- Не хочу ничего загадывать.
- Милая...
- Держи себя в руках, - попросила она его ещё раз. -
Будь с ней помягче.
- Не то ты мне говоришь, Ксения, - посетовал Говоров.
Она улыбнулась.
- Я тебя люблю. И верю в то, что ты будешь вести себя
спокойно и благоразумно.
- Первая часть мне понравилась больше, но... что
делать. Я тебя люблю. Даже такой рассудительной. Ванька нормально заснул?
- Да. Мы почитали книжку, и он уснул.
- Про меня спрашивал?
- Илья!
- Ладно, молчу.
- Возвращайся поскорее.
- Постараюсь. Домой хочу.
Это было даже лучше, чем признания в любви. Он хочет
домой, а дом там, где она и её сын. Их сын.
- И не вздумай слёзы лить, - словно уловив её вмиг
изменившееся настроение, сказал Илья. - Ложись спать.
- Я не могу, - всё-таки всхлипнула она. - Я стираю.
Говоров захохотал.
Родители забрали Ваню, Ксения снова выглянула в окно
и увидела, как они не спеша (а ведь опаздывали!), идут по двору, держась за
руки. Посмотрела на часы. Для звонка Ильи было слишком рано, в Париже совсем
раннее утро. А значит, есть время сходить в химчистку, забрать костюм Говорова,
который Ванька извозил акварельными красками, а заодно и в магазин забежать. А
потом будет звонка ждать. Очень важного звонка.
Остановилась посреди комнаты и оглядела большую
стопку белья, которое предстояло сегодня погладить. Пока оглядывалась, попутно
наметила ещё несколько неотложных дел.
А ведь папа не далее как пару дней назад хвастался
перед Ильёй, что его дочь прекрасная хозяйка и утверждал, что Говорову повезло.
Илья, правда, с этим и не спорил. А вот она сама бы поспорила, особенно сейчас.
Нужно исправляться и приниматься за домашнее
хозяйство.
Где-то внутри бушевало волнение, но Ксения
старательно его в себе прятала, и мысли беспокоящие отгоняла. Это удавалось, и
на домашние дела она переключилась с воодушевлением. Почти вприпрыжку добежала
до магазина, а потом отправилась в химчистку, которая находилась недалеко от их
дома. Тщательно осмотрела пиджак, поблагодарила за хорошую работу и
переполняемая важностью и гордостью от происходящего, отправилась домой. Костюм
повесила на открытую дверцу шифоньера, аккуратно разгладила ладонью ткань, а
потом уткнулась в костюм носом. Конечно, одеколоном Ильи не пахло, а пахло
какой-то химией. Правда, не противно.
А прошёл всего час.
Когда Илья позвонит? Хоть бы голос его услышать. Скучает
совершенно неприлично.
Сказать ему об этом или не стоит?
В детской, в клетке зашуршал Пуфик, Ксения сходила на
кухню и отрезала ему кусочек яблока. Сунула в клетку и ненадолго задержалась,
наблюдая, как хомяк смешно грызёт угощение, придерживая его маленькими лапками.
Повсюду валялись Ванькины игрушки. Тот с утра
торопился продемонстрировать всё новое бабушке и дедушке, а на то, чтобы всё
собрать обратно в корзину, времени уже не хватило. Ксения подобрала машинки,
отнесла их в детскую, мягкого медведя, которого Илья купил несколько дней
назад, усадила на диван и вытащила из-за двери гладильную доску. А сама в
ожидании посматривала на телефон.
Хотя, чего она ждёт? Утром Илья вполне может и не
позвонить. Ему может быть некогда, он будет торопиться... Какие уж тут
разговоры?
Нужно просто подождать и он позвонит. В течение дня.
Это сколько же часов ждать надо?
Включила телевизор, чтобы хоть как-то отвлечься.
Работа пошла веселее.
Она как раз принялась гладить вторую рубашку Ильи,
когда в дверь позвонили.
Не ожидая никакого подвоха (чего было ждать? Если
только родители вернуться могли, или хозяйка забежала), открыла дверь и
застыла, как громом поражённая.
- Войти можно? - спросила Света.
Ксения, как во сне, отошла назад, пропуская Светлану
в квартиру. Включила свет, не сразу отыскав на стене выключатель. Света
осторожно прикрыла за собой дверь и окинула маленькую прихожую любопытным
взглядом. Поджала губы. Потом посмотрела на Ксению.
Они обе молчали некоторое время, потом Степнова
нервно сглотнула.
- Светлана Юрьевна... мы... я не думала, что вы в
Москве.
Та кивнула.
- Я знаю. Ксения, нам нужно поговорить.
- Проходите.
Света сделала шаг и споткнулась о тапки. Опустила
глаза, а Ксения первой кинулась вперёд и подняла детские тапочки с тигриными
мордами, а мужские... мужские задвинула ногой под тумбочку. Сделала это быстро,
словно надеялась, что гостья могла их не заметить.
Степнова суетилась и нервничала, а Света наблюдала за
ней, не скрываясь.
Изменилась. Даже в домашнем костюме выглядит другой,
не серой и уж точно не незаметной. Стрижка короткая, озорная какая-то, но
конечно, не супер-класс. Макияж лёгкий, скорее набросанный на скорую руку.
Очки, правда, стильные и дорогие. Весь внешний облик говорил о том, что в её
жизни произошли серьёзные изменения.
И наверняка, Говоров приложил к этому руку.
Ксения посмотрел на детские тапочки в своей руке, и
сунула их на полку стенного шкафа. Рядом стояла вазочка с сухими цветами. Тапкам
там было самое место.
- Проходите, Светлана Юрьевна.
Света кивнула и пошла за ней в комнату. Даже не
подумала снять лёгкую норковую шубку, а уж тем более разуться.
Ольга говорила ей, что живёт её муж теперь в обычной
пятиэтажке, в маленькой квартирке, но такого убожества Света даже предположить
не могла. Думала, что квартира, скорее всего, похожа на его квартиру до брака,
но такое...
Хрущёвка. Отлично, Говоров, докатился.
Малюсенькая прихожая, в которой даже двоим сложно
развернуться, с потёртой тумбочкой, а на ней красовался дорогущий портфель Ильи
из кожи питона. Это она ему подарила на тридцатилетие. А теперь он здесь...
Стенной шкаф, явно сделанный руками какого-то
неизвестного Самоделкина. Множество небольших полочек и ящичков, заполненных
мелочами. Непонятными, и на взгляд Светы, абсолютно ненужными. Одна из полок
заставлена книжонками в дешёвых обложках. Говорова презрительно усмехнулась.
Любовные романы. Подозревала за Степновой некую пагубную страсть - и вот,
пожалуйста.
Комната произвела ещё более удручающее впечатление.
Тоже маленькая, какая-то вытянутая, заставленная старой, страшной мебелью. А
посреди комнаты гладильная доска и бельё кругом разложено. Степнова
поторопилась выключить утюг, а Света уставилась на недоглаженную рубашку своего
мужа, свисавшую с одного бока гладильной доски. Наступила сапогами на дорогой
шерстяной палас. И снова обвела комнату взглядом. Через открытую дверь можно
было увидеть другую комнату, совсем маленькую и узкую, мебель, явно
предназначенную для ребёнка, в ней.