— В Шотландию.
Маэв нервно заерзала на стуле.
— Не нужно шутить со мной, Пэдди Доновон. Я имею в виду — куда именно в Шотландию она едет и кого собирается там увидеть?
Пэдди беспомощным жестом вытянул перед собой руки ладонями вверх и развел ими.
— Вы знаете столько же, сколько я. Даже у меня нет привилегии больше знать об этом. Все, что мне известно, — она едет туда ради Джорджио. Думаю, это имеет какое-то отношение к одной из наших фирм.
Маэв медленно кивнула головой.
— А что это за бизнес, как ты думаешь? Законный или незаконный?
Пэдди дернулся на своем стуле.
— Ну, ладно, Маэв, вы дадите мне передохнуть?
— Нет, Пэдди, не дам. Может, Донна подвергается опасности?
— Не знаю, Маэв. Я ничего не знаю!
Маэв резко поднялась на ноги.
— Что ж, спасибо за ничего. Я думаю, мне придется задать тот же вопрос своему старшему сыну, не так ли?
— Сделайте это, Маэв! — облегченно выдохнул Пэдди.
Она не сводила глаз с лица Пэдди, и это нервировало его.
— Я расскажу папаше о нашем разговоре, Пэдди, обещаю. Мне думалось, я и он имеем право знать, что творится вокруг нас. Джорджио — мой сын! Может, он считает тебя другом, но он — мой сын. Я родила его, вскормила, вынянчила. И у меня есть право знать, на что он ныне настроился…
Пэдди проводил ее глазами до выхода из маленького кабинета. Спина у Маэв была неестественно прямой: она буквально кипела негодованием.
Он допил виски из фляжки и вздохнул. «Бедняга Маэв! Ей бы лучше пообщаться с Джорджио. Если еще и папаша Брунос втянется в это дело, начнутся убийства. Каким бы дружелюбным ни был папаша Брунос, нужно быть начеку с ним. И следует вставать очень рано поутру, чтобы получить перед ним хоть какую-нибудь фору. Очень рано!»
Маэв плюхнулась на сиденье машины рядом с Марио.
— Ничего! Он ничего мне не сказал… Но я все равно вижу: тут что-то происходит.
— Ну и что нам делать?
Маэв пожала плечами и завела свою «ладу», наслаждаясь, как всегда, жутким скрежетом мотора.
— А что ты думаешь об этом, детка? Лично я собираюсь поговорить обо всем этом с твоим отцом!..
Она выехала на дорогу; ее беспорядочная езда вызвала панику у водителей встречных машин. Маэв просто не обратила на это внимания и заговорила вновь:
— Знаешь, Марио, это очень смешно, но Пэдди сказал мне, чтобы я ничего не говорила Стефану.
— Я думаю, Пэдди прав, — кивнул Марио. — Мне тоже не внушает доверие Стефан, хоть я его много лет знаю. И никогда не внушал. И Джорджио тоже никогда не доверял ему ничего важного. Не забывай об этом, мам!
Маэв срезала угол, задев колесом край тротуара.
— Что за жизнь! Мой сын заперт в тюрьме на невесть сколько лет, а теперь я еще выясняю, что мои дети не доверяют друг другу. Знаешь, как говорят? Век живи, век учись.
— Мы-то доверяем друг другу, мам. Просто никто из нас по-настоящему не доверяет Стефану, — усмехнулся Марио.
Маэв покачала головой.
— Ужасно то, что я сейчас скажу. Но я и сама не доверяю ему в полной мере. Даже в детские годы Стефан всегда был себе на уме. О, ты этого не поймешь!..
Марио нежно положил ладонь на руку матери.
— Я понимаю больше, чем ты думаешь, мам.
Маэв вздохнула. Ласково улыбаясь, она прошептала:
— Надеюсь, что понимаешь, Марио. Очень надеюсь!
Они в молчании продолжили ехать домой, в Кэннинг-таун.
Был уже поздний вечер, когда Алан и Донна подкатили к мотелю «Кровать и завтрак» на подъезде к Эдинбургу. Вытащив сумки из багажника, Алан позвонил в звонок на дверях довольно высокого четырехэтажного здания. Им открыла невысокая темноволосая женщина лет тридцати.
— Чем могу служить?
— Две комнаты на одну ночь, пожалуйста. Утром — завтрак. И, может быть, сейчас — сэндвичи.
Алан говорил кратко, отчетливо и вместе с тем корректно. Донна, стоя в ожидании в тени деревьев на длинной автомобильной дорожке, с некоторым удивлением наблюдала за ним.
— Я могу все это устроить, дружище. Входите! — Женщина шире распахнула дверь.
Алан вошел. Донна не спеша последовала за ним. Они почти не разговаривали чуть ли не шесть часов подряд. И лишь один раз остановились у придорожного кафе, чтобы съесть то, что там выдавали за пастуший пирог и что по вкусу больше напоминало пастушьи носки.
Женщина ввела их в гостиную, где стояли небольшой диван, два несимметрично расставленных столика и портативный телевизор. Стены здесь были выкрашены в цвет овса; вдоль одной из стен расположилась витрина, металлические полки которой заполняли всякие брошюры — в основном о Шотландии и ее горах. Пахло не слишком приятно: пригоревшей едой.
— Присаживайтесь. А я принесу вам чайник и что-нибудь поесть. У нас есть немного пресных лепешек. Может, это вас устроит?
— Все что угодно! — улыбнулся Алан. — Мы умираем с голоду. Какой у вас милый дом!
Маленькая женщина просияла от удовольствия: комплимент пришелся ей по вкусу — и птицей вылетела из комнаты.
— Вряд ли это то, что я ожидала увидеть, должна вам прямо сказать…
Голос Донны прозвучал скрипуче из-за долгого молчания, к тому же она нервничала. Со времени последней перебранки между ними сохранилась напряженность, и Донна понимала, что ее будет нелегко преодолеть.
— Но нам ни к чему привлекать к себе излишнее внимание, — пожал плечами Алан. — Этот вариант вполне нас устроит. Здесь чисто, и дом стоит не у самой дороги. Надеюсь, чай будет хорош. Я готов убить любого за чашку чая!
Донна открыла сумку и вытащила оттуда пачку сигарет. Алан смотрел, как она закуривает, очарованный природной грацией ее движений.
— Вы, наверное, были бы рады принять ванну, девочка. Нам обоим это нужно.
Донна кивнула.
— Ну так что вы думаете о Шотландии?
Донна сделала паузу, наслаждаясь замешательством Алана: «Он хочет поговорить, не так ли?» — После чего она беззаботно пожала плечами.
— Страна неплохая, судя по тому, что я уже видела.
Тут в гостиную вошла хозяйка, суетливо толкавшая перед собой маленький столик на колесиках, уставленный тарелками с бутербродами, пирогами, булочками и с большой бутылкой виски «Грант».
— Этот вид — прохлада для воспаленных глаз, миссис…
— Миссис Макинтайр. Но вы можете называть меня просто Эммой. Когда вы наедитесь, я покажу вам ваши комнаты. Это будет стоить двадцать фунтов с человека, которые надо заплатить авансом. Сюда входит полный шотландский завтрак. Это значит — попросту яйца с беконом, — засмеялась она. — И, кстати, для начала — каша.