Этот идеальный день - читать онлайн книгу. Автор: Айра Левин cтр.№ 76

– Конечно, сначала это кажется не правильным, – сказал Веи, но окончательные решения должны приниматься неполучающими лечений членами, а не получающие лечений члены не могут и не должны прожить свою жизнь на пирогах, телевизоре и «Марксе за работой», – он улыбнулся. – Даже и на «Веи разговаривает с химиотерапевтами», – добавил он и отправил в рот кусок бифштекса.

– Почему Семья сама не может принимать за себя решения? – спросил Чип.

Веи прожевал и проглотил кусок.

– Потому что она неспособна на это, – сказал он. – То есть на то, чтобы принять разумное решение. А без лечений – ну что ж, у тебя был пример на твоем острове – она мнительна и глупа, и агрессивна, чаще всего руководствуется эгоизмом, нежели чем-либо другим. Эгоизмом и страхом, – он взял с вилки лук.

– Она пришла к Объединению, – сказал Чип.

– Ммм, да, – сказал Веи, – но после какой борьбы! И какой хрупкой структурой было Объединение, пока мы не поддержали его лечениями! Нет, Семье надо помогать быть полностью гуманной – сегодня лечениями, завтра генной инженерией, а за нее надо принимать решения. Те, у кого есть для этого сила и интеллект, тоже должны выполнять свой долг.

Уклониться от него было бы преступлением против своего вида, он отправил в рот еще один кусок бифштекса, поднял руку и поманил прислуживающих членов.

– И часть этого долга, – сказал Чип, – убивать членов в шестьдесят два года?

– Ах, это, – произнес Веи и улыбнулся. – Всегда основной вопрос, который задают непременно с суровым видом.

Два члена подошли к ним, один с графином вина, другой с золотым подносом, который он держал ближе к Веи.

– Ты смотришь только на одну часть картины, – сказал Веи, беря большую вилку и нож и снимая бифштекс с подноса. Он задержал в воздухе бифштекс, с которого капал сок. – На что ты отказываешься посмотреть, – сказал он, – это на неисчислимое количество членов, которые бы умерли раньше шестидесяти двух, если бы не покой, стабильность и благополучие, которое мы им даем. Подумай на секунду о массе, а не об индивидуумах внутри массы, – он положил бифштекс на тарелку. – Мы добавляем немного больше лет к средней продолжительности жизни Семьи, чем отнимаем у нее, – сказал он. – Намного, намного больше лет, – он полил бифштекс соусом и взял луку и тыквы. – Чип? – спросил он.

– Нет, спасибо, – ответил Чип. Он отрезал кусок от лежавшей перед ним половины бифштекса. Член с графином вновь наполнил его стакан.

– Случайно, – продолжал Веи, разрезая бифштекс, – реальный возраст смерти ближе сейчас к шестидесяти трем, чем к шестидесяти двум. Этот возраст будет еще больше расти, по мере того, как население Земли поэтапно уменьшается, – он положил в рот кусок бифштекса.

Члены отошли в сторону.

Чип сказал:

– Вы учитываете тех членов, которые не рождаются, в вашем балансе прибавленных и отнятых лет?

– Нет, – сказал Веи улыбаясь. – Мы не забываем реальности.

Если бы эти члены рождались, то не было бы ни стабильности, ни благополучия, ни, возможно, самой Семьи, – он положил в рот кусок тыквы, прожевал и проглотил. – Я не ожидаю, что твои чувства переменятся после одного обеда, – сказал он. – Осмотрись, поговори со всеми, покопайся в библиотеке – особенно в разделах по истории и социологии. Я провожу неформальные беседы несколько вечеров в неделю – раз став учителем, всегда им остаешься, – посиди на нескольких таких встречах, поспорь, порассуждай.

– Я оставил жену и маленького ребенка на Свободе, – сказал Чип.

– Из чего я заключаю, – сказал Веи, улыбаясь, – что они не были для тебя чрезмерно важны.

– Я ожидал, что вернусь, – сказал Чип.

– Можно принять меры, чтобы о них позаботились, если это необходимо, – сказал Веи. – Довер сказал мне, что ты уже это сделал.

– Мне позволят вернуться? – спросил Чип.

– Ты не захочешь, – сказал Веи. – Ты придешь к пониманию того, что мы правы и твоя ответственность здесь, – он отпил вина и прижал к губам салфетку. – Если мы не правы в мелочах, ты сможешь однажды заседать в Высшем Совете и поправить нас, – сказал он. – Тебя, кстати, интересует архитектура или городское планирование?

Чип ответил не сразу.

– Раз или два я думал заняться проектированием…

– Уни считает, что пока ты должен быть в Архитектурном совете, – сказал Веи. – Посмотри на него изнутри. Познакомься с Мадхиром, его главой, – он отправил в рот колечко лука.

Чип сказал:

– Но я, правда, ничего не знаю…

– Ты можешь научиться, если тебе интересно, – сказал Веи, разрезая бифштекс. – Времени предостаточно. Чип кивнул.

– Да. Программисты, похоже, живут больше, чем шестьдесят два года. Даже больше, чем шестьдесят три.

– Исключительных членов следует сохранять насколько возможно дольше, – сказал Веи. – Ради Семьи, – он положил в рот кусочек бифштекса и стал жевать, глядя на Чипа своими глазами-щелями. – Хочешь услышать нечто невероятное? – спросил он. – Твое поколение программистов почти наверняка будет жить бесконечно. Разве это не фантастика? Мы, старики, должны умереть рано или поздно. Доктора говорят, что, может быть, и нет, но Уни говорит, что должны. Вы, молодые, тем не менее, со всей вероятностью не умрете.

Никогда. – Помолчав, добавил:

– Думаю, эта мысль не даст тебе покоя. И станет более привлекательной, когда ты немного состаришься.

Чип проглотил то, что было у него во рту, бросил взгляд на покрытую серым шелком грудь Веи.

– Этот член, – спросил он, – победитель в десятиборье. Он умер естественной смертью или его убили?

– Его убили, – ответил Веи. – С его разрешения, которое он дал без принуждения, даже с готовностью.

– Конечно, – сказал Чип. – Его лечили.

– Атлета? – спросил Веи. – Им дают очень мало. Нет, он был горд, что он станет… причастным ко мне. Единственное его опасение было, стану ли я держать его «в форме» – опасение, которое, я боюсь, было оправданным. Ты увидишь, что дети – обычные члены здесь – соперничают друг с другом, чтобы дать части своего тела на трансплантацию. Если ты хочешь заменить этот глаз, например, они будут проскальзывать к тебе в комнату и просить тебя об этой чести, – он взял в рот кусок тыквы.

Чип заерзал в кресле.

– Мой глаз мне не мешает, – сказал он. – Он мне нравится.

– А зря, – сказал Веи. – Если б ничего нельзя было изменить, тогда другое дело. Но терпеть несовершенство, которое можно устранить? Этого мы не должны допускать.

Совершенство – наша общая цель, она у нас одна. Мы еще не пришли к совершенству, но когда-нибудь придем. Семья уже настолько исправленная генетически, что лечения больше не нужны; команда вечно живущих программистов, так что острова было бы можно объединить; совершенство на Земле, которое «ширится, ширится, ширится, к звездам», – вилка с куском бифштекса замерла у его губ. Он смотрел вдаль перед собой и говорил. – Я мечтал об этом, когда был молод: идеальная вселенная кротких, готовых помочь, любящих, не эгоистичных.