших вошел!

— Ага, тринадцатым. А то бы сообразил, что натворил!

И тут до меня дошло. Не сразу, но все-таки. Просто удивительно, как обостряется логическое мышление, когда к горлу тянутся чужие пальцы. Ну еще бы! Я не просто замкнул нас в контуре вдвоем. Я еще ухитрился остаться наедине с существом, которое может прикончить меня одним ударом! И пусть у меня есть кое-какое оружие — что-то подсказывало, что в данный момент оно окажется бесполезным. Противник все равно успеет сделать свое дело. Да откуда же такие упыри-то берутся?

И в этот миг я вспомнил. Опять-таки не сразу, но… И от этого открытия мне стало слегка не по себе. Настолько не по себе, что руки опустились во всех смыслах слова.

— А откуда ты так хорошо знаешь студентов? — Голос сел, получилось шипение, которое сделало бы честь любому призраку. — Ты был одним из них?

У умертвия нехорошо загорелись глаза:

— Предс-ставь с-себе…

— Ой… А как оно… как ты… ну…

Можно было не спрашивать. Труп, из которого получилось это умертвие, был достаточно крепким, отличной степени сохранности, так что причину смерти можно было установить довольно четко. На остатках ауры — а она очень долго сохраняется на теле, распадаясь окончательно только вместе с плотью, — отпечатались следы колдовства. Этот человек был когда-то умерщвлен с помощью магии. Затем его плоть законсервировали до лучших времен, а относительно недавно «разморозили» и провели обряд, который сделал из «обычного» трупа…

Передо мной сидел лич. [18]

Тот довольно спокойно наблюдал за переменами в моем лице, и когда я опять вспомнил, как надо дышать, поинтересовался не без участия:

— Ты как?

— Получше, чем некоторые…

Призрак, нарезавший круги снаружи защитного контура, резко остановился, на миг потеряв форму, и зашелся мелким смехом:

— З-занятный парниш-шка… Не трус-сит…

— А чего ему бояться, — глаза лича загорелись так, что стало жутко, — если это не он сделал меня таким?

— А кто это был? — тут же проснулось любопытство.

— Ха! Думаеш-шь, я помню? Это хоз-зяин постарался с-с-стереть…

А что, умно придумано! И вполне логично, если разобраться. Смерть мага, послужившего «исходным материалом», обязательно должна быть насильственной, а такое не прощается. Я уж не говорю о том, что это само по себе противозаконно. Именно из-за таких вот опытов некромантов и не любят обыватели, ибо только тот, кто имеет власть над смертью, может сотворить с человеком такое. Лича, как правило, очень трудно убить. Он неуязвим для обычного оружия, обладает выносливостью и нечеловеческой силой, а также может худо-бедно использовать свои магические знания. Правда, серьезное колдовство ему неподвластно, но в схватке с простыми людьми это дает неоспоримое преимущество. Достаточно сказать, что десяток личей прежде, чем их покрошат в капусту, вполне способны порвать на куски в самом прямом смысле слова сотни две-три вооруженных до зубов воинов. Отряд личей голов эдак в пятьдесят уничтожит армию любого королевства на континенте, а оставшиеся в живых существенно уменьшат численность мирного населения. Была в прошлом парочка войн, где участвовали личи. До сих пор студентов на места тех сражений на экскурсии водят. От эманаций смерти, которые там в воздухе и земле разлиты, некоторые девчонки в обморок падают.

— Но это же неправильно! — вырвалось у меня. — Подобные эксперименты официально под запретом уже…

— Официально — да!

Я заткнулся, несколько раз кивнув головой. Ну да, разумеется! Сотворивший лича не мог не знать, какие его ждут проблемы с законом, если все откроется. Чутье подсказывало, что можно и нужно копать в этом направлении.

— Но ты хоть что-то помнишь?

— О прошлом — нет. А зачем? Зато я хорошо знаю, зачем меня с-создали…

Так-так, уже теплее! Стоп, Згашик, стоять! Куда ты лезешь? У тебя одно «дело» висит нераскрытое, а ты на второе кидаешься? Ну подумаешь, кто-то из коллег по цеху решил рискнуть всем на свете ради создания лича! Может, у него были проблемы. Или он сам по себе нечист на руку. Или ему сделали предложение, от которого нельзя отказаться, — эдакий спецзаказ от сильных мира сего. Или…

Стоп! В голове забрезжила какая-то идея. Кажется, есть одна мыслишка… Нет, не может быть, чтобы все было так просто!

— А зачем тебя создали? Чтобы убивать?

— Чтобы защищать.

— Ого!

— Не веришь? Я должен любой ценой защищать того, кто живет в этом замке!

Я невольно оглянулся на громаду старинного строения, в тени которого мы сидели. Даже деревья, окружающие кладбище, не могли заслонить его мощный силуэт. Ратуша Больших Звездунов, бывший замок графов Мас, была старой — ее построили никак не меньше четырех веков тому назад, — но этот замок был старше минимум на полтора столетия. Тень вокруг была такой глубокой, что хотелось немедленно бежать за алебардой или топором и прорубать в ней путь.

— В замке живет толпа народа! Кого конкретно?

— Ребенка.

Так-так-так. Думай, Згаш, думай! Хотя… насколько я знаю, в замке не так уж много детей: сирота Яго, которого привез из деревни сэр Робер Беркана, близнецы — дети скончавшегося лорда Бравлина и еще трое малышей, племянники Робера Берканы от его кузенов. Близнецы отпадают — они родились на свет уже после того, как появился лич. И во всем замке только один ребенок к моменту приезда лича оставался без защиты. Но почему?