Откуда берутся дети?.. - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Риз cтр.№ 95

Это было внутри, где-то глубоко в душе, подсознательное чувство трепета и тревоги, которое накрывало всегда неожиданно. Ксения могла думать о чём угодно, даже заниматься делами, обдумывать очередной проект, но краем глаза, проходя мимо газетного лотка, неизменно пробегала взглядам по обложкам журналов. Не мелькнёт ли там знакомое родное лицо или логотип "Эстель". За эти месяцы посетила кучу приёмных разных фирм и компаний, и во время ожидания, если такое случалось, беседуя с Леной, пролистывала глянцевые журналы, которые держали специально для посетителей. Никогда их раньше не читала, а теперь это вошло в привычку - просмотреть каждый.

Пару раз ей везло. Или наоборот не везло? Перелистывала очередную страницу и замирала, глядя на фото Говорова. Кровь ударяла в голову, руки холодели, и Ксения испуганно журнал закрывала, словно это не она минуту назад судорожно его листала, надеясь увидеть именно это фото. Именно эти глаза и насмешливую улыбку.

Она продолжала скучать по нему, даже спустя месяцы, и корила себя за это. Убеждала, что всё обязательно забудется и пройдёт, но время проходило, а Ксении лишь удавалось глубже загонять в себя чувства и воспоминания, но не забыть. Днём было некогда, вечером слишком большая усталость, а вот ночью... Просыпалась, словно её кто-то толкал, а потом долго не могла уснуть. Крутилась с боку на бок и считала про себя до ста, потом начинала заново. Счётом пыталась перебить ненужные мысли. В такие ночи было особенно тоскливо. Вспоминались такие вещи, такие слова, такие подробности... становилось очень страшно оттого, что это больше никогда не повторится. Что ушло навсегда и больше не вернётся. И она не в силах ничего изменить.

Иногда отогнать мыли не получалось, и Ксения начинала думать о том, что сейчас происходит с Ильёй, где он и с кем. Порой не знала, в Москве или нет. Но такое бывало редко. Обычно до неё доходили слухи, иногда сплетни, нелицеприятные, но Ксения старалась их не запоминать, чтобы ещё больше не расстраиваться. Зачем ей это? Он чужой муж... вот пусть Света и расстраивается. Если есть о чём.

Говоров в агентство Сазоновой больше никогда сам не приезжал, подсылал Дениса, а Ксения старалась и от Горского спрятаться или заранее вспоминала о каком-нибудь неотложном деле, и из офиса перед приходом Дениса неизменно уходила. Даже документами "Эстель" не занималась, делала вид, что в принципе об этой компании и её владельце ничего не знает и не помнит. Сазонова не спорила.

...Всё это называлось новой жизнью.

Всё это и было её новой жизнью. В ней было достаточно и радостей, и печалей. И жаловаться Ксении было не на что. Всё у неё в последнее время получалось. С такой лёгкостью, с какой не получалось никогда. Только Ильи рядом не было.

Она жила в бешеном ритме, заботилась о сыне, старалась быть для него примером, делала карьеру, начав с нуля, меняла себя, больше не впадала в оторопь от комплиментов и похвалы... Она могла собой гордиться. Только поплакать было не с кем. Для всех она была сильной, и жаловаться ей было не на что. У неё ведь всё получается, ей везёт, о каких недовольствах может идти речь?

Всем нужно было бы объяснять своё состояние, открывать душу, потом выслушивать советы и наставления... Вытирать слёзы и благодарить за понимание. Обещать, что всё непременно исправит и плакать больше не будет. У неё всё будет замечательно. По-другому ведь быть не может.

А с Ильёй... Ему ничего не нужно было объяснять. К нему можно было подойти, уткнуться носом в его плечо и поплакать. А он не стал бы успокаивать и спрашивать, что случилось. Просто обнял бы, и стал укачивать, как маленькую, до последнего всхлипа и последней слезинки. И перед ним не было бы стыдно за свою слабость, наоборот, стало легко и просто. И всё бы осталось между ними, превратилось в ещё одну маленькую, их общую, тайну.

А теперь она снова была одна, плакала, уткнувшись в подушку, спрятавшись ото всех, потому что поделиться своей болью было не с кем. Потому что никто этой боли знать и видеть не хотел.

Ксения снова была предоставлена сама себе. Это было очень тяжело, особенно сейчас, когда ей было что рассказать и чем поделиться, очень тайным и её беспокоящим, но о чём не должен знать никто посторонний. А в некоторых вопросах, посторонними были все, даже родители и Лена.

А вот Илье бы она рассказала, поделилась с ним... Своими сокровенными мыслями и страданиями.

Рассказала бы, как она скучает, и что никак не забудет, и что продолжает просыпаться ночью от безумных, смущающих снов, и как хочется кричать, зная, что не почувствует его прикосновения никогда...

Она бы рассказала ему, что любит... рассказала бы это по очень большому секрету. И только ему.

...

- Ксюш. Ксюша!

Степнова вздрогнула, нервно сглотнула и испуганно посмотрела на подругу. Та едва заметно усмехнулась, встретив её отрешённый взгляд.

- Приехали.

Ксения пару раз растерянно моргнула, а потом уже по привычке широко улыбнулась.

Илья Говоров вышел из ванной комнаты, небрежно подтянул пояс халата и приостановился, разглядывая спящую женщину. Она лежала на спине, одна рука была откинута в сторону, лёгкое одеяло сползло с груди. Говоров невольно задержал взгляд на этой красоте, потом ухмыльнулся уголком губ и вышел из спальни.

В гостиной царил лёгкий беспорядок, по полу была разбросана женская одежда, на столе - бутылка вина и испорченная этим вином скатерть. Всё романтично и до бездарности банально.

Илья наклонился и поднял с пола практически невесомую кофточку. Аккуратно развесил её на спинке кресла. Потом взял бутылку и побултыхал в ней оставшееся вино. Вылил всё в бокал. Он наполнился почти до краев, и Илья взял его и тут же отхлебнул. Потом подошёл к окну, отдёрнул занавеску и посмотрел на Эйфелеву башню, сияющую огнями в вечерних сумерках. Упёрся рукой в стену, сделал ещё один глоток вина, затем устало выдохнул.

Вид из окна был потрясающим. Можно было долго стоять и смотреть, наслаждаться. Говорова красивый вид из окна успокаивал.

Илья всегда старался останавливаться именно здесь. Этот парижский отель уже несколько поколений принадлежал русской семье, типично французский, но с русской душой. Даже персонал в большинстве своём говорил по-русски, с недавних пор знание языка входило в их обязанности из-за наплыва русской публики. Да и расположен отель был очень удобно - в двух шагах от Триумфальной Арки и Елисейских полей, рядом со знаменитой площадью Звезды.

Когда Говоров приезжал в Париж один, обязательно останавливался здесь, а не в квартире жены. А когда был со Светой, всё равно снимал номер, пусть и на пару ночей. Так что "Napoleon" как-то незаметно стал его вторым адресом в Париже. Офис - отель, офис - квартира жены - отель. Здесь ему определённо нравилось больше. Он любил сидеть у окна и смотреть на город, вот только то, о чём он в эти моменты думал, знать никому не нужно.