Дом потерянных душ - читать онлайн книгу. Автор: Ф. Дж. Коттэм cтр.№ 59

— Холливелл оказался весьма дотошным сыщиком. Он смог прийти к заключению, что именно интерес к Пандоре Гибсон-Гор и привел вас в дом Фишера. Мы полагаем, что проведенный там уик-энд и спровоцировал последующий срыв. Как только Холливелл установил цель вашего путешествия, он сразу сообщил об этом в лечебницу. Почему вы смеетесь?

— Когда-то дом Фишера был психушкой, — ответил Ситон, утирая слезы. — Я как-то забыл об этом. Мне просто пришло в голову: какая ирония судьбы.

— Вы ошибаетесь, — произнес Коуви. — Психиатрической больницы там никогда не было. Поскольку Фишер покинул это место, весной сорок седьмого года здание было выкуплено советом графства Гемпшир. Действительно, вначале предполагалось создать там приют для душевнобольных, но этого не случилось. Правда, подрядчики успели приступить к работам по реконструкции помещений под лечебницу, но вскоре они столкнулись с рядом непредвиденных сложностей, отчего весь проект забуксовал и в конце концов потихоньку сошел на нет.

— Каких сложностей? Проседание грунта? Вредные испарения?

— Не уверен, что вам стоит об этом знать, — ответил Коуви, изучая кончик своей сигары.

— Вы хотите сказать, что эти сведения могут вывести мой рассудок из равновесия? — снова рассмеялся Ситон. — Поздновато спохватились, доктор, черт вас дери!

— Архитектор из местных, которому доверили работы по реконструкции, был найден мертвым у подножия утеса, выходящего к Фрешуотер-бей. Тогда решили, что он оступился во время прогулки. Однако вслед за ним погиб инспектор: нанес себе смертельную рану из пистолета «люгер». По словам его жены, этот военный трофей он сам привез с фронта. Она имела в виду Великую войну, [67] а не только что закончившуюся. Возможно, это был просто несчастный случай. Возможно, он чистил заряженное оружие или баловался им от нечего делать.

— Не повезло бедняге, — заметил Ситон. — Особенно если учесть, что этот пистолет был у него уже тридцать лет.

— Вот именно, — кивнул Коуви, затягиваясь сигарой. — Затем, через неделю после трагической смерти, под скалой на объекте пропали двое строительных рабочих. Их обнаружили только спустя двое суток. Правда, их особенно и не искали, ибо решили, что эти двое ушли самовольно, как поступали в ту пору многие странствующие наемные работники. Они могли отправиться на поиски другой работы. Или лучше оплачиваемой, или с более удобным графиком, или поближе к дому. Их тела нашли в подвале, где у Фишера был целый лабиринт. Они висели рядышком на одежных крюках на стене бильярдной.

Ситона прошиб холодный пот. Мысль о подвале Фишера, с немыслимыми ужасами, невольно вернула его в Брайтстоунский лес. Он, как наяву, увидел сквозь редеющие стволы оранжевые солнечные блики на стеклах асимметричных окон башни.

— Я ни за что туда не вернусь, — сказал он.

Если Коуви и приписал это замечание на свой адрес, то даже виду не подал. Будто не расслышав слов Ситона, он невозмутимо продолжал:

— На этом проект психиатрической лечебницы был закрыт, и, по документам, дом Фишера остался в собственности совета графства. Однако, думается мне, вряд ли найдется человек, знающий, как подобную собственность использовать или извлечь из нее выгоду. По крайней мере, со времен Фишера таких не нашлось.

— Почему вы заинтересовались моим случаем? — спросил Ситон.

— Я интересуюсь паранормальными явлениями, — ответил Коуви.

— Вы это уже говорили.

— Судя по всему, Клаус Фишер тоже ими интересовался, хотя и преследовал при этом цели, отличные от моих. Как мне стало известно, он в своем имении в Брайтстоунском лесу под видом званых вечеров проводил специальные обряды. Все это продолжалось до тридцать третьего года, когда он внезапно исчез в неизвестном направлении. Сейчас, полвека спустя, можно сказать, что Фишер бежал из собственных владений, но семь лет, проведенные им в том доме, как мне кажется, отмечены бурной деятельностью, разумеется весьма своеобразной.

— Психиатры не верят в магию, — не сдавался Ситон.

— Значит, вы должны меня убедить.

— Это не входит в мои обязанности.

— И все же. Я хотел бы знать, что с вами случилось в те выходные.

— У меня нет желания с вами делиться.

— Но ведь вы можете и передумать, — пожал плечами Коуви. — Тот не меняет убеждений, кто не мыслит. Знаете, кто это сказал?

— Нет.

— Угадайте.

— Витгенштейн, [68] — сказал Ситон.

— Фредди Лейкер, [69] — улыбнулся Коуви.

Ситон, не выдержав, снова рассмеялся.

Он встречался с Коуви раз в неделю, и так в течение месяца. За четыре часовых сеанса Пол выложил ему все. Или, по крайней мере, ему так казалось. В конце месяца он согласился на сеанс гипноза. Коуви объяснил, что гипноз может помочь Ситону восстановить в памяти забытые подробности. Кое-что из увиденного и услышанного на острове, возможно, настолько поразило или напугало Пола, что он загнал это в глубь подсознания. Типичный случай среди тех, кто получил психологическую травму.

Особенно интересовал Малькольма Коуви тот отрезок времени, когда Ситон уснул у ручья прямо на земле.

Ситон согласился на гипноз, хотя и понимал, что тем самым волей-неволей нарушает собственный зарок никогда не возвращаться во владения Фишера.

Он согласился еще и потому, что беседы с Коуви все же помогли ему. Он стал лучше спать, его реже мучили кошмары. Панические атаки, случавшиеся в больничном душе и в лифте, полностью прекратились. Ситон чувствовал, что одна только манера Коуви слушать уже приносила ему облегчение. Психиатр молча попыхивал сигарой и следил за рассказом. При этом он ни разу не высказал хоть малейшего недоверия к нему. Более того, ни в тоне его голоса ни в выражении лица никогда не проскальзывало даже тени сомнения в достоверности излагаемых событий или в душевном здоровье пациента. Ситон предположил, что доктор действительно ему верит. Если же нет, то тогда он прекрасный актер.

— Иллюстративность можно объяснить двумя способами, — сообщил Ситону Коуви во время последней беседы, уже после сеанса гипноза.

— Иллюстративность?

— Всю ту муру, которую вы вроде бы видели и слышали. Старинный антураж.

— Вижу и слышу. Это никуда не делось.

— Ну ладно, видите и слышите. Музыку с пластинок в семьдесят восемь оборотов. Запахи камфары и лавандовой воды, гетры, плащи-визитки и прочие атрибуты эпохи.