Преисподняя - читать онлайн книгу. Автор: Джефф Лонг cтр.№ 73

— Где она? — спросил монах.

— Сюда, пожалуйста, — пригласил де л'Орме.

Все прошли в соседнюю комнату, где уже ждала Вера в своем кресле. За ее спиной висела плащаница — неотличимая от подделки де л'Орме, за исключением самого отпечатка. Изображенный здесь человек был выше ростом и моложе. Нос у него был длиннее и скулы целые. Доминиканцы бросились к своей святыне, поочередно проверяя ее сохранность и загораживая от слепого обманщика.

Де л'Орме держал себя по-деловому.

— Думаю, вы согласитесь, — сказал он монахам, — что оба изображения созданы одинаковым способом.

— Вы разгадали тайну ее изготовления? — воскликнул кто-то. — И чем же вы пользовались — краской?

— Кислотой, — сказал другой голос. — Я так и подозревал. Слабый раствор — только чтобы слегка протравить волокна.

Все обратили взгляды на де л'Орме.

— Я изучал отчеты исследований. И мне стало ясно, что подделка выполнена без помощи краски. На ткани лишь следы пигмента, оставленные, вероятно, различными предметами, которые прикладывали к плащанице с целью освящения. И это не кислота, иначе цвет был бы другой. Нет, это нечто совершенно иное.

Де л'Орме сделал эффектную паузу.

— Фотография!

— Глупости! — отрезал Персивел. — Мы такую теорию проверяли. Вы вообще представляете, какой сложный процесс фотография? А химикаты? Нужно несколько этапов: подготовить поверхность, сфокусировать изображение, определить экспозицию, закрепить полученное изображение. Даже если плащаницу изготовили в Средние века, какой же нужно иметь ум, чтобы охватить все принципы фотографии в то время?

— Ум выдающийся, тут вы правы.

— Вы, знаете ли, не первые уже, — продолжал Персивел. — Была парочка умников несколько лет назад. Состряпали версию, будто это шутка Леонардо да Винчи. Мы их в пух и прах разнесли. Дилетанты.

— У меня иной подход, — сказал де л'Орме. — Вообще-то, Бад, тебе должно быть приятно. Поскольку он подтверждает твою собственную теорию.

— Ты о чем?

— О твоей «теории вспышки», — пояснил де л'Орме. — Только тут требуется не вспышка, а скорее слабый поток радиации.

— Радиации? Теперь выходит, что Леонардо обскакал мадам Кюри?

— Это не Леонардо, — ответил де л'Орме.

— Не он? Тогда Микеланджело? Или Пикассо?

— Бад, имейте терпение, — мягко вмешалась Вера. — Пусть вам все известно, но остальные хотят услышать.

Персивел кипел. Но теперь уже плащаницу не свернешь и не выставишь всех отсюда.

— Здесь изображение реального человека, — сказал де л'Орме. — Распятого человека. И его не мог создать художник — оно безукоризненно с точки зрения анатомии. Посмотрите на отпечатки ног, на полоски крови на лбу — они именно там, где складки кожи. И отверстия от гвоздей — на запястьях. Это самое интересное. Согласно результатам опытов, проводимых на трупах, распять человека, прибив ладони, невозможно. Ладони разорвутся от веса тела.

Вера, которая как врач все это знала, кивнула. Вегетарианец Pay с отвращением передернулся. Почитание мертвеца ему претило.

— Единственное место на руке, способное выдержать вес человека, — вот здесь. — Де л'Орме указал на свою руку. — Точка Десто, естественная полость между костями запястья. Недавно судебные антропологи подтвердили, что следы от гвоздей у жертв распятия находятся именно там. Это ключевой момент. Если изучить живопись того времени, когда создана плащаница, вы увидите, что европейцы и не думали о точке Десто. На всех картинах Иисус изображен с прибитыми к кресту ладонями. Такой характер повреждений, как мы видим на плащанице, считается доказательством того, что она не могла быть подделана средневековыми фальсификаторами.

— Ну а дальше? — торопил Персивел.

— Существует два объяснения, — продолжал де л'Орме. — Основателем анатомии и судебной антропологии был, конечно, Леонардо. Он располагал временем — и трупами, — чтобы экспериментировать с различными способами распятия.

— Это смешно, — сказал Персивел.

— Другое объяснение: мы имеем настоящую жертву распятия, — рассказчик сделал паузу, — но еще живую в тот момент, когда изготовили плащаницу.

— Что? — удивился Мустафа.

— Да-да! — подтвердил де л'Орме. — Этот любопытный факт мне помогла установить Вера. На полотне — никаких продуктов разложения. Более того, Вера сообщила мне, что отпечатки ребер смазаны, как если бы человек дышал.

— Ересь! — прошипел младший доминиканец.

— Не ересь, — возразил де л'Орме, — если допустить, что здесь изображен не Иисус.

— Но это он!

— Тогда еретик — вы, святой отец. Ибо вы поклоняетесь какому-то титану.

Наверное, доминиканец никогда в жизни не бил слепого, но по его оскалу было видно, что он готов это исправить.

— Вера его измерила. Два раза. Рост у этого человека шесть футов и восемь дюймов.

— Глядите-ка, крупный парень, — вставил кто-то. — Как же так?

— Разумеется, — сказал де л'Орме, — евангелисты непременно упомянули бы о таком огромном росте Христа.

Старший доминиканец уже шипел.

— Теперь, думаю, самое время открыть наш секрет, — сказал де л'Орме Вере.

Он положил руку на ее кресло, и Вера подвела его к столу. В руках у нее была картонная коробка, из которой слепой вынул маленькую пластмассовую статуэтку Венеры Милосской. Он едва ее не уронил.

— Помочь? — предложил Бранч.

— Нет, спасибо. Вам лучше держаться подальше.

Де л'Орме и Вера напоминали сейчас двух школьников, ставящих научный опыт. Де л'Орме достал из коробки стеклянную банку и кисточку. Вера расстелила на столе кусок ткани и надела пару резиновых перчаток.

— Что это вы делаете? — сурово спросил доминиканец.

— Ничего опасного для вашей плащаницы, — ответил слепой.

Вера отвинтила у банки крышку и опустила туда кисточку.

— Наша «краска», — объяснила она.

В банке была тщательно просеянная пыль тускло-серого цвета. Де л'Орме взял Венеру за голову, а Вера аккуратно припудрила ее пылью.

— А теперь — улыбочку. Снимаем, — сказал де л'Орме Венере.

Вера осторожно взяла статую за талию и стала держать в горизонтальном положении над расстеленной тканью.

— Это недолго, — уверила она.

— Скажи мне, когда начнется, — попросил де л'Орме.

— Уже, — сообщил Мустафа.

На ткани начало появляться изображение Венеры. Это был негатив. Постепенно прояснились детали.

— Это опровергает все! — заявил Фоули.