Поцелуй перед смертью - читать онлайн книгу. Автор: Айра Левин cтр.№ 59

Ревнует к Э.?

Ренуар, Ван Гог.

Итальянская и армянская кухня — узнать про рестораны в Нью-Йорке.

Театр: Шоу, Т. Уильямс — серьезные пьесы».

У Марион побелело лицо; едва прочитав четверть странички, она сложила листок трясущимися руками.

— Что ж, — сказала она, не глядя на листок у себя в руках. — Какая же я была… доверчивая дура… — Она с безумной улыбкой глянула на отца, который осторожно обошел софу и беспомощно остановился перед дочерью. — Как же я не догадалась? — Ее лицо вспыхнуло, глаза налились слезами, а пальцы вдруг стали ожесточенно комкать страничку. — Слишком все это было прекрасно, — улыбнулась она. По щекам у нее катились слезы, пальцы рвали страничку. — Надо было догадаться… — Она выпустила клочки пожелтевшей бумаги, подняла руки к лицу и зарыдала.

Кингшип сел рядом с ней и обнял ее сгорбившиеся плечи:

— Марион… Марион… Радуйся хотя бы, что ты не узнала слишком поздно…

Ее спина тряслась у него под рукой.

— Ты не понимаешь, — проговорила она сквозь рыдания, — ты не можешь понять…

Когда у Марион иссякли слезы, она словно бы окаменела, вцепившись пальцами в носовой платок, который ей дал отец, и уставившись на клочки желтоватой бумаги на полу.

— Хочешь, я провожу тебя наверх? — спросил Кингшип.

— Нет, не надо… дай мне… посидеть здесь…

Кингшип встал и подошел к стоявшему у окна Ганту. Некоторое время они молчали, глядя на огни, видневшиеся за рекой. Наконец Кингшип сказал:

— Нет, я ему этого не спущу. Видит бог, я с ним разделаюсь.

Прошла минута, другая, и Гант сказал:

— Она говорила, что у вас все разделялось на «добро» и «зло». Вы воспитывали дочерей в строгости?

Кингшип подумал:

— Да нет.

— А из ее слов можно понять, что да.

— Это она со зла.

Гант смотрел через реку на неоновую рекламу пепси-колы.

— В тот день в закусочной, когда мы ушли от Марион, вы сказали, что, может быть, оттолкнули одну из дочерей. Что вы имели в виду?

— Дороти. Может быть, если бы я не…

— Был так строг, — подсказал Гант.

— Нет, я был не очень строг. Я учил их, как надо поступать и как не надо. Может быть, я… чрезмерно подчеркивал это — из-за их матери… — Он вздохнул. — Иначе Дороти не решила бы, что единственный выход — самоубийство.

Гант достал пачку сигарет, вынул одну и стал вертеть в пальцах.

— Мистер Кингшип, что бы вы сделали, если бы Дороти вышла замуж, не посоветовавшись с вами, а потом бы родила… слишком скоро?

Подумав, Кингшип ответил:

— Я не знаю.

— Он бы выгнал ее из дому, — тихо сказала Марион.

Мужчины повернулись к ней. Она по-прежнему неподвижно сидела на софе. В зеркале, висевшем над камином, им было видно ее лицо. Она все еще смотрела на клочки бумаги на полу.

— Это так? — спросил Гант Кингшипа.

— Не думаю, что я бы выгнал ее из дому.

— Выгнал бы, — безучастно проговорила Марион.

Кингшип отвернулся к окну.

— Что ж, разве молодая пара, избравшая такой путь, не должна взять на себя обязанности брака, а не только… — оборвал он сам себя.

— Видите, — сказал Гант, закуривая. — Поэтому он ее и убил. Она, наверно, рассказывала ему про вас. Он знал, что не понюхает ее денег, даже если женится на ней, а если не женится, вы сумеете испортить ему жизнь. Вот он и… Потом он решает попробовать с Эллен, но та начинает расследовать смерть Дороти и почти добирается до истины. И ему приходится убить ее и Пауэлла. И тогда он предпринимает третью попытку.

— Берт? — спросила Марион. Она произнесла это имя без всякого выражения. На отражении ее лица в зеркале мелькнула лишь тень удивления, словно ее жениха обвинили в том, что он не умеет вести себя за столом.

Кингшип смотрел в окно, прищурив глаза.

— Я бы в это поверил, — твердо сказал он, — я бы в это поверил… — Но, когда он повернулся к Ганту, у него в глазах уже не было уверенности. — Вы основываете все эти выводы лишь на том, что он не сказал Марион про университет Стоддард. Мы даже не уверены, что он был знаком с Дороти, не говоря уж о том, что они… встречались. Мы должны быть уверены.

— Надо спросить девушек в общежитии — кто-то из них наверняка знал, с кем она встречалась, — сказал Гант.

Кингшип кивнул:

— Можно нанять детектива, чтобы он поехал в Стоддард и разузнал там…

Гант подумал, потом покачал головой:

— Ничего не выйдет. Сейчас каникулы, а пока вы найдете нужную вам девушку, будет уже слишком поздно.

— Поздно?

— Когда он узнает, что свадьбу отменили, — он посмотрел на Марион; она молчала, — он не станет выяснять причину и слиняет.

— Мы его найдем, — сказал Кингшип.

— Может быть, найдем, а может быть, и нет. Люди часто исчезают бесследно.

Он задумчиво попыхивал сигаретой.

— А Дороти не вела дневника?

Раздался телефонный звонок. Кингшип взял трубку.

— Алло? — сказал он.

Последовала долгая пауза. Гант посмотрел на Марион: она наклонилась и подбирала с пола обрывки бумаги.

— Когда? — спросил Кингшип.

Марион собрала бумажки в кулак и явно не знала, что с ними делать дальше. Она положила их на проспекты рядом с собой.

— Спасибо, — сказал Кингшип. — Большое спасибо. — Он положил трубку и больше ничего не сказал.

Гант повернулся и посмотрел на него.

Кингшип стоял возле столика с застывшим лицом.

— Это была мисс Ричардсон, — сказал он. — Рекламные проспекты выслали Бертону Корлиссу в Колдвелл 16 октября 1950 года.

— Это когда он начал ухаживать за Эллен, — сказал Гант.

Кингшип кивнул.

— Но это был уже второй раз, — медленно проговорил он. — Рекламную литературу Бертону Корлиссу также высылали в Блю-Ривер 6 февраля 1950 года.

— Дороти… — сказал Гант.

Марион издала стон.

Гант остался в гостиной, когда Марион ушла наверх к себе.

— Мы ушли не дальше Эллен, — сказал он. — У полиции есть «предсмертная» записка Дороти, а у нас одни подозрения и куча косвенных улик.

Кингшип взял один из проспектов:

— Я найду способ обнаружить доказательства.

— Неужели они не нашли ничего в доме Пауэлла? Ни отпечатков пальцев, ни ниточки от пиджака?

— Ничего, — сказал Кингшип. — Ничего в доме Пауэлла, ничего в ресторане, где Эллен…