Соломон Кейн. Клинок судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Говард cтр.№ 79

Потом всеобщий гам прорезал вопль нечеловеческой муки. Выкрики на мгновение прекратились, чтобы сейчас же возобновиться с удвоенной силой. Кейну подумалось, что большинство голосов звучало протестующе. А впрочем, к ним примешивались и насмешки, и улюлюканье, и дьявольский хохот. И снова вопли, исторгнутые болью, — невыносимые, жуткие…

Тут за спиной Кейна послышался топоток босых ног по каменным плитам. В комнату вбежал молодой раб — звали его Сула — и, подлетев к окошку, тоже высунулся наружу. Он тяжело дышал от волнения и быстрого бега. Свет костров озарял его искаженное, перекошенное лицо.

— Люди дерутся с копейщиками! — выкрикнул он, в возбуждении позабыв строгий приказ ни под каким видом не разговаривать с узником. — Многие в народе любили молодого принца Белладрата… Ох, бвана, да не было же в нем ничего дурного! Зачем ты велел царю живьем содрать с него кожу?..

— Я?! — ужаснулся Кейн, едва не потеряв от изумления дар речи. — Ничего я никому не приказывал! Я и знать-то не знаю вашего принца!.. Я его ни разу даже не видел!..

Сула повернулся к Кейну и прямо посмотрел ему в глаза.

— Вот я и убедился в том, что втайне подозревал с самого начала, — проговорил он на языке банту, который Кейн хорошо понимал. — Ты не бог и не пророк, устами которого говорит бог. Ты простой человек из племени, которое мне доводилось раньше видеть, — еще до того, как мужи Нинна взяли меня в плен. Когда-то, когда я был совсем маленьким, я видел твоих соплеменников. Они пришли со своими туземными слугами и стали убивать наших воинов оружием, извергавшим пламя и гром…

— Воистину, я всего лишь человек, — отвечал вконец ошарашенный Кейн. — Но погоди… что-то я не пойму. Чем они заняты там, на площади?

— Они сдирают кожу с принца Белладрата, — ответствовал Сула. — Я слышал, на базаре в открытую говорили, что царь и Ямен ненавидят молодого принца, ибо в его жилах течет кровь Абдулая. Но в народе у него было слишком много сторонников, особенно среди арбиев, и потому-то даже сам царь не отваживался приговорить его к смерти. Но когда тебя привели в храм — это было сделано тайно, так что никто в городе не знал, — Ямен объявил тебя пророком богов. По его словам, Баал открыл ему через тебя, будто Белладрат прогневал богов. Тогда они привели принца на суд оракула…

Кейн выругался, ощущая дрожь в коленках и тошноту.

Невероятно и жутко было думать о том, что его чистосердечная английская брань стала смертным приговором ни в чем не повинному юноше да еще навлекла на него такую жуткую смерть!.. Ну конечно же! Хитрец Ямен «перевел» его слова так, как ему было угодно. И вот теперь бедняга принц, которого Кейн никогда даже не видел, корчился под ножами палачей на базарной площади, посреди вопящей толпы…

— Сула, — сказал англичанин, — как называет себя здешний народ?

— Ассирийцами, бвана, — ответил молодой раб, навряд ли осознавая, что говорит. Он не мог оторвать завороженных и полных ужаса глаз от сцены жуткой расправы, происходившей внизу…

И вновь дни потянулись за днями, только теперь Сула время от времени находил возможность перекинуться с Кейном словечком. Увы, он не многое мог поведать англичанину о происхождении ниннитов. Он знал только, что некогда, очень, очень давно, они явились с востока и выстроили на плато могучий каменный город. Легенды его собственного племени, повествовавшие о тех временах, были весьма туманны. Его народ обитал на холмистых равнинах далекого юга и воевал с городскими в течение многих веков.

— Наше племя, — сказал он, — называется сулаи, ибо мы сильны и воинственны.

Время от времени они совершали на ниннитов набеги, и нинниты платили им той же монетой, хотя вообще-то они не очень любили удаляться с плато. В одной из таких вылазок Сула и угодил в плен. Племена, жившие поблизости, в свою очередь, сторонились зловещего плато и с течением поколений старались переселиться прочь, так что последнее время ниннитам волей-неволей приходилось отправляться в поисках рабов все дальше и дальше.

Еще Сула сказал, что участь невольника в Нинне была весьма незавидной, и Кейн вполне верил ему. Благо своими глазами видел на теле юноши следы кнута, дыбы и каленого железа. Было похоже, что быстротекущие века ничуть не смягчили нрава ассирийцев и не убавили их свирепости, ставшей притчей во языцех еще на древнем Востоке.

Кейну оставалось только гадать, какими ветрами занесло в глубь неизведанного континента столь древний народ, и тут Сула ничем ему помочь не мог. Давным-давно явились с востока — вот и все, что он знал. Что ж, спасибо и на том, что теперь хоть стало понятно, отчего их лица и речь показались англичанину смутно знакомыми. Их черты были чертами предков семитов, которые еще и теперь прослеживались в современном Кейну населении Месопотамии; по той же самой причине многие слова и целые фразы были так схожи с оборотами древнееврейского языка…

Соломон узнал от Сулы и о том, что не все здешнее население было одного корня. Кстати сказать, они не заводили общего потомства с рабами; если такой ребенок все же рождался, его немедленно умерщвляли. Насколько было известно Суле, наибольшим влиянием пользовались ассирийцы; но часть народа, и простолюдины, и знать, назывались арбиями. Они были вполне подобны ассирийцам, но кое-чем все же отличались от них.

Была и еще группа людей, именуемых калдеи, — ее составляли волшебники и предсказатели, пользовавшиеся огромным почитанием среди чистокровных ассирийцев.

— А вот Шем и подобные ему — они эламиты, — сказал как-то Сула, и Кейн даже вздрогнул, услыхав библейское слово. Эламитов было не много, но они были орудиями, исполнявшими волю жрецов, — убийцами и палачами, совершавшими самые страшные и противоестественные деяния. Суле, как и всем прочим храмовым рабам, довелось уже пострадать от их рук.

С этого самого Шема, когда он появлялся, Кейн прямо-таки не спускал алчного взгляда. Ибо на поясе у него висел золотой ключ, обладание которым означало свободу. Однако Шем, по-видимому, правильно понимал убийственное выражение холодных глаз англичанина и вел себя осторожно — этакий угрюмый смуглый гигант с мрачным лицом, точно вырезанным из камня. Если он и переступал невидимую границу, за которой его могли достать длинные и крепкие, как сталь, руки пленника, то не иначе как в сопровождении вооруженной охраны.

И каждый божий день Кейн вынужден был слышать резкие хлопки плети и отчаянные крики рабов под пыткой кнутом, раскаленным железом или ножом для сдирания кожи. Нинн, похоже, был сущей преисподней, и правил ею истинный демон — Ашшур-рас-араб со своим хитрым и похотливым приспешником, жрецом Яменом. Сам повелитель, как и его царственные предки в древней Ниневии, тоже являлся жрецом. С течением времени Кейн понял, почему его, англичанина, прозвали здесь Персом. Нинниты видели в нем потомка тех воинов из диких тогда арийских племен, которые некогда спустились со своих гор, чтобы смести Ассирийскую империю с лица земли. Нинниты и попали-то сюда, в Африку, не иначе как отступая перед светловолосыми победителями-ариями!..